Молчаливые громады черных пирамид наводят стойкую меланхолию. Мысли подобно тараканам на морозе становятся вялыми, односложными. Так и задремать недолго. Нет, так дело не пойдет. Нужно встряхнуться. Дабы лучше соображалось, решаю подняться на вершину самой высокой из титанических Гробниц. Вот только осуществить сей легкомысленный маневр довольно трудно, – все грани у нее до отвращения гладкие, а стыки реализованы по незнакомой технологии высокоточной плазменной резки, так что поначалу я даже малодушно решаю просто забраться на крышу какого-нибудь ближайшего храма. Но вовремя почувствовав мощный ток энергии внутри самой пирамиды, удачно вспоминаю один простой и незатейливый фокус с левитацией. Уже через пару секунд гордо восседаю на самой макушке самого высокого из сооружений всего ритуального комплекса. Как ни странно, на высоте в сто шестьдесят девять метров думается намного лучше. Явно положительно сказывается тугой пучок бодрящей энергии, теперь проходящий непосредственно через меня. Устойчивый западный ветерок заставляет непрерывно корректировать равновесие на пару с комфортной температурой тела. Усевшись поудобнее в универсальную позу боевого лотоса, неожиданно выясняю патологическую склонность к глубинной медитации. Чем незамедлительно и воспользовавшись, погружаюсь в глубокий транс. Фигурки несчастных телохранительниц беспомощно топчутся у подножия пирамиды, но мне уже совершенно не до них. Кажется, я нащупал-таки постоянно ускользающую нить в невероятно запутанном клубке собственного сознания. Вот что значит предельная концентрация и спокойствие! Раньше толком даже сосредоточиться не давали всякие-разные, подозрительные личности. Теперь совсем другое дело – станем медитировать хоть до бледно-салатовой луны, в относительном уединении и умиротворении. Пока во всем толком не разберусь, нипочем не слезу с этого экстравагантного насеста.
Очухавшись от слегка затянувшихся, реанимационных медитаций только под вечер следующего дня, незамедлительно ощущаю зверский голод и кипучее желание крепко вштырить кому-нибудь по голове. Это ж надо – столько времени бездарно потерять! Блин, все ранее намеченные ранее графики безнадежно нарушены. Подобная вопиющая задержка в полных пять суток ну просто недопустима и совершенно неприемлема! Причем мой праведный гнев основан не только на частично восстановленных данных. Полностью реставрировать, видимо, уже безвозвратно утраченную информацию так и не получилось. Как раз именно сей прискорбный факт и бесит больше всего! Нет, ну, положим, вспомнить удалось очень и очень многое. Родители, там, друзья, многочисленные эпизоды из моего богатого на нетривиальные события прошлого. Но уж слишком много обширных прорех и слепых пятен в этих, сильно дефрагментированных и частично разрозненных, данных – просто пазл какой-то, мозаика ущербно-выщербленная, а не память! Вот, например, совершенно отчетливо помню практически все о моем первом зачетном путешествии в Эон, но кто такая некая гражданка Накашима Мисато – ни сном ни духом. И ведь чую: что-то невероятно важное упускаю, что эта очередная экзотичная девица имеет определенное значение в моей такой непростой жизни. Но попробуй-ка, разберись в этом кавардаке, пыльном, без дополнительных вводных данных… И подобная вакханальная чушь буквально по любому, мало-мальски серьезному периоду в моих обширных, оказывается, летописях. Невероятно раздражает такой ненормальный и мутный паритет. Хорошо, хоть про одногруппников своих, горемычных, вовремя вспомнил, а то они меня долго бы еще ждали в «Гарцующем Пони». Теперь вот и об их срочной эвакуации нужно голову ломать, сроки подходят. М-дя, ситуевина!
Резко десантировавшись в район дислокации Аманиэль, и до икоты перепугав задремавшую было личную гвардию принцессы, нагло требую незамедлительной аудиенции. Пора уже расставить все точки над «Ё», а заодно и напитаться, как следует, на дорожку. Дел и так невпроворот поднакопилось, а она тут мне голову морочит со своими династическими браками и прочей непотребной дребеденью. Наскоро обрисовав чрезвычайную драматическую ситуацию и безжалостно подавив любые возражения в корне (пришлось совершить аморальное ментальное вмешательство, увы), плотно поужинав и нежданно отхватив скромных подарков от загрустившего ее высочества, собираюсь в путь-дорогу дальнюю. Опечаленная Аманиэль нерешительно подходит и, крепко приобняв, целомудренно целует в щечку:
– Опять ты покидаешь меня, Вит. И на этот раз, чувствую, мы уже вряд ли увидимся… – тяжкий вздох просто рвет душу, – очень жаль…
– Не грусти, принцесса, у нас у обоих слишком много неотложных дел накопилось, чтобы понапрасну изводить себя пустыми переживаниями.
– Ты, конечно же, прав, прежде всего, мне следует думать о своем народе, – девушка устало трет переносицу. – После трагической смерти Матери столько проблем навалилось разом! Я ведь буквально только на днях окончательно избавилась от всех выявленных заговорщиков. Представляешь, даже родные сестры были в этом замешаны…
– Ты поступила правильно, даже не сомневайся. Участь правителя нелегка, слишком часто приходится принимать далеко не тривиальные и не самые популярные решения. Действовать жестко, порой жестоко, во благо, так сказать. Но теперь твоей жизни ничто не угрожает! Ты станешь достойной Королевой, я уверен! И я невероятно горд тем, что мне выпала честь оказать тебе посильную помощь. А еще я безмерно рад нашему с тобой знакомству.
– Спасибо, Вит. Что ж, я все равно тоже очень рада, что наши пути с тобой пересеклись. Ты многому научил меня, еще больше я поняла сама. Не будь той роковой встречи в паучьей лощине, меня попросту не было бы сейчас в живых. Спасибо тебе, Вит. Ты навсегда останешься в моем сердце!
– Ну ладно тебе, не горюй, все будет хорошо, вот увидишь!
– Прощай, Виталик! Надеюсь, до скорой встречи!
– И я говорю тебе – До свидания, ваше Высочество!
Итак, одной проблемой стало ощутимо меньше. Ничего, погрустит немного принцесса и все у нее наладится. Тем более что достойные претенденты в женихи к Аманиэль в очередь выстроились, со всех семи континентов, хоть палкой разгоняй! Одна по-любому не останется. Все равно у меня к ней никаких чувств, акромя исключительно дружеских, да и обманывать ее нехорошо, даже чревато местами. А у нас теперь на повестке дня вопросы и поважнее найдутся.
Первым делом решаю посетить недавно успешно отремонтированную мною переходную станцию. Вероломная диверсия, в результате которой я полностью потерял, а потом с таким превеликим трудом восстановил драгоценную память, начисто уничтожила моего верного помощника – ИМПу по имени Юки. Оперативному восстановлению данный казус, да еще в полевых условиях, не подлежит абсолютно. Потеря, конечно, вполне восполняемая, хоть и невероятно грустная. Но срочно мчаться в Эон за новым модулем ИМП, а потом судорожно откалибровывать да подстраивать его под себя, – просто совершенно нет времени. Так что деваться некуда, нужно во что бы то ни стало срочно выполнить ранее задуманный План по экстренной реконструкции и глобальной модернизации сети переходных станций, – тяжкого наследства неких предтечей, во как! Ничего, сами управимся, без всякой иноземной вычислительной техники.
Точно не помню, на кой черт я вообще подрядился участвовать в этой невероятно важной и опасной экспедиции. Но вот то, что от успешной реализации такого грандиозного мультимирового проекта банально зависит чуть ли не само существование многих и многих миров, в том числе и моего родного, – это абсолютно точно. В памяти моей данный тезис отпечатался намертво и восстановился быстрее всего. Кстати, с таинственной персоной «икс» коварного диверсанта, нанесшего мне столь беспрецедентный ущерб, тоже пока не все понятно. Его личность нужно установить в самые кратчайшие сроки, затем, по возможности, адекватно наказать мерзавца!
Бдительный охранный комплекс станции прилежно опознал меня еще на дальних подступах. Он заботливо подсветил безопасный маршрут россыпью призывно мерцающих, зеленых и желтых огоньков.
Вечерняя прохлада в предгорьях освежающе бодрит. Легко шагаю по расчищенной дорожке, прихотливо извивающейся в невообразимой путанице пыльных скал, редких и чахлых, но невероятно живучих деревьев да худосочного кустарника. Сказывается негативная близость пустыни. Жарища тут стоит иной раз под все шестьдесят с плюсом, причем в тени. Сущее пекло.
Уже сильно за полночь. Портал служебного входа гостеприимно подмигивает мягким серебристым светом. Хорошо, что Аманиэль мудро воздержалась от всякой унизительной слежки, а то бы пришлось мне еще и ее соглядатаям мозги вычищать от излишков несанкционированных знаний. Целеустремленно иду прямиком в зал оперативного контроля пространственных переходов. Чистенько и удручающе пустынно. Оно бы и не удивительно, этой станцией уже пару миллионов лет никто не пользовался.
