— Я сперва так же рассуждал. Но согласись, Евгений Юрьич, идиотизм энто — создать такой пузырь на первом слое, а о реальном мире не озаботиться! Разве есть такие Иные, что живут только в Сумраке, а в реальный мир не выбираются? Ить тут-то добраться до сейфа никаких трудов не составляло! Ведьмак его обнаружил, из сугроба выколупал, мужичков созвал — они подняли и унесли. А пузырь между тем на месте остался.
— И что, по-вашему, это значит? — после паузы уточнил Угорь, который пока не мог понять, куда клонит пожилой Светлый маг.
— Что ты, Евгений Юрьич, не под тем углом на проблему смотришь. Конечно, я могу ошибаться, но мое объяснение кажется вполне логичным. Вот послушай. — Он снова поднялся с места, прошелся по кабинету, выглянул в окно, затем устроился на подоконнике напротив оперативника. — Ты видал когда-нибудь, как пасут телят, которым рано ишшо в стадо? Выбирают полянку, где травка погуще да посочнее, вбивают колышек, а к колышку на длинной веревке привязывают теленка. Ходит он вокруг колышка и пасется, ходит и пасется. День-другой-третий — и его на новое место перевязывают. А почему?
— Так, наверное, съедает всю траву? — пожал плечами Угорь.
— Правильно мыслишь, р-руководитель! — насмешливо одобрил Денисов. — Ежели не перевязать — теленок до земли все ощиплет, до самых корешков, а новая трава растет не так скоро, как у него аппетит разыгрывается. И получается вокруг того колышка совсем голая площадка.
— Погодите-ка! — Угорь помотал головой, скривился от боли. — Вы Сумрак с травой, что ли, сравниваете?
— А чем тебе такое сравнение плохо? — развел ладони участковый. — Ты разве знаешь, что такое Сумрак? Разве кто-то изучил его и учебник с разъяснениями выпустил? Мы пользуемся Сумраком, мы привыкли к нему, а ведь толком и не знаем, что энто такое. Ну, вот как раньше люди про воздух ничего не знали — жили, дышали, ветер на себя работать заставляли, а ведь понятия не имели, что такое воздух, из чего он состоит, почему паруса надуваются и мельницы крутятся. А ты представь, что Сумрак — как атмосфера или как трава: есть почти везде, на всех континентах, есть и в городах, и в самом дремучем лесу…
— В Антарктиде травы нет! — мрачно заметил Угорь.
— А Сумрак там есть? — парировал Денисов. — Ты проверял? И в океанах травы нет, разве что водоросли какие-нибудь, ну так опять же — многие ли пробовали посередь океана в Сумрак шагать? Ты, конечно, проконсультируйся со своим областным начальством — может, имеются у них такие данные. Может, действительно изучался энтот вопрос — мало ли среди Иных ученых, физиков, там, или химиков? Может, есть уже предположения, что такое Сумрак по сути своей. Только кажется мне, что однозначного ответа нет даже у ученых.
— Значит, трава… Бред какой-то!
— А ты допусти, допусти! — настойчиво предложил участковый. — И вот тогда многое сойдется. Трава где-то гуще растет, а где-то едва-едва между камнями пробивается, где-то луга целые нехожены, а где-то и пастбища, и покосы. И ежели в одном и том же месте все время то пасти телят, то косить… Может, у нас тут как раз место такое, где слой очень тонкий, где «луг» не успевает восстанавливаться, где «трава» обновляется медленнее, чем мы ее щиплем…
— И именно в таком месте почему-то оставили сейф, — покивал Угорь, саркастически улыбаясь.
— Да ты шуткуешь, что ли?! — рассердился Денисов. — Или и впрямь сообразить не можешь? На твоем сейфе сколько заклинаний подвязано? Одна «петля Шааба» прорву Силы из Сумрака тянет! Да еще и «Всадник в красном» внутри — кто знает, как его хозяин настроил? Может, он постоянно подпитывается, сосет потихоньку энергию-то!
— То есть вы хотите сказать, что мой сейф, как тот теленок, выел всю траву на поляне? Что пузырь пустоты образовался из-за того, что охранные заклятья высосали всю энергию первого слоя Сумрака в радиусе пяти метров?
— Примерно так, — понурился Денисов, которого ирония в словах дозорного вновь заставила сомневаться в собственных выводах. — Другого объяснения у меня нет. Ежели энто Темные какие-то неизвестные чары использовали, то кто именно? Ведьмак из Дневного Дозора был удивлен, когда обнаружил сейф. Стало быть, не районное отделение. Гепард нынешний аккурат посередь пятака оказался и в сторону отойти не догадался — стало быть, и не Аесарона проделки…
— Минуточку! — вдруг сообразил Евгений. — Так это снова не «Светлый Клин» был? Ну, когда вы сказали, что лишили Пардуса всех сил, что он теперь ни в Сумрак войти, ни в человеческий облик вернуться не сможет — это на самом деле не вы устроили?
— Да нет, конечно же! — с досадой воскликнул Федор Кузьмич. — Я пошел тебя искать, чтобы рассказать про аномалию и своими мыслями поделиться. Энто уже вечерело. На рейсовый я рукой махнул, тут дела поважнее наметились. Я как раз площадь пересекал, гляжу — ты в здание райкома по ступенькам поднимаешься. Ну, думаю, обратно совсем интересно! Остался ждать — мало ли, подстраховать тебя придется? Я же Аесарона ишшо днем почувствовал и потому догадался, что у тебя с ним какие-то сурьезные переговоры в их конторе. Когда ты на крылечко-то вышел, я уж было хотел тебя окликнуть, а потом… Ну, хочешь, чутьем энто назови… или интуицией… В общем, поспешил я туда, где все события потом и развернулись. Ты будто по заказу загнал оборотня на пятак, а уж дальше и я со своей проверкой вылез. И получилось, что подручный Аесарона не только про энто конкретное место не знал, но и вообще про такие аномалии не ведал! Иначе не перепугался бы до полусмерти. Согласен?
— Ну, — задумчиво протянул Угорь, — одними Дозорами Иные не ограничиваются. Может, пузырь — дело рук какого-нибудь шамана. Какое-нибудь древнее, забытое всеми заклятье. Выполз из тайги…
Денисов устало махнул рукой.
— Упертый ты, Евгений Юрьич, трудно с тобою.
— Уж извините, Федор Кузьмич, но в неизвестную магию мне куда проще поверить, чем в то, о чем вы говорите! Сейф простоял в том, первом кабинете почти месяц, почему же там никаких пузырей не образовалось? Хотите сказать, «трава» там гуще?
— Может, гуще, а может, потому, что «Всадник в красном» и «петля Шааба» там всего лишь час вместе пробыли, покуда сейф из кабинета не похитили.
— Вас послушать — так вокруг каждого, кто мощные чары использует, подобный пузырь должен образовываться, а я что-то о таком впервые слышу!
— Все когда-то происходит впервые, — напомнил участковый. — И моря пересыхают. Ежели все же допустить, что слой Сумрака неравномерен, что где-то — например, в больших городах — он толще, а в такой глуши, как наша, совсем тоненький… Ежели допустить, что нельзя из одного места постоянно брать и брать, не давая при энтом слою восстановиться… Вот помяни мое слово — через день-другой, а может, через месяц от пузыря возле рынка и следа не останется! И не потому, что чары рассеются, а потому, что рана заживет, затянется.
