— Сейчас.
— Я тебя никогда не предавала, Джош, честное слово.
— Ты… и Беккер… пузырёк с наркотиком… Он всё про меня… знал.
Зевнул. Впрочем, от точного знания ничего теперь не изменится. Вот раньше хоть на неделю…
— Я тебя не сдавала. Хотя да, он приставил меня к тебе для слежки. Я должна была отчитываться о каждом твоем шаге, должна была подливать тебе какую-то дрянь в кофе… Я этого не хотела. Хотела вообще сказать, что потеряла… Или что использую средство, но оно не помогает.
— Вместо этого… подсунула мне?
— Так получилось, — в голосе стыд и раскаяние. И отчаянная искренность. — Я выкинуть хотела. Честно. Прямо в тот же день хотела выкинуть. Думала, на самом деле потеряла. И потом всё-таки нашла у тебя пузырёк и часть отлила, чтобы ты не отравился. И я докладывала про тебя, да. Но ничего секретного. Только потому, что он грозился отослать меня обратно, а к тебе приставить кого-то более исполнительного. Я боялась. За тебя боялась… Светом клянусь! Никогда, ни разу не предавала.
— Верю… — зевота сделалась катастрофической. Головокружение тоже. Лёгкое облегчение. — Мэва, если ты мне друг… пристрели. Нельзя, чтобы опять… сканирование… Я итак устал. Я не хочу. Нельзя.
— Ты мелешь чушь.
Ласково перебирали волосы у виска. Набросили сверху еще одну тряпку.
— Ты не должна позволить, чтобы сканировали. Ты… меня не бросай… Хорошо? Ни на минуту! Смотри, чтобы они не…
— Обещаю. Сейчас будут ребята. Скоро… Должны уже были прочесать район. Плохо, что я не могу с тобой "прыгнуть". Ты, по-моему, "плывёшь"…
Чтобы доказать обратное, выпростал руку из-под куртки, поймал мэвину ладонь где-то в районе собственного затылка — она там деловито распутывала запутавшуюся прядку — и сжал. И не выпускал.
— Ты меня не бросай. Смотри, чтобы никакого сканирования… Это не для меня, это… вообще. Нельзя допускать…
— Не брошу. Сейчас будут ребята. Слушай, было бы гораздо проще, если бы мы с тобой попробовали выбраться на улицу. Там бы я дошла до телефона… или, может, коммутатор заработал бы.
Серьезно обдумал предложение. С одной стороны, она права — подмога появится быстрей. С другой — холодно, муторно и вообще лень. Так прямо и заявил:
— Лень… Спать хочу.
Озабоченная рука пролезла под куртку к горлу, там повозилась, что-то проверяя. Аккуратно разрешили:
— Ладно, спи, не буду тебя трогать… Это, наверно, из-за ритуала. Сейчас ребята будут. Скоро… Дурацкий день, — чувствовалось, что "боевая подруга" взвинчена до предела, еще чуть — и взорвётся, как рождественская шутиха. Впрочем, Джошу сейчас было плевать. Он никого особо не ждал, ничего не хотел, кроме как лежать. И чтобы никто не трогал, и чтобы тихо и спокойно гудело, плыло и кружилось в голове — это снимало обязанность тщательно обдумывать произошедшее. Просто предыдущая полоса пакостей и злоключений подошла к концу, а новая еще не началась. И нужно пользоваться моментом.
— Да, дурацкий, — по инерции согласился, отрешенно изумляясь, насколько нелепо звучит определение, подобранное Мэвой. Сегодня Джозефа Рагеньского убивали, предавали, он сам убивал, его "пили", он "пил" в ответ. Мэва Коваль пристрелила своего первого, при чем собственного нынешнего начальника, при чем — "Хотела убить, понимаешь?! Хотела — и убила!"; потом практиковалась в стрельбе по трупам и спасала приятеля от приступа аутоагрессии. Если это всего лишь дурацкий день, то страшно подумать, что может случиться в кошмарный. Но в дебри софистики Джош погружаться не стал, предпочтя погрузиться в болезненно-дурную дремоту.
И ребята пришли. Эжен с напарником Андрашем, Эрик и тихая, спокойная Ангела, и грохочущая Элеонора со своим напарником, и еще Вадим, которого ребята в половине десятого вечера вытащили из дома по собственной инициативе — по сути Отдел остался без администрации после странного исчезновения пана Владимира, и давать распоряжения стало некому. Целый табор во вдруг ставшем тесным, переполнившимся вздыхающим и шуршащим эхом помещении. Помещение, кстати, разъяснилось — старый, не используемый по причине ремонта корпус специализированной клиники. Непонятной только осталась странная его безлюдность. Причины еще предстояло выяснить. Тут же закипела бурная деятельность. Об инциденте немедля сообщили в Верхнее, оттуда в помощь страждущим выслали временного исполняющего обязанности главы Отдела координатора, тут же выколупали на работу к их вящему неудовольствию и криминалистов.
Джоша суета уже не интересовала и не трогала, им занимался медик Вадим. Следующие часы запомнились слабо, урывками, и заставляли потом густо краснеть при случайном вспоминании.
— … Я некомпетентен в таких вопросах, Мэва, честное слово. Его нужно Наверх, раз уж его и в прошлый раз там лечили. Я же не знаю, что с ним делали, — медик поднабрался упёртости от осла, теперь хвастает.
— Я не хочу. Нельзя… Наверх, — слабо возражал Джош, кутаясь в тёплый чужой плащ. Перед этим кое-как натянул штаны, всё-таки стало стыдно.
— Он не хочет, ты слышал? — Мэва звенела, как пустой бокал под касанием столового ножа.
— Всё равно придётся, ты же понимаешь, — Вадим был устал и раздражен, и из посудно-столового набора более всего напоминал старую громыхающую кастрюлю.
— Нельзя. Не пойду Наверх, — ну а сам Джош оказался, разумеется, хрупкой вазой, раз уж его так обсуждают.
— Тихо. Молчи. Тебя не спрашивают.
— Вадим, он не хочет.
— Не возьму ответственность на себя. Извини, Мэва…
— Мэв, скажи ему…
— Джош, послушай. ничего страшного не произойдёт. Я пригляжу. Я же обещала тебя не бросать, ага? И не брошу, честное слово.
— Информация в моих мозгах…
— Я помню. Идём, Вадим. Сначала в Отдел, да? Ты его возьмешь? Я пустая…
— Возьму. Джозеф, давай осторожно…
Потом был уже Иерарх Кшиштоф, его мягкие прикосновения, опять на "ты", как и ко всем остальным пациентам целителя, как в самому Джошу год назад, и изумление:
— Это ведь отравление! И где ты успел темной энергии нахлебаться? Ну тут уж ничего не поделаешь, такое не лечится. Только ждать, пока само не пройдёт. Ну, руки-ноги я в порядок привёл, теперь отдыхай. А вы можете идти, панна…
— Панна Коваль.
— Так вот, вы можете идти, панна Коваль. С Джозефом всё будет в порядке теперь. Сейчас он будет спать, и проспит примерно до девяти часов утра. А вы устали, я полагаю.
— Мэв… — начинало уже действовать то успокоительное, что сунули в зубы мимоходом.
— Я помню, Джош… С вашего позволения, пан, я бы осталась.
И осталась. Тут уж не поспоришь. С женщиной спорить нельзя.
Глава 10.
— Мэв?
— Здесь я… И поспать с утра пораньше не дашь? Я, знаешь ли, в кресле не особо выспалась.
— Извини, молчу. Просто я должен был убедиться… Спи дальше.
— Поспишь тут. Отвратительное кресло! Спина разламывается! Зубы не чистила! В душ хочу! Неделю не высыпалась! Даже расчёски с собой не захватила! Салфеток гигиенических нет! И сегодня день насмарку! Задолбали все! Сидела бы у себя в Колодне и в ус бы не дула! Зарплата нормальная, жить можно! Чего не сиделось?!
"Это у неё вчерашнее выходит", — сообразил Джош. Ну и пусть выходит, стресс как-никак. Она ж не оперативница, она ж эксперт. Наконец, выдохлась. Вздохнула:
— Ты сам-то как?
— Нормально. Извини, что так вышло, — почувствовал легкие угрызения совести. Действительно, Мэва-то, пока напарник дрых без задних ног… — Не хотел тебя во всё это впутывать…
— Поздно. Уже впутал. Ладно, теперь только шесть, пробую спать дальше. Не хочешь пригласить даму к себе в постель? Шучу-шучу…
В следующий раз Джош проснулся определенно несколько поздней, чем следовало. Проспал, в общем. При чём проспал самое интересное. Шум, быстрые перешептывания, дверь открылась и закрылась, а потом сразу стало тихо. Неуверенно позвал:
— Мэва?
Ответила не Мэва. Судя по голосу, мужчина лет пятидесяти, хрипловатый и вежливо-равнодушный.
— Панна Коваль ушла по своим делам, пан Джозеф. Вы достаточно пришли в себя, чтобы ответить на несколько вопросов?
— Кто вы? — с тоскливой обреченностью сел. Значит, началось. Теперь будут мурыжить и мариновать на допросах.
…Разумеется, Маль был хитрым старым лисом…
Но Маль уже год как мёртв, да и причём здесь Маль?!
— Так кто вы?
— Иерарх Марцин, Координатор отделения безопасности при Камере по борьбе с парамагической преступностью в восточноевропейском регионе, — официально представился пришелец. — Мои полномочия заключаются в ведении дела о незаконном использовании магических энергий и серии убийств, произошедших в связи с таким использованием. Так вы готовы ответить на мои вопросы? Ваш лечащий врач сказал, что вы должны были уже прийти в себя.
— Пан Кшиштоф? — уточнил Джош. Эх, пана Кшиштофа бы сюда… — Ага. Я отвечу. Если смогу.
