— Тут есть над чем поработать, сестры! Неплохая основа, но переделка понадобится основательная…
— Прекратите!
Одна из ведьм заглянула ему в глаза:
— Видно, судьба тебе, малыш, расстаться с жизнью на кухонном столе! Ну что, сестры, откуда начнем? Сверху или снизу?
— Снизу, — осклабилась вторая. — Смертный ведь хотел посмотреть. Пусть посмотрит.
— Ну что ты дергаешься? — спросила третья, с размаху всаживая нож в низ Димкиного живота и отработанным движением делая вертикальный разрез до самой грудины. — Ты ведь не чувствуешь боли. Смотри, какая гадкая у тебя печень, сколько в ней грязи! Сестра, брось ее во-он в ту синюю кастрюльку на полчасика, пусть пока отмокает! А мы поработаем над почками…
Димка хотел потерять сознание, но не сумел. Сознание было кристально ясным.
— Увы, я должен вас покинуть, — сказал Лу, с сожалением отрываясь от занимательного зрелища. — Дела…
— Приходи к закату. Мы как раз закончим.
— С вашего позволения, я загляну чуть раньше. Хочу посмотреть на сборку.
— Какую еще сборку? — завопил Димка.
— В новой комплектации, — «объяснил» Лу.
Тилвит Тег в самом деле похожи на людей — они тоже любят повеселиться. Причем злые шутки они любят куда больше, чем добрые. Они кажутся им гораздо смешнее.
Когда Лу вернулся в пещеру, сборка только-только началась. На крюках уже висел красивый мускулистый торс, правда, выпотрошенный. На столе были разложены куски мяса и полоски кожи, жгуты мышц, связки сосудов и сухожилий. На плите остывали кастрюльки с внутренностями. Ведьмы слаженно трудились над полуфабрикатами — вытягивали, наращивали, отрезали, пришивали…
— А это зачем? — с любопытством спросил Лу, глазея на ноги и руки смертного, аккуратно ампутированные и засунутые в хитрые медные распорки.
— Нельзя же оставлять мальчика таким коротышкой, — не отрываясь от работы, ответила одна из сестер. — Пусть станет повыше на ладонь-полторы, как пристало благородному ши.
— О, какие прекрасные глаза!
Глаза действительно были хороши. Они сияли как два агата — каждый в своем стеклянном стаканчике.
— Он меня видит?
Ведьмы захихикали.
— Конечно! Как заказывал.
— А я не вижу главной детали нашего новорожденного ши…
— Там, — ведьма кивнула на котел с мутным варевом.
Лу подошел, наклонился, принюхался.
— Что это? — удивился он. — Я не узнаю эликсир.
— Хи-хи. Какой же это эликсир? Это грибной суп нам на обед.
Лу озадаченно спросил:
— Зачем вы положили голову в суп?
— А, надоел своими воплями! Орал не переставая часа полтора, требовал прекратить, даже когда вырвали глаза!
Ведьма подошла, пошарила в котле половником и выловила голову. В длинных темных волосах запутались кольца лука. Во рту торчала большая картофелина, в каждой глазнице — по гнилушке. Несмотря на это, голова все равно умудрялась невнятно мычать.
— Ну, гнилушки — это часть ритуала, но картофелина-то зачем? — изумился Лу.
— Да картофелиной мы просто рот ему заткнули.
Ведьма взяла голову, окунула ее в большой кувшин с водой, тщательно прополоскала и поставила на стол.
— Как ты и просил, память мы ему стирать не стали.
— Он будет в здравом уме?
— Давай проверим.
Ведьма вытащила картофельный кляп. Голова тут же простонала:
— Это сон! Скажите, что мне это снится!
— Нет, — безжалостно ответил Лу. — Слушай, отличные волосы! Даже мне завидно!
— Помогите! Я умираю!
— Только что заметил? — съязвил ши.
Ведьмы разразились шипящим хохотом и сняли с крюков торс.
— А теперь отойди и не мешай нам.
Лу поспешно отступил к стене. Колдовство такого уровня было не только сложным, но и опасным для окружающих. Ведьмы обступили стол и хором запели.
С первой же строфой в пещере стало светло, как солнечным днем.
Со второй строфой в кастрюльках забурлили эликсиры. Пещера наполнилась благоуханием цветов и трав, полностью заглушающим вонь выпотрошенных внутренностей.
С третьей началась сборка.
Ведьмы творили как единое существо с шестью руками. Как сработавшаяся бригада хирургов. Как пианистки-виртуозы.
У Лу перехватило горло от восторга. Как все ши, он остро чувствовал истинное искусство.
Когда все закончилось, на столе лежал юноша-эльф. Безупречная, практически античная гармония, сочетание силы и изящества. Никаких шрамов. Глаза полуприкрыты. Самое отдаленное сходство со смертным Димкой. В темных волосах зеленела едва заметная травинка.
— Ну как тебе наш конструкт?
— Красавец, — сказал Лу после минуты почтительного молчания. — Превыше похвал! Но он ведь не дышит?
— Будет дышать, когда мы прикажем, — сказала ведьма.
— И перестанет, когда нам надоест, — добавила другая.
* * *
— Вот так это все и случилось, — со вздохом закончил Димка. — Если б я знал, на что подписываюсь…
— Кто бы подумал? — лицемерно удивился Хьюки. — Обычно сиды такие добрые и бескорыстные…
— Бедняжка! — перебила его Лейка. — Он же хотел как лучше! Ну и что с тобой теперь делать?
Гномы тихо перебросились несколькими фразами, и Гэндальф сказал:
— Мы за то, чтобы добить упыря. Ему же лучше будет. Тем более, он и так мертвый. А нам спокойнее. Может, он наврал, а на самом деле ведьминский шпион?
— Только попробуйте! — пригрозила Лейка. — Разве не ясно, что он пришел к нам по доброй воле?
— Он и к той эльфийке пришел по доброй воле, — не соглашался Двалин.
— Его околдовали и обманули… Давайте Карлссона спросим!
— Смертный не может сопротивляться магии сида, — подтвердил тролль. — Даже полусида.
— Вот!
— Но парень же сам сказал — ему это нравилось.
— Только поначалу, — ввернул Дима-Тэм. — Понимаешь, Лейка, это как наркотик. Сначала кайф, а потом уже никакого кайфа — только такая ломка, что жизнь отдашь, лишь бы ее прекратить…
— Карлссон, это правда?
Тот кивнул.
— Так почему же ты сразу не сказал об этом Катьке?! Когда она считала его предателем?
— А это что-то изменило бы? — меланхолично спросил тролль.
Лейка секунду подумала и признала:
— Вообще-то нет… Но сейчас речь не об этом! Надо решать, как помочь Димке!
— Да никак ему не помочь, — заявил с досадой Двалин. — Как ты поможешь дохлому эльфу? Разве что закопать.
— Так он в самом деле… неживой?
— Угу, — сказал Карлссон. — Сиды забрали его жизнь — на халяву и с его позволения. Поделили между собой. А взамен превратили дурачка в красивое эльфийское умертвие.
