— Понятно, — кивнул Швед уныло.
Вроде бы просто, мог бы и сам догадаться. Ан нет, не догадался.
— А раз понятно, — неожиданно сменил тему Юрий, — тогда до встречи, Темный! Барахтайся теперь сам, мы поехали.
— Погодите, — запротестовал Швед. — А как же чужаки? Вы же сами говорили, на дебаркадере безопаснее, все прикрыто, а в городе наоборот? Как Димки Рублева дочка, в конце концов?
— Дочкой мы сейчас и займемся. А что до чужаков, так не боись: были чужаки, да все кончились. Лет на тридцать. Цикл завершился еще вчера вечером, когда вы последних двух чужаков утоптали. Ключик их волшебный уснул, ни им в наш мир теперь ходу нет, ни нам к ним. До следующего цикла — точно. Надеюсь, к тому времени ты немного повзрослеешь. А вчера мы вас просто немного попугали, чтобы перед коллегией не разбредались и не дебоширили.
«Брабус» стремительно вильнул из крайнего левого ряда в крайний правый и прижался к обочине.
— Бывай, Темный, — попрощался Юрий. — Своим звякни, скажи — дебаркадерный арест снимается, могут гулять.
Завулон просто сделал ручкой.
В легком ступоре Швед вышел из машины — она тотчас низко рыкнула и умчалась — и остался у низкой металлической оградки, отделяющей тротуар от мостовой. Вокруг шумел дневной Крещатик.
— Н-да, — проворчал Швед, помалу приходя в себя. — Какие мы все… внезапные…
Он вздохнул, перелез через оградку и побрел по Крещатику в сторону бульвара Шевченко, надеясь задержаться в первом же встречном ресторанчике. Ненадолго: только чтобы хватило времени махнуть сотку для приглаживания нервов.
* * *
К дебаркадеру Швед подъехал часа через два. На беспроблемно отловленном у Бессарабки таксисте. Настроение у него было двойственное. С одной стороны — расследование закончено, чужаки, если верить Завулону с Юрием, надолго убрались в свой фиолетовый мир, стало быть, глобальная головная боль прошла, остается только локальная — рутинная работа по подъему офиса, а потом по восстановлению патрулирования, работы с вольными Темными и прочие дозорные радости и горести, основательно уже подзабытые. И не только Шведом. С другой стороны — вчерашняя стычка с чужаками, до странности быстрая и легкая, словно это и не стычка была, а умело разыгранный спектакль, где только Шведу и его команде забыли сообщить, что это всего лишь спектакль, а не жизнь. Потом ночной разговор с Завулоном — вроде бы серьезный, но после сегодняшней бутафорской коллегии уже тоже кажущийся спектаклем. В общем, в голове у Шведа царила полнейшая каша, и он понятия не имел, что еще принесет ему день сегодняшний, не говоря уж о последующих.
Наверху, за столом с видом на Гидропарк, обнаружился только Симонов в компании Андреича. Симонов был торжественный, в смысле пьяный, Андреич — не особенно, хотя по лицу было видно, что тоже пил. Впрочем, Шведов не собирался устраивать ему нагоняй за возлияние в рабочее время: было заметно, что стол периодически убирают, по крайней мере грязной посуды на виду не было, а у Андреича даже язык не заплетался. Если блюдет порядок и самочувствие — за что ругать?
— О! Шеф! Как живой! — обрадовался Симонов. — Садись, а то Андреич пьет через пять раз на десятый, я его уже замаялся убалтывать.
— А где все? — спросил Швед, оглядываясь. — Андреич, пожевать есть чего? Я в кабаке пока креветок на закусь дождался, осознал, что горячее буду до завтра ждать, даже заказывать не стал.
— Могу шашлычок сообразить мигом! — засуетился Андреич. — Минут пятнадцать!
— Давай! — кивнул Швед.
— Игорь, тебе делать? — справился Андреич уже с трапа.
— Делай. Да и вообще сооруди сразу шампуров пять, чтоб потом не бегать туда-сюда.
Симонов поднял нетвердый взгляд на Шведа и пояснил:
— Аркадий Семенович обещал подъехать, возможно, даже не один.
— Да пусть, я разве против, — отмахнулся Швед. — Где все-то?
— Рублева забрал какой-то хмырь, по-моему, москвич. Но наш хмырь, Темный. И, по-моему, они поехали к Рублеву на дачу. Ефим с Ритой сначала долго шушукались внизу, а потом куда-то наладились, мне не сказали куда, а я за ними не бегал, оно мне надо? Витя домой срулил, сказал — дела мирские. Слушай, Швед, давай сегодня никуда больше не пойдем, а? Тут у тебя так классно, я в восторге просто!
— Никуда больше? — удивился Швед. — Ты ж и так никуда не ходил вроде. Или ходил?
— Не, тут сидел. Я в том смысле, что ты больше никуда не ходи. Посидим, выпьем, поговорим… Расскажешь, кстати, как там коллегия. Интересно же!
Швед непроизвольно поежился.
— Мне, честно говоря, и рассказывать-то неловко. Боюсь, не поверишь!
Симонов легкомысленно отмахнулся:
— После вчерашнего я уже всему поверю. Давай по одной под огурчики, и рассказывай!
Выпили под огурчики. Похрустели.
— Ну, так чего? — нетерпеливо намекнул Симонов. — Чего там на коллегии-то порешили?
— Да ерунда какая-то была, а не коллегия. Вроде комсомольских собраний при позднем совке — все понимают, что это просто формальная болтовня и пустая трата времени, но встать и уйти невозможно. Короче, Светлые подали служебную записку. Если не знаешь, в отличие от полноценного иска, когда записку рассматривают, нет даже обвинителя, просто сидят три Инквизитора в президиуме и лениво задают вопросы.
— Вопросы, конечно же, дурацкие! — вставил Симонов, как и все подвыпившие люди, очень довольный собственным остроумием.
— Вопросы обычные, — не стал его поддерживать Швед. — Но тоже формальные.
— А чем мы господам Светлым на этот раз не потрафили?
— Нашей работой. — Швед фыркнул в сторону. — Типа, расследование похерили, секретные заклинания незаконно применили… Странно, что не пришили попытку присвоить все, что осталось от чужаков. Ну и трофеи их драгоценные заодно.
— Ни фига себе похерили! — обиделся Симонов. — Да мы этих чужаков за пару дней вычислили! А всякие мэтры с поисками сколько трахались, извините?
— Ну, я примерно так и ответил, когда дали слово, — сказал Швед. — Тем более что внешне это правда.
— Внешне?
— Да, Игорь, только внешне. Не могу я поверить, что серьезные маги не сумели найти логово чужаков. Времени у них было предостаточно. Что-то там все еще лежит под спудом, какие-то многоступенчатые резоны, соображения, какие-то интриги и подставы. Скорее всего мы просто были первыми ходоками по минному полю, а уж за нами потянется народ посолиднее.
— Как обычно, короче, — вздохнул Симонов с пониманием. — И почему я не удивлен?
— Привык потому что, — буркнул Швед.
— Ну а с заклинаниями что? — принялся допытываться Симонов.