Торопясь, пока Вика не ляпнула что-то, способное по-настоящему взбесить его, Игорь добавил, стараясь придать хоть немного тепла дребезжащему от злости голосу:
— Подожди меня в машине, девочка. Я покурю и приду. Дай мне пять минут, ладно? Я просто… Мне надо немножко побыть одному. Я люблю тебя.
На самом деле он ничего не чувствовал к ней сейчас. Он вообще ничего не чувствовал, кроме усталости. Как будто упал в выгребную яму и потерял последние силы, пытаясь выбраться. Ну почему эта Вика такая прилипчивая зануда?!
— Игорь. Я не девочка. В том-то все и дело, — вздохнула Вика. Глаза у нее сделались такими серьезными и печальными, что он чуть не бросился к ней, чтобы обнять, защитить. Из жалости.
Но минутный порыв прошел. Вика запахнула полы куртки и побрела к припаркованной на площадке возле кафе белой «ауди». Игорь торопливо закурил, наконец, и двинулся вдоль берега.
Влажный вязкий песок проваливался, скользил под ногами, забивался в ботинки, но все равно это было хорошо: идти рядом с набегающими волнами, вдыхать свежий соленый воздух, видеть серое низкое небо до самого горизонта и не слышать ничего, кроме моря и птиц. Блаженство.
Он расслабился — впервые за весь этот утомительный день. Мысли, отпущенные на волю, улетели вперед, словно блесна на свободной катушке спиннинга. Как хочется, чтобы вернулась прежняя легкость. Что стоит ему взять и сбежать? Бросить все. Уйти в море. Исчезнуть. Хорошо…
Он стоял и курил на берегу. Ветер сам относил в сторону горячие искры — не приходилось даже стряхивать пепел.
Выкурив две сигареты подряд, он стоял и глядел на море, забыв обо всем, словно бы впал в транс.
А потом до его ушей долетел стук мотора. Тогда Игорь опомнился. Сколько же он простоял здесь?
Он с удивлением огляделся. Вокруг заметно стемнело. Ветер стих. С моря на берег двигался туман.
Игорь взглянул на часы. Жаль, он не заметил, во сколько они расстались с Викой. Где она, кстати? Он велел ей ждать в машине…
У него появилось странное ощущение, что все происходящее — происходит во сне.
И чувство это еще усилилось, когда из густой белесой дымки бесшумно выступил прямо перед ним нос какого-то судна.
Небольшой моторный бот подошел и закачался на волне рядом с пирсом.
Игорь ожидал, что кто-то выйдет из надстройки и попытается зачалить суденышко. Но никто не вышел.
На редкость запущенный вид у кораблика — палуба заросла грязью. Краска на бортах облупилась, железо проржавело местами до дыр. Кто, интересно, плавает на таком корыте?!
И есть ли там хоть одна живая душа? Игорь усмехнулся нелепости собственной мысли: ведь кто-то привел это судно к берегу, значит, и люди там есть.
Игорь стоял рядом, рассматривая кораблик, довольно близко. И потому расслышал, когда за тонкой стенкой палубной надстройки кто-то вздохнул. Тонко и жалобно. Или это был стон?
— Эй! Что там такое? — забеспокоился Игорь. — ЭЙ!
Новый стон, еще более жалобный. Тяжкий и безнадежный.
— Эй! Может, помощь нужна?!
Море совершенно успокоилось, волна бежала едва заметной рябью, и палуба суденышка покачивалась тихо, словно дыша.
Неожиданно для самого себя Игорь вдруг решился — ухватился за фальшборт и шагнул на палубу.
От легкого толчка судно качнулось и отступило от берега: черная полоса воды, разделяющая пирс и палубу, раздвинулась.
— Эй, на судне! Есть кто?
Игорь хотел спрыгнуть, но полоса холодной воды стала так широка, что он бы уже не смог одним прыжком вернуться на берег.
В сомнении Игорь замешкался, стоя возле борта. И вдруг на пустой корме ожил и затарахтел двигатель. Настоящая тревога охватила Игоря. Бросившись в сторону звука, он закричал:
— Эй, стоп! Подождите! Эй, вы!
Ржавое суденышко медленно, но с каждой секундой ускоряя ход, двинулось в сторону открытого моря. В густом тумане никто с берега не услышал и не увидел его.
* * *
Вика ждала Игоря, сидя в машине. Хорошо, что он оставил ключи зажигания в замке, — девушка завела двигатель и включила печку. Иначе замерзла бы. Над заливом уже сгустились сумерки, и Вика сперва рассердилась, а потом испугалась. Куда он, в конце концов, мог подеваться?
Ну не ее же беременность так напугала его, что…
В сумке запикал мобильник: пришла смс-ка от Игоря. «Вика, не жди меня. Ушел с попутными. Постараюсь достичь горизонта».
— Что за?!.. Ах ты, сволочь!
Нелепые выходки — это еще можно понять. Но бросить ее сейчас одну, вот так! Уму непостижимо!
Пожалуй, даже для Игоря — это слишком.
Вику затрясло. Она почувствовала, что случившееся — последняя капля. Жирная точка в их отношениях. Огромная чернильная клякса. Не смываемая ничем, кроме…
Вика злилась, но даже представить не могла, насколько она близка к истине в своих фантазиях.
* * *
Тело Игоря обнаружили спустя полгода, в марте. Оно вмерзло в лед, и на него по чистой случайности наткнулись рыбаки — любители подледного лова.
Странные слухи о призрачном кораблике, управляемом мертвым капитаном, который похищает людей, чтобы поживиться их заблудшими душами, вряд ли могут служить серьезным объяснением его загадочной смерти.
Даже если никаких иных версий у следствия не имеется — в этакие сказки никто не поверит.
Ведь правда же?
г. Молога
В позапрошлый год лето выдалось такое жаркое, что родители решили: жестоко держать бедных детишек (то есть нас с Маринкой) в городе. Отец созвонился с родственниками, и нас быстренько спровадили на два оставшихся месяца каникул к двоюродной бабке, сестре моего давно умершего деда, Тамаре Алексеевне, в село Легково Ярославской области, под Рыбинском.
Бабка Тамара работала когда-то учительницей в школе. Видать, поэтому вся ее родня, уверовав в педагогические таланты старушки, сплавляла ей на летние каникулы своих чад. И угрызениями совести никто не мучился.
Считалось, что дети помогают старенькой бабушке по хозяйству.
На самом деле бабушка отлично справлялась сама. В свои восемьдесят пять она оказалась на редкость шустрой старушенцией: крепенькая, худенькая, с лицом коричневым от загара, словно подгоревший пирожок. Кстати, это была единственная ее беда: привычка делать сразу пять дел одновременно постоянно губила ее пироги. Увесистые, туго набитые начинкой, они были на редкость вкусными, но нижнюю корочку приходилось отскабливать ножом от угольков — пироги у бабки Тамары всегда чуток подгорали. Но никто в доме на это, разумеется, никогда не жаловался.
Мы с Маринкой думали, что будем безумно скучать в деревенской глуши — без компа и Интернета, без «танчиков» и «одноклассников». Но оказалось, что деревенская жизнь оффлайн тоже может быть приятно веселой и разнообразной.
