Благочестивый буддист стремится контролировать даже собственное дыхание, то есть необходимейшее условие своего существования. Эрико далеко не сразу стала благочестивой буддисткой. Когда-то она была обыкновенной, вполне современной японской школьницей.
В древней Японии род Сакамото был уважаемым и благородным самурайским кланом, представители которого всегда демонстрировали истинное бесстрашие в битвах. Они не боялись смерти; их страшило только одно: сделать меньше, чем они способны. В современной Японии фамилия Сакамото оставалась одной из лучших, благороднейших фамилий страны; выполняя свой долг, члены ее не щадили собственной жизни. Они не только были буддистами, они исповедовали еще и культ самосовершенствования во всем.
Когда из тени горы Фудзи вышли вампиры, Эрико и все ее друзья были чрезвычайно заинтригованы. Эрико тогда было всего десять лет, и ей казалось, что перед ней ожили ее любимые мультфильмы и книжки с красочными картинками. Война с вампирами не достигла берегов Японии, но ее родители все равно постарались укрыть от нее дочку.
До перемирия жизнь ее текла весело и интересно. Лучшим годом ее жизни был год, когда ей исполнилось четырнадцать. Приходя из школы, она сбрасывала свою ненавистную синюю школьную форму и надевала коротенькую юбочку из шотландки в потрясающую розовую клетку, розово-оранжевые гольфики, волосы подхватывала в виде конского хвоста и со своими лучшими подружками, Юки и Марой, отправлялась гулять по городу. Они ходили по магазинам, пили кофе, заигрывали с парнями и взрослыми бизнесменами. Наушники на голове давали возможность забыть о скучном мире; во всех школьных тетрадках она рисовала маленьких вампирчиков с огромными красными глазищами, а по воскресеньям бегала на превращенную в тематический парк старую съемочную площадку Эйгамура[90] (совсем как парк американской студии Юниверсал в Лос-Анджелесе!), чтобы посмотреть на скульптуры музыкантов любимых поп-групп — там есть и Элвис, и готы, — поплясать и попеть в очереди у входа. Она считала вампиров очень стильными: длинные волосы ниже плеч или в виде конских хвостов на макушке, как у воинов-самураев. Кстати, они очень учтиво вели себя с императором, когда их показывали по телевизору, то и дело низко ему кланялись. Ну, разве не круто?
Они с Марой и Юки открыли клуб поклонниц мальчиков-вампиров, создали свой сайт в Интернете, где было много стихов и других произведений этих поклонниц. Проклятых они называли Крутыми, сочинили про них песню и повесили ее на сайте. Потом создали собственную группу, придумали сценическую одежду в виде школьниц-вампиров: накрахмаленные, коротенькие юбочки с красными оборочками и гольфы, украшенные маленькими красными сердечками, а на шее рисовали два крохотных алых сердечка, одно от другого на расстоянии двух клыков. И название придумали соответствующее: «Вамп-трио».
Группа «Вамп-трио» имела огромный успех. Вампиры и мальчики, им подражающие, слали по электронной почте тысячи восторженных писем. Они даже набрались смелости, чтобы встретиться с одним из них, с парнем, который называл себя «Призрачный Сегун». Встреча должна была состояться в клубе «Утраченные Грезы» в пятницу, в десять вечера.
Они договорились сначала встретиться в семь часов у Мары, чтобы как следует подготовиться. Но Юки почему-то не пришла. Не позвонила, не прислала эсэмэску.
В общем, пропала.
Где только полиция ни искала ее, но где искать, что могло с ней случиться, никто понятия не имел. Повсюду развесили плакаты с ее фотографией. Эрико написала и поместила на сайте хайку:
Волны тумана катят в море
Во вселенную море волны катит
Вселенная содрогается
Прогуливая школьные занятия, Мара с Эрико часами бродили по городу в поисках Юки, день за днем, неделю за неделей. Когда хватились, обеих серьезно наказали, вообще перестали пускать на улицу, и Эрико сильно разозлилась. Неужели родители не хотят, чтобы Юки была найдена?
Как-то она связалась с Марой по «скайпу», они раздраженно обсуждали сложившуюся ситуацию, как вдруг в спальне Мары появилась Юки, сама Юки! Мара продолжала болтать, как ни в чем не бывало, не замечая, что та стоит у нее за спиной, глаза пылают, изо рта торчат блестящие клыки. Эрико закричала, беги, Мара, тебе грозит опасность, скорей, abunai…[91]
Но Юки уже схватила Мару сзади за шею и швырнула ее на пол. Потом вампирша, которая еще недавно была их верной подругой, склонилась над девушкой и, не давая ей подняться, перервала клыками горло.
Эрико закричала и никак не могла остановиться. А Юки-вампирша приблизила окровавленное лицо к экрану и, глядя прямо Эрико в глаза, плотоядно ухмыльнулась. Клыки ее были похожи на наманикюренные красным лаком ногти.
А потом экран погас.
Эрико все рассказала родителям. Она рассказывала об этом всем, кто не отказывался ее слушать. Но семья Сакамото скоро убедилась, что подобные публичные разговоры влекут за собой только неприятности. Мать Эрико обнаружила свою любимую и куда-то пропавшую кошку Некко мертвой в сточной канаве за домом. С первого взгляда видно было, что животное умерло не своей смертью. А потом на двери их дома появилось кровавое пятно в виде отпечатка ладони.
А полиция палец о палец не ударила, чтобы как-то помочь им.
Потом к ним пришел отец Мары; от горя он был похож на тень. И он узнал, что, оказывается, в элитных самурайских семействах уже много веков назад готовили воинов, которых называли «кариуудо»,[92] которые должны были вести незримую войну против демонических «киуукетсуки» — вампиров, не щадивших ни императоров, ни крестьян. В те времена вампиры еще прятались от людей; так же точно скрывали в тайне свою деятельность и эти воины-охотники.
У Эрико был брат по имени Кендзи, и он без особого энтузиазма согласился пойти тренироваться в расположенный неподалеку спортивный зал. Эрико умоляла родителей, чтобы ей разрешили тренироваться вместо него. Кендзи облегченно вздохнул и сказал родителям, что ему все равно.
Но отец отказал ей. Тренироваться должен Кендзи. Кендзи его сын.
А Эрико — всего лишь дочь.
Она сама не понимала, почему это так ее потрясло. Какому-нибудь «дайдзин», иностранцу, может показаться, что за несколько веков отношение к женщине в Японии изменилось, но поведение отца вполне укладывалось в строгие рамки традиции. Она все-таки попробовала записаться на тренировки, но сенсей — учитель киотской школы — сказал, что она пришла зря. В охотники за вампирами идут не для того, чтобы отомстить за смерть одного человека.
Но Эрико узнала, что подобная школа существует и в Испании. И что туда принимают не только испанцев. Тогда она в знак траура подстригла волосы, а в знак протеста отправилась в Испанию, поступила в школу Саламанки; на тренировках работала усерднее самого Джеми О'Лири, а училась лучше самой Скай Йорк, выкладывалась, не жалея себя, и каждую минуту помнила, как погибла бедная Мара, помнила сатанинский смех Юки, и ей казалось, что сможет отдохнуть, только когда перебьет всех вампиров на земле.
Кендзи стал Киото, Великом Охотником. Через полгода Эрико была избрана Великим Охотником Саламанки, а три дня спустя, ночью, брат насадил Юки на свой кол. Отец сообщил об этом Эрико по электронной почте и велел возвращаться домой. Ее подруга отомщена. Но Эрико уже не могла бросить учителя и свой отряд, хотя, выпив эликсир, она заняла среди японских самураев достойное место, по крайней мере, в своих мыслях.
Именно в это время Эрико стала исповедовать буддизм, в католической стране, окруженная огромными статуями и пышным великолепием церкви. Она раздарила свои шотландские юбочки, розовую сумочку с надписью «Hello Kitty», тетрадки с яркими наклейками, и теперь одевалась только в черное.
Но ей все равно чего-то не хватало. Эрико не знала, как это объяснить, да и не пыталась. Отец Хуан сделал свой выбор, указав на нее, но Эрико не могла избавиться от чувства, что он сделал ошибку. Она не ощущала себя по-настоящему Великим Охотником, истинным самураем. Эрико много думала об этом: уж не потому ли, что Кендзи сделал за нее то, что должна была сделать она? Но она ни за что не смогла бы пронзить сердце Юки колом.
— Наши ряды сильно поредели, — сказал Марк, помогая бабушке готовить к обряду алтарь «вуду» и вернув ее в настоящее.
Уже прошло два часа, как опустилась ночь, выставили часовых, Бернара и Джеми.
— Год назад на место каждого убитого в бою к нам приходило двое добровольцев. Еще есть люди, которые ненавидят вампиров, но они потеряли надежду и не верят в нашу победу. Живут по инерции, стараясь не высовываться.
Он посмотрел на Эрико, словно хотел спросить ее о чем-то. В руках у него был череп какого-то животного — очень странный череп, подумалось ей.
