Чуть ли не треть Евразийского материка просто перестала существовать. Гигантские высокотемпературные смерчи свободно гуляли по кратеру невероятных размеров, в центре которого всё ещё шла какая-то безумная цепная реакция. Багровые трещины продолжали расползаться во все стороны, отрывая куски литосферной плиты и выпуская наружу кипящую магму.
Это конец, это конец…билось в моей голове пульсирующей болью.
Все мои друзья, Светик, Бронзовый, Дэй, уже мертвы. Рассыпались пеплом, так не успев ничего понять.
Я не смог их спасти. Даже не попытался. Мне оказалась дорога только моя шкура.
Где-то внутри треснуло и рассыпалось то, что я не знал, как назвать. И тянущее чувство вины навечно поселилось в моей душе.
Наверное, нужно было бы заплакать, закричать, хоть как-то проявить свои эмоции. Но я не мог. Просто стоял и ощущал, как мертвею внутри.
— Кай…Кай, послушай меня. Я не могу понять, как тебе больно. Но если ты сейчас сдашься, то будет только хуже. Соберись! Нам нужно помочь остальным, — постаралась вытащить меня из бездны подступающего безумия Эль Ен.
Глубокий вдох, медленный выдох. Закрыть глаза и повторить. Снова и снова. Пока мысли не придут в порядок.
Она права. Если я сейчас сдамся, начну мстить или просто дам волю чувствам, то всё пропало. Больше никто и никогда не сможет остановить этого монстра.
— Я готов. Что нужно делать? — оседлав бурю эмоций, произнёс я.
Хрустальный Лотус посмотрела на меня и удовлетворённо кивнула.
— Раздвоиться я не могу, а управлять космоджетом кто-то должен. Вон, видишь, что стало с пилотом, — она ткнула рукой куда-то в угол, где неопрятной грудой лежало человеческое тело, — так что тебе нужно будет идти в двигательный отсек и там, следуя моим инструкциям, попытаться отрегулировать энергоядро.
— Насчёт своих родственников не беспокойся. За них уже взялся медбот, все показания приходят на мой комм. Хоть у многих существенные повреждения, но ничего критического. Пока машина справляется, — опередив мой вопрос, продолжила она.
В очередной раз выдохнув, я получил от неё внутрикорабельный коммуникатор и, нацепив его на руку, отправился к корме космоджета.
Остановившись перед дверной мембраной, я с опаской посмотрел на знак радиационной опасности. Что ж, сейчас об этом уже поздно беспокоиться. Если я не починю движок, то погибнут все. Так что пара сотен лишних микрорентген, это не то, о чём стоит беспокоиться.
Смело открываю освинцованную дверь и вхожу внутрь. По словам Эль Ен, мне нужно идти сразу к центральной части отсека. Там за несколькими слоями магнитных полей и сверхпрочных метаполимеров будет находиться энергоядро. Его разбалансировка может привести к мгновенной аннигиляции всего корабля. А работать с ним приходится сейчас вручную.
Я, конечно, не спец, но нажать пару кнопок и проконтролировать несколько шкал смогу. Главное, чтобы информация от архимандритиссы поступала вовремя. Ну, и желательно в понятном формате.
Хотя всё равно, коленки немного подрагивали. Всё-таки в одну секунду на меня свалилась немалая ответственность. Причём, я о ней совершенно не просил.
— Перед тобой должно быть табло импульсной диагностики. Запусти проверку. И, пока она идёт, поставь режим минимальной затратности. Мы всё равно сейчас идём по инерции. Так что пусть плазма продолжает гонять по кольцу на статике, — раздался голос Хрустального Лотуса из коммуникатора.
Ага, всё сразу понятно.
Вытерев подступивший холодный пот, я решил начать с малого. А потом уже задать возникшие вопросы.
Так, вот вроде это самое табло. Графики, куча непонятных символов, и где тут кнопка (на сенсорном экране!) запуска диагностики?
Боюсь тыкнуть куда-то не туда и ещё раз внимательно оглядываю табло. Наверное, вот эта…самая большая со значком луча в треугольнике.
— Ты что там заснул? Энергоядро уже начинает сбоить. Давай быстрее! — заставив меня вздрогнуть, недовольным тоном спросила Эль Ен.
Да уж, похоже самое время объяснить, что я немного не понимаю, как тут всё устроено.
— Включи видеотрансляцию. Мне итак постоянно приходится на тебя отвлекаться. Но, похоже, другого варианта нет.
Выполнив её указания, я стал следовать уже более детальным инструкциям. И сразу дело пошло быстрее.
Уже через полчаса задача была выполнена и двигатель космоджета пришёл в норму. Теперь можно немного расслабиться. Во всяком случае, до того, как мы прилетим на орбитальный монастырь.
Вернувшись обратно к своим, я обнаружил, что медбот хорошенько постарался. Дед пришёл в себя и тихо разговаривал с Рысью, которая просто молчала, постанывая от боли. Всё её тело покрывали тонкие пластиковые перевязки, а на груди покоилась полусфера автоматического инъектора.
Мама с отцом уже стояли на ногах, хотя и у них хватало ран, которые так же обработал «кибер-врач».
Коротко обрисовав им ситуацию, я присел рядом и устало выдохнул.
Ко мне тут же ринулся медбот, выполняя заложенную в нём программу. Перечить аппарату я не стал и с благодарностью принял помощь.
Минут через пятнадцать мне действительно полегчало. Сдерживающий обруч на рёбрах немного давил, но в целом боль отступила. Сказывалась внушительная доза лекарств, что ввёл мне авто-инъектор.
— Что теперь? — присаживаясь рядом, спросил отец.
Никогда бы не подумал, что папа задаст такой вопрос мне. Уверенный в себе, всегда всё знающий и понимающий…теперь он будто стал другим.
— Не знаю. Но, думаю, что-нибудь придумаем.
Он промолчал. Сейчас все слова действительно были лишними. Слишком велики страдания, как физические, так и душевные. В одночасье огромное количество людей просто перестало существовать. И всё по прихоти одного безумного существа.
И несмотря на то, что мои близкие остались в живых, но вот своих друзей я больше не увижу.
Сглотнув, я вдруг почувствовал влагу на щеках. Наверное, побочный эффект от обезболивающих.
Ведь мужчины не должны плакать.
…
— Я хочу уничтожить этого ублюдка!
Отец ударил кулаком по столу и тяжёлым взором обвёл всех присутствующих.
В комнате для совещаний орбитального монастыря Науки и Истины собрались дед, мой папа и настоятельница храма.
Теперь настроения моих предков изменились, и они жаждали смерти для Альфы.
И в этом я их полностью поддерживал. Вот только некоторые особенности будущего плана мне совершенно не нравились. Например, то, что для полной стопроцентной уверенности в его финальной части мне предстоит «принять» в себя ИскИна, находясь в спасательной капсуле посреди космоса.
— Пойми, это единственный выход не допустить его высвобождения. Тем более, мы будем полностью контролировать процесс. Как только он окажется в твоём разуме, мы начнём его «переработку». Квантиты в течении нескольких секунд очистят синапсы твоего мозга от дополнительной энергетической матрицы, — объясняла мне Эль Ен ещё до начала нашей встречи.
Да уж, успокоила. Опять на мне будут проверять всякие новые технологии. Были же нормальные наниты, но их размер слишком велик, а уровень воздействия, видите ли, груб. Это значит обо мне заботятся.
Вот только квантиты ещё ни разу не были опробованы в такой стезе. Шутка ли, удалить чужой разум из своего собственного, прежде чем он успеет хоть что-то сделать.
А в том, что Альфа попытается выкрутиться и спастись я нисколько не сомневался. Его стремление выжить и забраться на вершину любой иерархии, иногда просто поражало рассудок.
Да, это естественное желания для почти любого существа. Но здесь явная одержимость, граничащая с сумасшествием.
— Если ты так уверена, что всё получится, то зачем меня запихивать в эту капсулу? — не удержался я и задал волнующий меня вопрос.
Хрустальный Лотус отвела взгляд.
— Абсолютной уверенности быть не может. У нас не научная формула, а реальная жизнь. И всегда может произойти что-то из ряда вон выходящее. Для этого мы и дистанцируем тебя на время проведения обмена разумами. В непредвиденной ситуации сработает автоматическое погружение в гибернацию. Но это запасной вариант на самый критический момент, — наконец, тихо произнесла она.
