Добравшись до столовой, я устало плюхнулся на скамью и уронил голову на стол. На этот раз дежурной по кухне назначили Ринату. Она выглянула через окошко, вопросительно посмотрев на меня.
— Вы еще не ужинали? — спросил я.
— Ужинали, конечно. Ты на часы смотрел? — она вздохнула и немного смягчила тон. — Есть форель, будешь?
— Давай. Две порции!
Через минуту на стол легла неглубокая тарелка с жареной рыбой парой кусочков хлеба. Рядом поставили небольшую чашку с острой приправой.
— Ты скажи, почему со всеми ужинать не стал? — спросила она, ловко разделывая на части рыбу. — Глава о тебе спрашивал.
— Потому, что меня не приглашали. А у вас на халяву поесть проще. К тому же, вкусно. Спасибо.
— На здоровье.
Следующим утром я позволил себе поспать лишних два часа, встав с прекрасным настроением. Даже предстоящая тренировка вызывала улыбку. Убрав постель и переодевшись, я направился умываться к небольшой колонке, расположенной в саду. Интересное сооружение, скажу я вам. Непонятно, каким чудом она умудрилась сохраниться в рабочем состоянии. По словам садовника Пантелея, ее установили чуть ли не сотню лет назад.
Из сада я направился на поиски старейшины. Надо вернуть ему должок. Стоило через горничную передать, что я хочу поговорить с ним о нашем споре, и через пять минут он принял меня в той же самой комнате, где я разговаривал с матерью Николая.
— Доброе утро, — поздоровался я, располагаясь перед ним за столом.
Старикан приложил палец к губам и на несколько секунд прислушался к чему-то. Горничная, провожавшая меня, отошла достаточно далеко, не собираясь подслушивать. Удовлетворенно кивнув, он с интересом посмотрел на меня.
— Доброе, Кузьма. Что ты хотел обсудить по поводу нашего… кхм… спора.
— Да, собственно, пришел, чтобы получить обещанную награду, — улыбнулся я. Старик даже не удивился. Или не подал виду, что удивился, лишь задумчиво постучал пальцами по столу. — Если нужны доказательства, то Николай может подтвердить мои слова. Ну не буду же я описывать все родинки на… — я смутился, чувствуя, как кровь приливает к щекам.
— Как близко ты был? — подался он вперед. В глазах деда загорелся озорной огонек. Вот уж не ожидал такой реакции. Думал, выскажется о том, что я чуть ли не опозорил его внучек.
— Под лавкой прятался. В парной шибко не развернешься.
— Понимаю, — одобряюще закивал он. — Однако. Секрет расскажешь?
— Могу показать. Отвернитесь и досчитайте до десяти.
Пока он отвернулся, я пересел, занимая место сбоку от столика, немного ослабляя хватку над внутренней энергией, позволяя ей немного выходить наружу. Не скажу, что прием сложный, но ни у кого из тех, кого я пытался научить, ничего не получилось.
Богдан Семенович обернулся и с удивлением уставился на то место, где я сидел. Пару раз моргнув, он обвел помещение взглядом. Вот он потянулся к своей внутренней силе, пытаясь снять наваждение. И снова озадаченное выражение лица. Тогда он зачерпнул больше, наверняка пытаясь определить положение всех обитателей дома. Естественно, все, кто умел использовать «ки», почувствовали его.
Сосредоточившись, он опустил взгляд на стол, потом посмотрел на меня и улыбнулся. Я лишь развел руками и вернулся на свое место.
— Научишь старика? — прищурился он.
— Научу. Но позже. Вернемся к моему вознаграждению?
— Проси, — откинулся он назад, принимая вид великого правителя, к которому пришли просители. Я только коварно улыбнулся, потирая руки.
Минут через двадцать я спокойно разминался в зале, растягивая мышцы. Даже обладая силой, без растяжки никуда. Одно неудачное движение и прощай связки, сухожилия. Видел я подобных неудачников.
Почувствовав приближающуюся волну ярости, я встал, пару раз встряхнул руками. Готов поставить десять рублей, что это сестра. Даже представил себе ее рассерженное лицо.
В зал буквально влетела девушка в темном обтягивающем комбинезоне. Расстояние от двери она преодолела одним рывком. Удар ногой, подкрепленный силой, бросил меня в стену. Я даже успел подумать, что не угадал, глядя на, буквально, разлитые в воздухе медные волосы.
Пробив деревянную стену, я вылетел на улицу спиной вперед, пролетев метров двадцать. Успел сгруппироваться за секунду до падения, и мир вокруг завертелся. На очередном отскоке что-то врезалось в бок, отбрасывая еще метров на десять. Головокружительный полет закончился у стены поместья, в которую я врезался.
Вскочив, я в последний момент увернулся от третьего удара, расколовшего плиту забора. Едва не пропустил резкую двойку в голову, ушел в сторону, за что заработал острым кулачком точно под ребра. Удары в исполнении Марины не имели большой силы, но сыпались как из пулемета. С десяток я пропустил в корпус, отвлекшись лишь на секунду. Со стороны зала к нам спешила Татьяна в традиционном кимоно для занятия карате. Не таком, как у меня из грубой серой ткани, а скорее для занятий в зале. За ней плелась Оксана, в таком же обтягивающем трико, что и Марина.
Разорвав дистанцию, я немного отступил от забора, дав возможность девушке перевести дыхание.
— Красивый комбинезончик, — улыбнулся я.
— После того, что я с тобой сделаю, — нахмурилась она, — сможешь носить такой же.
— Удачная шутка засчитана, — я рассмеялся, махая рукой сестре. — Оксана, ты чего такая хмурая?
— Зато ты у нас, шибко веселый, — ответила она, и недовольно проворчала. — Размяться надо.
— Как раз и посмотрим, не скисла ли ты тут за два года безделья.
— Харош болтать, — Марина перевела дух, готовясь напасть. — Тань, не лезь, я первая.
Общими усилиями девчонки пытались побить меня минут сорок. Поразительная выносливость. Даже учитывая, что я почти не сопротивлялся, удары в полную силу довольно быстро измотали их. Приятно поразила Таня. Ногами она дралась мастерски. Один раз подловила меня на уходе с линии атаки и пригрела через всю спину, едва не развалив мною несчастную плиту забора. А вот сестра слегка разочаровала. С нашей последней встречи она почти не стала сильнее. И видя недовольство на моем лице, так отчаянно колотила меня, что выдохлась первой.
Не желая, чтобы тренировка переросла в вялую возню, я перешел в нападение. Первой под раздачу попала Марина. Последний ее удар я даже не почувствовал. Ухватив за предплечье, я рванул ее вниз и классическим приемом описал девушкой полукруг, отправив в полет к лежащей на земле Оксане. Таня же устала меньше, но и ее удары потеряли силу. Пришлось встречать каждый удар жестким блоком. После четвертого, лицо ее скривилось, и она заковыляла к остальным, потирая ушибленную голень.
Я же приподнял край куртки, недовольно глядя на небольшой синий отпечаток кулака сестренки. Из пары сотен пропущенных ударов этот единственный прошел сквозь кинетическую броню.
— Девушки, спасибо за тренировку, — слегка поклонился я. — И Оксан, да, придется огорчить маму, что «этот» удар, — я показал на синяк, — так и не прошел через мою защиту.
— Ябеда, — надулась она. — Ничего, на следующей неделе я тебя ими так отделаю, что весь синий будешь. Извращенец, чертов!
— Посмотрим, — усмехнулся я.
— Пойдем, — Марина встала, бросила на меня испепеляющий взгляд. — Нечего разговаривать с этим…, — она сказала какое-то незнакомее слово и, подав руку Оксане, помогла ей встать.
Сестра одарила меня таким же взглядом и пошла к дому. Лишь Татьяна оглянулась и, мне показалось, слегка улыбнулась. Прихрамывая на ушибленную ногу, она поспешила за девушками.
Я проводил их задумчивым взглядом, почесал в затылке и пошел в сторону зала, откуда за нами все это время наблюдал мастер Малинин. Остальные наблюдатели уже разошлись по своим делам.
— День добрый, — я зашел в зал, бросив взгляд на пролом в стене. — Девушки неплохо постарались, но этого мало. Могу я рассчитывать на вашу помощь?
— Как учитель рода не могу отказать гостю в небольшой тренировке.
Вот, что значит: «мастер». Сергей Пантелеевич уложился в пять минут, доведя мой доспех духа до нужной кондиции. Все-таки девушкам еще долго подниматься до подобного уровня.
