Ознакомительная версия.
— Истории — это записи о покойных. Да, мы все здесь мертвы. — Она шагает ко мне, преграждая путь ко входу в Архив. — Пугает, не так ли? Подумайте над этим: Патрик, Лиза — даже ваш распрекрасный Роланд. А вам никто об этом не говорил.
Я стараюсь не обращать внимания на бунтующий желудок.
— Когда вы погибли?
— Сразу после Регины. Оуэн был раздавлен гибелью сестры и ненавидел Архив. Мне хотелось, чтобы он снова улыбнулся. Я думала, Регина поможет. Но в конце концов все это обернулось трагедией. Я не смогла его спасти. — И тут ее зеленые глаза широко распахиваются. — Но я знала, что могу его вернуть.
— Тогда почему вы так долго ждали?
Она подходит ближе:
— Думаете, я не скучала по нему каждый день? Мне приходилось переводиться из отдела в отдел, чтобы они позабыли обо мне, потеряли след. И потом, — она хитро прищуривается, — пришлось ждать, пока в Коронадо появится новый Хранитель. Молодой, неопытный и впечатлительный, чтобы Оуэн мог его использовать.
Использовать. Это слово больно жалит меня.
За ее спиной раздается грохот падающих полок, и она оборачивается.
— Просто потрясающе, как же легко создать немного шума.
В этот момент, пока она отвлеклась, я бросаюсь вперед, к дверям. Я тяну за ручки изо всех сил, но она хватает меня за плечо и швыряет на каменный пол. Двери теперь раскрыты, и в приемную вплывает шум и гвалт. Я не успеваю встать, и Кармен прижимает меня к полу, давя посохом мне на горло.
— Где Оуэн?
В паре метров от меня Уэсли стонет от боли. Я не могу ему помочь.
— Прошу вас! — задыхаюсь я.
— Не волнуйтесь, — вкрадчиво говорит Кармен, — все скоро закончится, а потом он вернется. Архив так просто не отпустит. Ты будешь служить ему до самой смерти, а когда это происходит, они достают тебя прямо из ящика и делают тебе предложение, от которого невозможно отказаться. Либо ты встанешь и начнешь работать, либо навсегда останешься в ящике. Не такой уж сложный выбор, не так ли? — Она нажимает посохом мне на горло. — Теперь понятно, почему Оуэн так ненавидел это место?
И тут за ее спиной появляются люди. Сунув пальцы между посохом и горлом, я из последних сил зову на помощь, но Кармен силой заставляет меня замолчать.
— Скажи, что ты сделала с Оуэном! — рычит она.
К нам уже идут, но Кармен так охвачена ненавистью, что ничего вокруг не видит.
— Я отправила его домой, — говорю я и ухитряюсь просунуть между нами ногу и сбросить ее. Кармен ударяется спиной о Патрика с Роландом.
— Какого черта?! — шипит Патрик, пока они пытаются удержать ее за руки, а она бьется, как рыба в сетях.
— Он вернется! — вопит она, когда ее ставят на колени. — Он никогда не оставит меня здесь… — Ее глаза расширяются от ужаса, и их покидает жизнь. Библиотекари отпускают ее, и она падает на пол с жутким звуком мертвого тела. В руке у Патрика сверкает золотой ключ.
Я кашляю, и комната наполняется звуками — не хаосом Архива, а криками людей.
— Патрик! Скорее!
Обернувшись, я вижу, как Лиза и двое других Библиотекарей склонилась над Уэсли. Он не подает признаков жизни. Я не могу смотреть на его тело, поэтому через открытые двери смотрю на Архив: как там снуют люди, баррикадируют двери, суетятся.
Я слышу голос Патрика:
— Пульс есть?
У меня трясутся руки.
— Очень слабый. Нужно торопиться.
— Он потерял так много крови!
— Скорее, поднимайте!
Незнакомая Библиотекарша берет меня под руку и отводит к креслу. Я в него оседаю. У нее глубокая царапина на шее. Но кровь не идет. Я закрываю глаза. Я знаю, что мне должно быть больно, но я уже ничего не чувствую.
— Мисс Бишоп, — рядом со мной приседает Роланд.
— Кто все эти люди? — спрашиваю я, глядя на хаос за дверями.
— Это работники Архива. Некоторые — Библиотекари. Есть и чином повыше. Пытаются остановить обрушение.
Раздается оглушительный грохот.
— Маккензи… — Роланд берется за ручку моего кресла. Его руки перепачканы в крови Уэсли. — Расскажи мне, что случилось.
Я подчиняюсь. Я выкладываю ему все. И когда мой рассказ подходит к концу, он говорит только одно:
— Тебе лучше пойти домой.
Я смотрю на липкий красный след на полу. И вспоминаю Уэсли — как он, раненый, падает на крыше, как, бушуя, убегает от меня, как сидит со мной на полу перед квартирой Анджели, как учит меня плыть в белом шуме, как охотится со мной, как читает вслух, развалившись на стуле, как показывает мне сад, как стоит в полутемном холле с хитрой улыбкой на губах.
— Я не могу потерять Уэса, — шепчу я.
— Патрик сделает все, на что способен.
Я оглядываюсь и не вижу Уэсли. Его нет. Кармен тоже нет, так же, как и Патрика. Я смотрю на свои руки, перепачканные в засохшей крови. Я моргаю и смотрю на Роланда. Эти красные кеды, строгие серые глаза и странный акцент, который я никогда не смогу определить.
— Это правда?
— Что правда? — спрашивает он.
— Что все Библиотекари… что вы мертвы?
Его глаза наполняются печалью.
— А как давно ты… — Я умолкаю. Какое тут использовать слово? Мертв? Нас учили воспринимать Истории не как живых людей, считать их чем-то меньшим. Но как может Роланд быть чем-то меньшим?
Он грустно улыбается:
— Я как раз собирался уйти на пенсию.
— Ты имеешь в виду, снова стать мертвым?
Он спокойно кивает. Меня передергивает.
— И что, в Архиве есть свободная полка с твоим именем и датами жизни?
— Да. И перспектива уже начинала казаться мне заманчивой. Но потом меня позвали на это дурацкое заседание. Официальное введение в должность. Какой-то сумасшедший старик привел свою внучку. — Он встает и жестом приглашает меня следовать за ним. — И я ни о чем не жалею. А теперь — домой.
Роланд провожает меня до двери в Архив. Какой-то незнакомый мужчина подходит к нему и шепотом сообщает новости.
Архив агонизирует, но из других отделов к нам прислали помощь. Чтобы ограничить поток, некоторые отсеки запечатаны. Почти половина стандартных полок вычеркнута. Полки с красной меткой и Специальные коллекции уцелели.
Роланд переспрашивает, чтобы убедиться в том, что Бен и дедушка в безопасности.
Появляется Отряд. Самодовольные улыбки на лицах сменились усталыми, изможденными минами. Они докладывают, что Коронадо обезврежен. Жертв нет. Двум Историям удалось выбраться, но их поймали.
Я спрашиваю об Уэсли.
Мне говорят, что вызовут, как только будут новости.
И советуют идти домой.
Я снова спрашиваю про Уэсли.
И мне снова велят идти домой.
Ознакомительная версия.
