Под одеялом Тэм был такой же холодный. Окоченевший.
«А вот мой муж обычно согревал меня своим телом! – вспомнился Кате анекдот. И ответ: – Леди, где же я в такую погоду буду искать тело вашего мужа?»
Катя хихикнула. Но это тоже было… нервное.
– Вот-вот, – проворчала она, устраиваясь рядом с неподвижным Тэмом. – Погодка не для прогулок – придется греться тем, что есть… Ди-имка! – прошептала она ему на ухо. – Хочешь, я тебя поцелую?
Мертвец не отозвался. Не удивительно.
– Ну ладно, – вздохнула Катя, – значит, целовать не будем…
Она накрылась одеялом, прижалась к любимому всем телом, закрыла глаза и стала слушать, как где-то глубоко-глубоко между ними просыпается тепло.
… Приподнявшись на локте, Катя разглядывала Диму-Тэма. Да, он изменился. Стал больше похож на самого себя. Исчезла «вампирская» бледность, черты лица стали мягче и даже, кажется, волосы посветлели. Теперь это было обычное человеческое лицо, ничуть не «трагическое». То есть не совсем обычное, потому что очень красивое. И мужественное. Но всё равно это был куда больше Дима, чем Тэм.
От спящего Димы веяло уверенностью и спокойствием.
Интересно, когда они успели перебраться в «родительскую» спальню?
Этого момента Катя совершенно не помнила.
«Мой мужчина», – подумала Катя. Но никакого удовлетворения от этой мысли не испытала. Когда-то ей действительно хотелось, чтобы у нее был «свой» мужчина. Умный, красивый, замечательный. Чтобы все его хотели и завидовали, потому что он – только ее. Обычные мысли молоденькой девушки. Воплотившиеся в жизнь. Умный, красивый, сильный – и только ее. До самой смерти. Но – никаких собственнических чувств.
«Я его люблю», – подумала Катя, и тут Дима открыл глаза. Они почему-то оказались не карими, как раньше, а зелеными. Но это его не портило.
– Ну как? – спросил Дима с улыбкой, от которой у Кати замерло сердце. – Нравлюсь?
– Вроде ничего. – Катя тоже улыбнулась. – Хотя мертвеньким ты был посимпатичнее.
– Так убей меня обратно, – предложил Дима, тоже улыбаясь.
– Обязательно! – пообещала Катя. – Но я уж растяну это удовольствие лет на пятьдесят! Я буду убивать тебя ме-едленно!
И с грозным рычанием набросилась на Диму.
Нельзя сказать, что он особо сопротивлялся.
– Нет, – сказал он минут через десять. – Пятьдесят лет я не протяну. Если меня не кормить.
– Ты хочешь есть? – томно проворковала Катя, раскинувшись у него на груди.
– Хочу. Давно забытое ощущение…
– Завтрак, – мечтательно произнесла Катя. – В постель. Лейка! Лейка!
Подруга появилась минут через пять. Поглядела на счастливую парочку, усмехнулась и сказала:
– Доброе утро, развратники. Что надо?
– Завтрак. И соку. Лейка, век не забуду!
– Нашли прислугу, – фыркнула Лейка. – Подъем, голубки! Через два часа родители прилетают, а мне еще этот притон в нормальное жилье превращать! Давайте присоединяйтесь. Гномы уже впахивают!
И хлопнула дверью.
– Родители… – проговорил Дима, и его лицо приняло озабоченное выражение. – Хотелось бы мне знать, как быть с моими родителями…
– Ничего! – успокоила Катя. – Материнское сердце тебя опознает…
– А если нет?
– Что-нибудь придумаем, – беспечно проговорила Катя, прислушиваясь к внутренним, надо признать, очень приятным ощущениям. – Разве я не волшебница?
Что нужно этому идиоту?
Он слепой? Объясни ему.
Что не так?
Расслабься, Лу! Не стоит убивать этого грязного полицейского!
Ты счастлив, старый пень?
Какая вкусная девочка, верно, Тэм?.. Ты помнишь это? (англ.)
Это не то, что ты думаешь. (англ.)
Я не глухой (шв.).
Для тех, кто полагает пули ПМ свинцовыми, напомню, что свинец находится внутри стального сердечника. (А. М.)
