— Подсматривать не хорошо, — недовольно буркнула Эмили.
— Парень дело говорит, — заметил Страх. — Ищи красавца руководителя в шикарной брендовой одежде! Зуб даю!
Эмили скептически посмотрела на мужчин, а затем снова на расклад. Она чувствовала, что карты что-то не договаривали. Или же она сама не могла до конца прочитать их значение?
В голову пришла мысль выложить еще две карты, но ванна с пеной была уже готова, да и бокал вина нестерпимо манил.
Резким движением Эмили сгребла три карты в кучку и отправила их в колоду.
Она обратится к ним с этим вопросом чуть позже. Может быть.
12 лет спустя.
Наши дни.
— Вон тот, с точеным профилем и светлыми волосами. Он вполне может быть Аленом.
Мужчина лет тридцати пяти с приятной наружностью сидел за столиком у окна, пил кофе и листал журнал «Пари-матч» 1976 года. Он был постоянным клиентом и любил старые новостные журналы. Первое время Эмили казалось, что он действительно Ален, но потом он пришел со своей женой, на которую смотрел так, будто она богиня Афродита.
— Нет, он души не чает в своей жене.
— Тогда, тот, что всегда приходит выпить кофе и прочитать «Макбета»?
— Слишком старый. Ален всегда на пару лет старше меня.
— Тебе уже далеко за шестьсот, не забывай.
Эмили злобно уставилась на миловидную рыжеволосую женщину с россыпью веснушек на щеках.
— Кто бы говорил, — буркнула она.
Совесть захихикала.
На вечерние улицы Парижа пролился дождь, и в книжной лавке «Ma fleur» было довольно многолюдно. Помимо постоянных посетителей, которые приходили посмотреть на старинные книги, почтить их и выпить кофе, здесь находились еще и новые, с интересом рассматривающие товар.
Одна из новеньких, худая и бледная девушка лет двадцати, с интересом рассматривала вывеску «Гадание на картах Таро». Эмили уже приготовила колоду, но девушка никак не могла решиться. Ожидая, пока она к ней обратится, Эмили затеяла игру «Найди Алена».
— А что скажете насчет того парнишки, который почти всегда приходит побитым? — произнес Страх.
Эмили и Совесть уставились на юношу, притаившегося в самом углу книжной лавки в неизменной потрепанной толстовке с рукавами настолько длинными, что полностью скрывали кисти рук. Он тоже был постоянным клиентом и приходил в лавку почти в одно и то же время: после семи часов вечера. В большинстве случаев его красивое, но угрюмое лицо было в синяках и ссадинах. Налив себе кофе из автомата, он садился за столик в углу и листал книги о комнатных растениях.
— Нищий да еще и совсем юный, — скривилась Эмили. — Сколько ему, двадцать?
— Двадцать два, — уверенно произнес Тэ. — Он студент.
Эмили и двое высших удивленно уставились на жнеца.
— Откуда ты это знаешь? — спросила Совесть.
— Я познакомился с ним на подработке.
— На подработке? — воскликнула Эмили. — Зачем тебе работа?
— Чтобы были деньги. Вы же мне не платите, — с ноткой обиды в голосе сказал Тэ.
— Потому что ты и не просил. — Эмили почему-то ощутила легкую вину. — Джен, например, деньги не нужны.
— Нужны. Она тоже подрабатывает, — открыл страшную истину Тэ. — В отличие от вас, мы с Джен находимся в мире живых постоянно, а без денег здесь очень тяжело даже жнецам смерти.
Эмили было нечем возразить. Разве что пообещать платить своим помощникам за работу в книжной лавке.
— Добрый вечер! — В дверях стоял и широко улыбался зеленоглазый блондин с изящной красной розой в руке.
— Мы совсем забыли о Пьере, — шепнула Совесть. — Если он — не Ален, то я съем кактус.
— Готовься плакать и колоться, — тоже шёпотом произнес Страх. — Это не он. Глаза не того оттенка, да и ямочек на щеках нет.
— Высшие силы могли обойти эти детали стороной, чтобы запутать Эмили, — предположила Совесть.
— По крайней мере он единственный, кто ухаживает за мадам, — добавил Тэ.
Шикнув на них, Эмили в который раз с любопытством уставилась на подходящего к ней Пьера. Он действительно был похож на Алена, имел высокое положение в обществе и подходящий возраст, однако за два года, что они были знакомы, Пьер еще ни разу не признался Эмили в любви. Лишь говорил, что он от нее в восторге и что она самая прекрасная женщина во всем Париже.
— Это вам, дорогая Эмили. — Пьер протянул женщине розу. — Вы так же прекрасны, как этот цветок.
— Благодарю.
Пьер дарил только розы, и каждый раз сравнивал красоту Эмили с красотой этого цветка. Ален же считал, что роза ей не подходит, а его реинкарнация в 17 веке сказала, что цветок Эмили — это сирень. Именно с того дня она начала разбавлять свои неизменные черные одеяния маленькой деталью сиреневого цвета. Однако, может, Совесть права, и высшие силы просто играют с Эмили…
— Ох, я совсем забыла, что у меня пирог в духовке! — воскликнула Совесть.
Схватив под руки двоих мужчин, она деликатно удалилась вместе с ними.
— Сделаете мне недельный расклад? — Пьер не сводил восхищенного взгляда с Эмили.
— Конечно, — сказала она, покосившись туда, где всего пару минут назад стояла девушка, которая никак не могла решиться попросить сделать ей расклад. Теперь же там никого не было.
Пьер придвинул стул ближе к Эмили и принялся наблюдать, как руки женщины ловко мешали колоду карт.
— Кажется, я еще не спрашивал, давно ли вы этим занимаетесь?
— Очень давно, — ответила Эмили. — Настолько, что уже и не вспомню точную цифру.
— Ого, — мутно-зеленые глаза Пьера восторженно блеснули. — А почему вы решили этим заниматься?
Эмили часто спрашивали об этом, и каждый раз она отвечало одно и то же:
— Потому что так я могу увидеть будущее, и по возможности изменить его.
Карты, действительно, во многом помогали Эмили, однако в этот раз в раскладах на Алена они больше запутывали. Да и вообще, в седьмой ее визит в мир живых все было иначе, и это напрягало Эмили. Прошло уже двенадцать лет, а Ален так и не объявил о себе. Еще год, и Эмили вернется назад, в мир мертвых. Неужели, Страх был прав, и в седьмой раз все будет иначе?
— А я вот прихожу сюда и прошу сделать мне расклад исключительно из-за вас, — произнес Пьер, поедая взглядом Эмили.
— Как мило, — немного сухо ответила она.
За шестьсот с лишним лет чувства Эмили притупились. Пережив три смерти Алена, она взяла себя в руки и с невероятным усилием старалась не замечать его чувств, а также подавлять свои. В конечном итоге она добилась того, что в шестой раз уже практически ничего не испытывала. Кроме легкой грусти умирающий в военном госпитале от ран Ален не вызвал у Эмили никаких эмоций. Наверно, на то и был расчет высших сил: вконец очерствев, Эмили поставит себя на первое место и пожертвует душой Алена. Однако подобного она никогда не допустит, пусть даже ею уже движут не чувства, а принцип. Эмили никогда не уступит высшим силам, и непременно докажет, что ее судьба только в ее руках.
После расклада Пьер еще немного поговорил о погоде и о том, как тяжело в последнее время управлять ресторанным бизнесом, и покинул книжную лавку, оставив щедрые чаевые.
Следом за ним ушли еще два посетителя, купив по книге. К девяти чесам вечера — времени закрытия — лавка была почти пуста.
— До свидания, — попрощался пожилой мужчина с томиком «Макбета» подмышкой.
— Хорошего вечера! — отозвалась Эмили, подсчитывая выручку за сегодняшний день.
Она так увлеклась, что даже не заметила подошедшего к ней студента. Чтобы привлечь к себе внимание, он осторожно кашлянул. Эмили подняла голову от калькулятора и спросила:
— Что вы хотели?
Длинная черная челка и капюшон толстовки скрывали верхнюю часть лица парня. В правом уголке губ и на скуле красовались свежие синяки. Еще раз кашлянув, он хрипло произнес:
— Могу я купить эту книгу?
В руке он держал энциклопедию комнатных растений. Одну из самых дешевых.
— У нас есть издания новее и красочнее. — Эмили указала на полку с энциклопедиями.
