Деловой костюм оказался плохой защитой от когтей. Размашистое движение выдрало здоровенный кусок мяса из тела Главного. Гнилью шибануло уже не в переносном, а в самом прямом смысле. Даже канализация проигрывала в сравнении с запахом их внутренностей. Складывалось ощущение, будто эти твари успели сгнить заживо.
Почему твари? Глядя на шагнувшего в проем боксера, яростно срывающего остатки костюма, я отказывался причислять их к роду человеческому. По всему телу спортсмена извивались бледные щупальца, чем-то напоминающие склизких могильных червей. В открытой ране Главного шевелилась та же пакость, при этом затягивая края разреза.
Тайцу оставалось сделать два шага, когда из моей ладони скользнула вампирская плеть. Взмах. Описав широкую дугу по комнате, она едва не напополам разорвала Главного. Резкий выпад, и тьма устремилась вперед подобно копью. Обычный кнут не в силах менять траекторию с такой скоростью, но здесь все решали воля и магия. Хотя он, тварь, все равно увернулся!
— Ну! Ко мне, выродок! — измененное горло издало странный клекот.
Мгновением спустя за спиной раздался характерно сухой хруст. Мне не нужно было оборачиваться — расколотое пополам зеркало отразило корейца, таки пробившего защиту девки. Коста свернул ей шею голыми руками. Сильная противница, если он даже не попытался взять ее живой.
Для оставшегося на ногах врага ситуация поменялась кардинально. На их стороне было численное превосходство и какой-никакой, а эффект неожиданности, и вдруг он остался один против двух, не слишком потрепанных оперативников тринадцатого отдела. Таец соображал быстро — резко обернувшись, он нырнул обратно в проем развороченного кабинета и скрылся из виду. Я было дернулся следом, но окрик Косты буквально пригвоздил меня к месту.
— Стоять! — И кореец добавил уже спокойней: — Пусть уходит. На нем моя метка.
Донесшийся из угла каркающий смех заставил меня вздрогнуть. Мы же всех убили!
— Глупцы! — Хрипящий Главный пытался приподняться на локте, не обращая внимания на мертвым грузом повисшие ноги. — Мы не дадим ему уйти. Мы слы…
Он захрипел и замолк, поперхнувшись кровавой пеной. Следом безвольно повисли копошащиеся в ране белесые отростки.
Коста отчетливо скрипнул зубами и рванул в коридор. Чтобы не пихаться в дверях, мне пришлось использовать уже проторенную дорогу через соседний офис. К этому времени их длинноногая секретарша мирно лежала вдоль батареи в глубочайшем обмороке. Полумертвый от страха клиент замер в углу и старался дышать через раз, чтобы случайно не привлечь чьего-нибудь внимания.
Мы опоздали.
Наш полуголый противник успел пробежать половину этажа. Мы нашли его тело на лестнице в двух шагах от мертвого охранника. Почти оторванная рука и вывернутая под неестественным углом шея позволяли с высокой точностью восстановить картину происшествия. У бедняги чоповца не было шансов против измененного. Его убили мимоходом, не сбавляя скорости. А еще секунду спустя возмездие настигло убийцу. На его лице застыла маска безмерного удивления. За что? Я же почти сбежал! Кто-то или что-то вырвало из него жизнь, едва почуяв опасность разоблачения. Сколько ни присматривался, я так и не нашел в его ауре следов магического маячка корейца, но если Коста сказал, значит, он там был. И неведомый кукловод предпочел избавиться от опасной игрушки.
Присев на корточки возле тела измененного, я осторожно прикоснулся когтями к безвольному щупальцу. Ноль реакции. Чем бы это ни было, оно либо являлось частью человека, либо умерло вместе с ним. Пока я возился с трупом, Коста подошел к окну и резким движением сорвал штору вместе с карнизом и креплениями. Резкое движение выдавало всю степень недовольства корейца, и я полностью разделял его точку зрения — сегодня мы конкретно облажались. Тяжелая ткань импровизированного покрывала скрыла тела от любопытных взглядов. Кореец действовал так, будто не раз попадал в подобную ситуацию. Ввинтившись в толпу, он походя отобрал телефоны у самых бесцеремонных фотографов. И так же походя их раздавил.
— Эй! Ты чего…
Горлопану хватило одного взгляда напарника, чтобы возмущенный вопль увял, а сам хозяин телефона поспешно затерялся в толпе. Честно признаюсь, я сам едва сдерживался, чтобы не сорваться на ком-нибудь из зевак.
— Скоро здесь будет бригада криминалистов. — Коста кивнул на укрытые тела. — Проследи, чтобы трупы не растащили на сувениры. И давай сюда своего друга, пусть начинает вспоминать подробности. Чувствую, работы будет много.
Спустя полчаса в здании было не протолкнуться от агентов тринадцатого отдела. Даже Женя-Василек была вынуждена свернуть все свои совещания и заглянуть на огонек. Появление координатора добавило присутствующим бодрости и энтузиазма. Все носились как наскипидаренные. Мы подняли всю документацию с момента создания «Феерии», скопировали видеозаписи с камер слежения, опросили соседей. Если требовалось — память безжалостно подстегивалась заклятиями, отчего половина присутствующих маялась непроходящей головной болью. На каждого посетителя составлялся фоторобот. Малейшее совпадение в картотеке, и на задержание тотчас выдвигался спецотряд тринадцатого отдела. Результатов не было. Спустя еще два часа аналитики выявили контору-клон «Феерии». К тому времени пустую и подчищенную. Спустя час — еще две. Пусто.
Лишь единожды группа захвата наткнулась на измененного, но скоротечная сшибка закончилась впустую. Его «выключили», едва стало понятно, что плена не избежать. Не помогло даже заклинание статиса. Кукловод с завидным постоянством и беспощадностью выжигал своим игрушкам мозги. Измененные прятались в норы как крысы, а мы опаздывали везде, где только можно.
Допрос Черного не дал ничего. Даже Василек не смогла выжать из него большего. Радовало только одно — волей случая мой друг избежал кошмарной участи и таки вывел нас на гнездо паразитов.
— Это Эльвира. Ее наследство.
Женя вышла из кабинета «Феерии», небрежно стряхивая воду с ладоней. Последние несколько часов мастер-лекарь не покидала свою импровизированную операционную. Вывозить тела было некогда, тем более что с появлением магии у патологоанатомов отпала всякая необходимость в инструментах. Василек провела вскрытие лично.
— Эль?! Как?! Это невозможно! — Народ возбужденно загомонил.
Большинство «чертят» прекрасно знало подробности недавней истории, несмотря на высший гриф секретности. Многие участвовали в схватке лично. Не знаю, как у остальных, а у меня все заныло от тревоги. Колдунья не желала успокаиваться даже после смерти.
