Иван Безродный - По образу и подобию своему

Посетитель был невероятно толст, абсолютно лыс и весьма небрежно одет. Струйка пота медленно стекала по его отвисшим щекам и тройному подбородку и исчезала где-то под грязным воротником мятой, давно не стираной рубашки. Запыленные серые брюки, даже без намека на стрелки, еще совсем недавно, по-видимому, жевало какое-то большое животное, а тоненький кожаный галстук, обкусанный своим хозяином по краям в период очередного нервного расстройства, съехал за спину.

Толстяк туфлей прикрыл за собой дверь и перевел дух, тыльной стороной ладони утирая со лба пот. Его бесцветные круглые глазки испуганно оглядывали наш офис.

— Добро пожаловать! — торжественно воскликнул мой папаша самым подхалимажным тоном, на какой только был способен.

Клиент несмело проковылял на середину комнаты и, не решаясь заговорить первым, тупо уставился на образец Млечного Пути, выставленного на витрине. Рядом искрилось северное сияние, запаянное в большой реторте, а на полке ниже красовался целый ряд небесных тел — от маленьких, пышущих жаром звезд-карликов до холодных, но великолепно сверкающих всеми цветами радуги газовых планет-гигантов с бурлящей где-то в глубине атмосферы силиконовой жизнью. На эту же полку затесалась небольшая черная дыра, но ее, естественно, не было видно, — на то она и черная дыра. Висела только поясняющая табличка.

— Понимаю, — оживился папаша, — мы поставляем лучшие участки Млечного Пути в самые кратчайшие сроки и по самым минимальным расценкам. Качество гарантируется. Имеются все возможные и невозможные сертификаты и лицензии. Постоянным клиентам приятный и очень полезный сюрприз — удобная система скидок…

— Вы и есть… БОГ? — просипел посетитель и нервным рывком перекрутил галстук в обычное положение. — Вы — БОГ, да?

— Да, — гордо подтвердил старина Хэнк и обвел вокруг себя руками. — Мы есть БОГ!

Розовые щеки толстяка задергались.

— Но ведь всем известно, что БОГ… Его нет! — пискнул он. — Я читал где-то, что…

— Не говорите глупостей, — ласково, как с маленьким ребенком заговорил с ним папаша, — он был, есть и будет. Вечно. Так написано в Уставе.

— На вывеске, что над вашей дверью, — не унимался толстяк, — внизу приписано: «Отец, Сын и Дух». А БОГ…

— А БОГ — и есть «Отец, Сын и Дух»! — Папаша мельком взглянул на меня, и я ему незаметно подмигнул.

— Я — отец, Хэнк Перриш, — продолжал мой старина, — за кассой — мой сын, Тимоти Перриш, а в лаборатории у нас Дух.

— Мы считаем его святым, — ввернул ради хохмы я, но никто не обратил на меня внимания. Ну и черт с ними.

— Меня зовут Адам. Адам Додж, — немного успокоившись, в свою очередь представился толстяк. — Мы договаривались о встрече…

— Конечно, конечно! Но позвольте все-таки объяснить. БОГ не полностью прекратил свою деятельность, — начал терпеливо объяснять папаша заученными мудреными фразами, — на данный момент его функции осуществляются посредством некоторых дочерних фирм и филиалов, разбросанных по всей Галактике. Однако не все фирмы выдерживают на должном уровне сервис, цены и, главное, качество космических объектов. И нам стыдно за своих коллег и весьма прискорбно, что еще существует некоторые недобросовестные подрядчики, не обеспечивающие…

Я вздохнул и принялся подсчитывать мелочь у себя в кассе. Старый хрыч, как я ласково за глаза я называю своего папашу, мог нести подобную чушь часами, сам ни бельмеса в ней не понимая.

— …таким образом, дорогой мой друг, — увлеченно лопотал папаша минут пятнадцать спустя, — мы являемся официальными правопреемниками Бюро Отстройки Галактики, или, сокращенно, БОГ, кому как удобнее. Мы лучшие в своем роде, среди равных и среди лучших. Все совершенно законно и официально. Составим, разумеется, договор, который скрепляется круглой печатью в весьма торжественной обстановке. Свечи, бутылочка кьянти, фанфары… На этот случай у нас есть прекрасные квадрозаписи лучших симфонических оркестров планеты. Подпись можно подтвердить и собственной кровью, если хотите. Сейчас, знаете ли, модно предоставлять свой генетический материал…

Толстяк замахал руками:

— Ну, что вы! Просто эта желтая пресса…

— Бульварные газетенки, — презрительно хмыкнул папаша. — Мы — самая честная компания в здешней дыре, работаем круглосуточно, без выходных и перерывов на обед, если угодно. Товар показываем, что называется, лицом. А скидки, — его лицо приобрело лисье выражение, — доходят до тридцати процентов — это же уму непостижимо, вы со мной согласны? Особым клиентам — особые предложения…

— Я согласен… — смущенно зашаркав туфлей, промямлил мистер Додж и беспомощно огляделся, видимо, в поисках стула.

Ах ты, милый, запыхался!.. Папаша был на высоте. Сама любезность, он молнией выскочил из-за прилавка, откинул ширмочку в стене и выдвинул оттуда кресло, которое подпихнул под жирный зад заказчика, одновременно пытаясь засунуть ему в зубы уже зажженную дорогую сигару, специально приготовленную для таких случаев.

— Я… не курю… — испуганно пролепетал посетитель. — Весьма дико извиняюсь!..

— Эка, — раздосадовано крякнул отец и, пытаясь показать, что мы не мелочимся, ловко вышвырнул сигару в открытую форточку, где она, судя по чьему-то громкому воплю, кому-то подпалила прическу.

— Итак, сэр, чего изволите? Красивый метеоритный поток на ночь для любимой? Красного гиганта другу на юбилей, обширную пылевую туманность жене или черную дыру теще? Может, вас интересует сотворение звездного скопления ребятишкам на потеху? Именно сотворение, сэр, а не изготовление, мы не какая-нибудь там фирма-однодневка!

— Планета… — выдохнул со свистом толстяк и втянул голову в мощные плечи. — Меня интересует планета на заказ.

— Ах, планета, говорите… — со знанием дела протянул папаша, почесав затылок. — Это, знаете ли, весьма дорогое удовольствие, особенно если имеются в виду нормальные условия обитания. Ну, вы меня понимаете… Инспекции всякие, комиссии, комитеты по защите самых разнообразных прав, причем, не понятно, чьих… Особые налоги…

— Я при деньгах! — поспешил заверить заказчик и тут же покраснел. — Вы наличку принимаете?

— А как же! — папашу можно было и не спрашивать. — Тим, закрывай лавочку, у нас важный клиент. Персона грата, одним словом. Пройдемте, сэр, с вашего позволения, в особые апартаменты!

Они ушли в «особые апартаменты», которые на деле означали лишь примыкающую к главному залу пыльную каморку с единственным мягким диваном, столиком и большим зеркалом почти во всю стену. Я закрыл входную дверь, вывесив витрину табличку «Получение очень редкого товара» и поспешил за ними.

Они оба восседали на диване — папаша Хэнк свободно, развалившись, а толстяк на краешке, как первоклашка, скрестив на коленях руки.

— Ну-ну, мой друг! — Папаша счастливо обнимал Доджа за плечи. — Я все понимаю. Планета!.. — Он выдержал многозначительную паузу. — Вы же понимаете?

Толстяк с трудом сглотнул и как-то криво пожал плечами. По его макушке снова заструился пот. А Хэнк, настоящий артист, ждал. Додж неуверенно кивнул.

Я восхищенно смотрел на этот спектакль. Молодец, папаша! Жалко, мамуля еще срок не оттарабанила, не видит этот концерт…

— Хорошо, поговорим пока конкретно о предмете дела. Так что же нас так волнует? Попробую угадать. Планета-океан для идиллической рыбалки с друзьями или пылающий ад для ненавистной супруги? Урановое эльдорадо или курортный эдем? Или, статься, вы являетесь заядлым шахматистом и всю поверхность планеты вам раскрасить шашечками? Тогда солидная скидка. А если вам угоден самый гигантский во вселенной бильярдный шар, абсолютно эксклюзивный…

— Отели… — совсем шепотом произнес Додж и прочистил горло. — Я хочу открыть самый большой гостиничный комплекс. Представляю солидную компанию. Вот… Необходимые банковские гарантии, свидетельства, полномочия… — толстяк, протянул невесть откуда взявшуюся кипу мятых бумажек. — Можете проверить…

— Великолепно! — всплеснул руками папаша и даже зажмурился, видимо, уже представляя себе бесконечный ряд гигантских зеркальных небоскребов у лазурного моря. — Туристы будут в восторге. Не сомневайтесь. Заходите на следующей неделе. Что-нибудь да присмотрим.

Адам Додж изменился в лице. Он чуть не заплакал:

— А нельзя ли побыстрее? Время поджимает… Видите ли, наступает сезон отпусков…

Старина Хэнк картинно сморщил лоб, старательно изображая глубокое раздумье.

— Если учесть массу недоделанных заказов…

— Я согласен на скидку в двадцать пять процентов! — сразу заявил Додж.

— …и некоторый дефицит комплектующих…

— Двадцать!

— …и межсезонный спад производства…