Апологеты крейсерского танкостроения злобно сопели в ответ. Их по-прежнему тянуло в небо. Кто-то набрал было воздуху побольше, намереваясь дать пехотинцам достойную отповедь. Но тут предсказание главного конструктора сбылось. Из темноты показались чудовищные, в рост человека гусеницы. Зрители оторопело попятились. Минут пять гусеницы продолжали выползать на свет Божий, больше ничего видно не было. Собравшиеся силились понять, где находится все остальное, но безрезультатно. Неожиданно над гусеницами обнаружилась башня, величественно проследовала мимо зрителей, потом опять начались гусеницы. Прошло еще минут пять. Присутствующие с интересом ждали чего-нибудь еще. Логика подсказывала, что это самое «что-нибудь еще», ну, просто обязано вот-вот появиться над уровнем гусениц! Внезапно гусеницы кончились, а над ними кроме одной-единственной башни так ничего и не появилось. Зрители почувствовали себя обманутыми, но в чем именно обманутыми понять не могли и от этого ощущали неудовлетворенность и легкое раздражение. Между тем чудовище замерло. «Можно смотреть, джентльмены» - объявил главный конструктор, едва двигатель смолк. Никто, однако, не торопился, приближались с опаской. Наконец приблизились.
- И как на это забираться? - скептически вопросил кто-то из толпы, - К камушку подъехать?
- Эх, пехота, чего с вас возьмешь - ясное дело по трапу! - авторитетно заявил кто-то из присутствующих флотских, - Он у них складной! - и несколько раз дернул за короб радиатора торчащий из борта. - Вот черт, заклинился наверное. Не раскладывается. Да оно и понятно - опытный образец.
- Нет-нет, джентльмены, прошу сюда. - и главный конструктор с видом экскурсовода распахнул бортовой люк. Наиболее смелые воспользовались приглашением. Остальные все еще присматривались. Кто-то шевеля губами и загибая пальцы пытался подсчитать количество опорных катков, из-за которых танк издали напоминал сороконожку. Цифры выходили запредельные, с учетом внутреннего ряда. Кто-то завернул за гусеницу, но уже через секунду с проклятьем выскочил обратно держась за голову. На лбу незадачливого исследователя четко отпечатался дульный срез трехдюймовой гаубицы.
- Предупреждать надо! - заорал он на главного конструктора, - Провокаторы!
- Сюрприз! - расплылся в улыбке Главный - Джерри этого тоже не ждут, а мы их ка-а-а-ак!!! Главное между гусеницами заманить. А на этот случай есть свои соображения.
Из темного нутра танка доносились неразборчивые проклятия. Видимо опрометчиво забравшиеся внутрь экскурсанты неизбежно натыкались на всякие торчащие железяки с острыми углами. Кто-то, окончательно заблудившись в дебрях внутреннего оборудования, со страху закричал: «Ау!», но механик-водитель вовремя включил внутреннее освещение. Все сразу успокоились. Экскурсанты облазили закоулки боевого отделения, пощелкали замками орудий, повертели верньеры радиостанции, и полностью удовлетворенные, выбрались наружу через противоположный бортовой люк. Механик-водитель, потрясенный невиданным количеством офицеров и джентльменов в одном танке, облегченно вздохнул и выключил свет. Заговорщики сбились в кучку и, азартно жестикулируя, обсуждали увиденное. У танка остался только джентльмен, продолжающий попытки подсчитать количество катков и постоянно сбивающийся со счета, так как катков было слишком много. До слуха главного конструктора из толпы доносились обрывки разговоров:
- Отлично! Нижнее орудие никуда не наведешь. Нужно, чтобы танк развернулся.
- Здорово! С места механика ничего не видно - ни справа, ни слева.
- Прекрасно! Великолепно! Ничего более идиотского, чем двухфунтовка в башне от эсминца, и придумать невозможно. А скорость-то какова? Двадцать ярдов в час!
- И трап этот складной никак не раскладывается!
Главный конструктор мрачнел все больше и больше. Наконец присутствующие как один повернулись к нему. Тот затаил дыхание.
- Вы гениальны! - от имени присутствующих обратился к Главному Чемберлен.
- Вы создали шедевр! Этот танк войдет в историю Британии!
На лицах присутствующих изобразилось полное согласие со словами Чемберлена. Конкуренты на заднем плане исходили желчью.
- А под каким названием? В историю? - пролепетал, зардевшийся как девица, Главный конструктор, ковыряя траву носком ботинка.
- Это нужно увековечить! Под именем нашего дорогого и всеми любимого премьер-министра сэра Уинстона Черчилля! И в серию. Немедленно!
Лицо потрясенного величием происходящего Главного конструктора приобрело багрово-фиолетовый оттенок. Конкуренты затаили дыхание в надежде, что в самый ответственный момент с оппонентом приключится инсульт, но не тут-то было.
- А мы! По собственной инициативе! Малую серию! Во славу Британии! - захлебываясь забормотал Главный конструктор. Тут начали багроветь конкуренты. Зато заговорщики были на седьмом небе.
- Позвольте, джентльмены, позвольте! - из-за танка появился наконец-то подсчитавший количество опорных катков член приемной комиссии. - Какое серийное производство? Да где на эту дуру катков напасешься? Со сталью у нас и так проблемы. А если серийное производство?
- Продумано! - весело заявил Главный, лицо которого успело принять нормальный оттенок. - У нас на складах касок - завались. Никому не надо. Поставим на каски, что им без дела пылиться? Заодно обскачем этого безумца Книпкампа, который уже 3 года пытается спроектировать хрен знает что на тарелочках.
- Ну уж нет! - вскинулся представитель интендантства. - Все учтено, посчитано и к разбазариванию запрещено! Придумали тоже - танк на касках! Не дам!
- Да ладно - окрысился Главный. - Ну кому они, эти каски, нужны? Понаделали их в расчете на колониальные войска, а они каски не берут, носят свои безумные тюрбаны с чалмами. Одни только палестинские евреи кричат: «дайте оружие», мол, «мы всем покажем»! Вы им каски выдали взамен винтовок, думали отвяжутся, а теперь эмиграцию ограничиваете - боитесь, что вас вашими же касками и закидают. Так что нечего жаться в трудное для страны время! - Интендант сразу усох. Остальные азартно обсуждали перспективы.
- Что тут происходит, джентльмены? - врезался в нестройный хор всем знакомый голос. - Вы что тут, во славу Британии, опять задумали? Без ведома Британии? Извольте объясниться!
Галдеж сразу смолк. Собравшиеся робко попятились, глядя, как из подкатившего «Роллс-Ройса» выбирается сам премьер с неизменной сигарой в зубах. За ним с улыбкой крысы Шушеры появился Дадли Паунд. Собравшиеся расступились, открывая взору приехавших бронированного монстра. Премьер от неожиданности остановился.
- Что ЭТО? - после длительного тягостного молчания осведомился Премьер.
- Черчилль, сэр! - лихо отрапортовал Главный конструктор.
- Ничего подобного, - сразу же отреагировал сэр Уинстон. - Это я - Черчилль. А вы - никакой не Черчилль! Вас я не знаю, так что не пытайтесь влезть ко мне в родственники. Я спрашиваю: Что ЭТО! Вот ЭТО! - и кончик премьерской трости уперся в борт танка.
- Черчилль, сэр! - Дружным хором повторили присутствующие, и съежившись под грозным взглядом главы государства, уже тише добавили:
- В вашу честь сэр...
- Та-ак, - зловеще протянул премьер, и пыхтя сигарой заглянул внутрь через бортовой люк.
- Эй, кто там? Свет включите!
Механик-водитель, еще не до конца очухавшийся после визита в танк первых лиц государства, щелкнул тумблером, и увидев самого Премьера, осел на сидении в глубоком обмороке.
Черчилль осмотрел боевое отделение и полез внутрь.
- Может застрянет? - вполголоса, ни к кому конкретно не обращаясь, предположил Чемберлен.
- Не дождетесь! - донеслось из танка, и премьер вылез с противоположной стороны. Обошел танк кругом и остановился перед собравшимися чинами и чиновниками.
- Кто придумал назвать ЭТО моим именем? - осведомился Премьер и безошибочно усмотрел в толпе высокую авиационную фуражку сэра Артура Харриса.
- Ага, понятно. А ну-ка дорогой мой, идите сюда поближе. И нечего за спины прятаться. И докладывайте все как есть.
Сэр Артур доложил все как есть о боевых качествах и технических характеристиках нового танка.
По мере доклада цвет лица сэра Уинстона начал приближаться к закатному небу. Челюсть его задвигалась, нервно пережевывая сигару, и присутствующие зачарованно следили, как сигара укорачивается. Где-то на середине доклада сэра Артура премьер окончательно дожевал сигару, и зажженный кончик исчез в премьерском рту. Черчилль выпучил глаза, замахал руками и защелкал пальцами по всей вероятности в поисках воды, чтобы избавиться от жжения. Дадли Паунд, почтительно державшийся за спиной Главы Государства, происходящего не видел, а потому истолковал призывные жесты по-своему. С ловкостью факира он извлек из кармана плоскую фляжку, наполненную Сталинским коньяком, и вложил премьеру в руку. Результат получился прямо скажем ошеломляющим - после изрядного глотка изо рта премьера ударил фонтан пламени, не хуже чем из жерла германского «Фламменверфера». Трава под ногами тут же загорелась. Присутствующие бросились врассыпную. Дадли Паунд, впоследствии, утверждал, что в момент огнеизвержения, за спиной у Сэра Уинстона появились кожистые крылышки. Но ему никто не проверил, так как сплетники говорили, что первый военно-морской лорд и без того слишком злоупотребляет чтением сказок про короля Артура своей внучке перед сном.
