Как она сюда попала? Кто её пустил? Что ей нужно? Вопросы возникали один за другим, но ответов я пока не знал.
Оценив обстановку и уставившись на Лаурэлин, Юлия приказала:
— Брысь отсюда!
Наблюдая за иномирянкой, мне стала очень любопытна цель её экстравагантного визита. К тому же, она так уморительно злилась. Дождавшись ухода фаворитки и налив себе вина, я поинтересовался:
— Ты пришла выполнить супружеский долг? — рассчитывая вывести девчонку из себя и хотя бы этим компенсировать испорченное свидание. Всё было старо как мир, и известно наперёд. Супруга немедленно отреагировала на выпад и прошипела:
— Не дождёшься! Это у тебя такие «важные государственные дела» в постели разлёживаются?
Как забавно она неистовствует! Что всё же привело её сюда? Я подлил масла в огонь:
— А ты ревнуешь?
— Я? Тебя? Не льсти себе!
Хм, становится интересно. Какой быстрый перепад в настроении: только что пылала от гнева и вот уже берет себя в руки. Что же ей нужно?
— В таком случае, зачем ты пришла сюда? Да ещё с таким шумом и в столь откровенном виде? — задал я вопросы, ожидая потока жалоб на невнимательность, охрану и ещё чего-нибудь из обширной женской коллекции. Но Юлия меня удивила. Мало того, что практически полностью успокоившись за столь короткое время и усевшись в кресло в неженской позе, она рассматривала меня, как будто коня выбирала, между делом сообщив причину визита:
— В отличие от тебя, мне не безразличны окружающие меня лю… дроу.
— И кто же обижает твоё окружение? — не удержался я от сарказма, чувствуя себя неудобно под изучающим взглядом.
— Ты, конечно! Кто ж ещё посмеет? И осторожней с ядом, ковёр прожжёшь. Казне убыток будет. Не экономично это, не по-хозяйски!
Да, как она смеет со мной так разговаривать! Ни какого почтения и страха! Возмутившись, я захлебнулся вином, чего со мной не случалось последние лет двести. Слава Богам, я вовремя заметил и остановил попытку жены стать вдовой. Ещё не известно, на какую часть тела она собралась покуситься, вооружившись массивным каминным совком. Вернув способность говорить, я возмутился:
— Ты с ума сошла? О чем ты говоришь?
Её гневная отповедь ввергла меня в неподдельное изумление. Я никогда не задумывался над существующими порядками. Наш этикет насчитывает несколько тысяч лет и ни разу никто не высказывал неодобрения или порицания.
— Кто тут и сошёл с ума, так это ты! У тебя стража сутками голодная стоит! Девчонка по вашему идиотскому этикету должна объедками питаться! Что сказать нечего? Так я продолжу! Ты по какому праву меня запер? И…
О! Вот и ожидаемые упрёки. Прекрасно, сейчас выясним этот вопрос до конца и поставим на нем точку. Я объяснил, скрывая истинную причину её затворничества:
— Стоп! Запер я тебя для твоего же блага! Ты здесь ничего не знаешь и вполне можешь пострадать!
— Серьёзно? А по-моему сейчас пострадает кто-то ещё!
Что и следовало ожидать! Девчонка вышла на новый виток злости и запалила фаербол. Темпераментная штучка! Я немного расширил причины, не желая выдавать подлинную, заключающуюся в том, что меня терзали опасения об исполнении пророчества и то, как оно отразится на моей стране. Именно поэтому, чем позднее узнают о её появлении, тем больше времени подготовиться у меня будет:
— Послушай меня, я не сниму охрану до тех пор, пока не буду уверен, что ты не причинишь вред ни себе, ни окружающим и будешь полностью готова для проживания в нашем мире. Это обсуждению не подлежит! Но если тебе что-то не понравилось, почему ты не вызвала прислугу?
— А потому, ненаглядный супруг, что ты, мерзавец, не отдал такого распоряжения! И когда я попыталась решить этот вопрос сама, меня вежливо оповестили об отсутствии у меня каких-либо прав!
Всё-таки Юлия меня поражает! Есть в ней что-то, что привлекает и удерживает. Необычные мысли роятся в её очаровательной головке. Какое ей дело до окружающих? Кто они для неё? Почему она так упорно стремится добиться для них привилегий? Что за этим стоит? Какая выгода? Почему она без второго слова согласилась со своим заточением, но яростно продолжает настаивать на благах для прислуги?
— Тебя действительно волнует судьба дроу, которых ты практически не знаешь?
— Представь себе, волнует!
Ничего другого я и не ожидал. Я не против сделать жене небольшой подарок к свадьбе. К тому же каждый день выбрасывается неимоверное количество продуктов.
— Хорошо, я разберусь! Что-то ещё?
— Пока всё. Если будут претензии, обещаю, ты узнаешь о них первым.
Потрясающая женщина! Насколько мало её волнует внешний вид. Да ни одна дроу под страхом смертной казни не покажется на людях в подобном виде, а этой хоть бы что. С другой стороны, я обнаружил собственнические чувства и попытался скрыть их за ехидством, за которое и получил от пакостницы фаербол в качестве сувенира. Не обращая внимания на мои проклятия, Юлия скрылась за дверью, оставив у меня в душе странную смесь восхищения и злости. С неимоверным трудом избавившись от «подарка», вышвырнув его в окно и добавив работы садовникам, я приказал:
— Советника ко мне! Живо!
Давая распоряжение разобраться пришедшему Намириэлю, я постоянно мыслями возвращался к иномирянке. Она занимала меня всё больше и больше. Какая же ты, девушка, рождённая под другим светилом? Что несёшь ты нашему миру? Что принесёшь ты мне?
Глава 5 Я в ответе за тех, кого приручила, но не за тех, кто ко мне привязался
Ночью мне приснился кошмар. Я билась в стеклянную перегородку, за которой был мой дом, и кричала, но меня никто не слышал. Предпринимая всё новые и новые попытки, отбив руки и сорвав голос, мне, наконец, пришлось признать бесполезность усилий. Прижавшись к стеклу, я с тоской наблюдала за домом, понимая как недосягаем, он для меня сейчас…
Проснулась я в слезах, с опухшей физиономией и саднящим горлом. Сползя с кровати, я долго отмачивала лицо в холодной воде, не желая объяснять причину подавленного настроения.
За завтраком Маша украдкой бросала на меня взгляды, но так и не рискнула спросить об основании отсутствия аппетита. Я сидела у окна, смотрела наружу, курила и пила кофе. Похоже, у меня катастрофически портилось не только настроение, но и характер: не хотелось ни есть, ни разговаривать. Мне срочно было нужно в лес пока я не начала срываться на окружающих.
Приняв решение, я повернулась к компаньонке:
— Маша, ты бы не могла принести мне из библиотеки все, что найдёшь о вашем мире: расах, обрядах, пророчествах и прочие полезные сведения? В общем, всё о мироустройстве.
Девушка согласно кивнула и удалилась выполнять поручение, а я отправилась в лес. Проделав тот же путь, я шла по тропинке, размышляя о вчерашнем разговоре с Повелителем и вспоминая его удивление на мой лёгкий отказ от скандала по поводу изоляции: «С какой-то стороны Дарниэль прав: я абсолютно ничего не знаю об их мире, и это делает меня лёгкой добычей для любого, кто захочет воспользоваться моим положением. Бежать было бы глупо: Куда? Зачем? К кому? Находясь здесь, я хотя бы могу разжиться информацией и уж тогда строить какие-то планы. Именно поэтому я не стала скандалить и предпочла обойти этот вопрос стороной. Пока, обойти».
С такими мыслями я и пришла к роднику совершенно не надеясь встретить своего нового знакомого. Я ошиблась. Удивительно, но конь был там и, увидев меня, приветствовал ржанием, в котором мне послышались недовольные нотки. Пришлось оправдываться:
— Прости, я не смогла вчера. К сожалению не всё от меня зависит. Хочешь яблок?
Животное благосклонно согласилось принять извинения и взятку в виде яблок, подпустив меня к себе. Наверно со стороны мы представляли собой идеалистическую картину «Девушка с конём». В концепцию полотна лишь не вписывалась моя одежда: джинсы и футболка. Но, ни хрупающего фруктами коня, ни занятую расчёсыванием гривы меня это не волновало.
Возня с волосами меня всегда успокаивала: что поделать, вот такое у меня «извращение». Единственно, что меня огорчило: мне не разрешили заплести гриву. Животное возмутилось произволом и так выразительно на меня глянуло, что я поняла: рисковать не стоит. Кстати, «конь» и «животное» — это замечательно, но всё же хотелось бы придумать кличку, и я обратилась к коню:
— Как ты смотришь на приобретение имени?
— Положительно? Вот и чудесно! — интерпретировала я фырканье и кивание: — Тогда начнём: Серебряный? Сумрак? Ворон? Аякс? Мавр? Черныш? — и так ещё с десяток кличек, но на все получила отрицательное махание лобастой башкой.
— Какой ты привередливый! — устало констатировала я и безнадёжно поинтересовалась: — Может, Гром?
И эта чёрная зараза согласился! Ну, хоть в чем-то мы достигли соглашения. Я ласково погладила умную морду, а Гром вдруг внезапно преклонил передние ноги, явно приглашая меня прокатится. В голове мелькнула смутная мысль: «Что-то мне это всё напоминает…», но тут же исчезла в ворохе других связанных с сомнением об авантюре. На лошади я, конечно, каталась, но на ней было седло и уздечка, а рядом страховал инструктор. Здесь же предлагалось действовать самой и рассчитывать на свои силы. «Эх, была — не была!» — мысленно махнула я рукой и взгромоздилась Грому на спину. Всё оказалось не таким уж страшным: конь шёл медленным шагом, старательно обходя ямки и ухабы, так что я не свалилась.
