— Почему? — полюбопытствовал Ангало.
— Потому что ее имя соответствует ее облику, ведь у нее и впрямь длинная шея. А вот будь у нее короткая шея, это имя звучало бы просто издевательски.
— Запуск через три часа пятьдесят шесть минут.
Масклин встал.
— А вы знаете, — сказал Ангало, — я очень жалею, что так мало успел прочитать из той книги, «Шпион без штанов». Там как раз началось самое интересное…
— Пошли, — сказал Масклин. — Может быть, мы еще успеем добраться до космодрома.
Ангало, который в задумчивости подпирал подбородок руками, посмотрел на него каким-то странным взглядом.
— Что же ты предлагаешь?
— Мы проделали слишком длинный путь, чтобы останавливаться, не так ли?
Протиснувшись через зелень, они пересекли канаву по бревну, лежавшему чуть поодаль.
— Здесь куда больше зелени, чем у нас дома, — сказал Ангало.
Масклин преодолел высокую груду листьев.
— К тому же здесь теплее, — добавил Гердер. — У них тут установлено отопление.[5]
— Никто не отапливает Снаружный мир, это происходит само по себе, — сказал Ангало.
— Если уж придется до конца дней своих жить в Снаружном мире, — продолжал Гердер, не обращая никакого внимания на его слова, — старость свою я хотел бы провести именно в таком вот уголке.
— Это заповедник для диких животных, — сказал Талисман.
— Проповедник для диких животных? — ошеломленно произнес Гердер, плохо его расслышавший.
— Я сказал — заповедник, — повторил Талисман.
— А что это значит?
— Это значит, что дикие животные могут здесь жить, как на воле, — пояснил Талисман.
— И на них запрещено охотиться?
— Да.
— Охотиться вообще нельзя, ни на каких животных, — сказал Гердер.
Масклин буркнул что-то невнятное.
Он был чем-то обеспокоен. Но чем именно — он никак не мог себе уяснить. Может быть, что-то связанное с животными?
— Кроме длинношеих черепах, — спросил он, — какие еще животные тут водятся, Талисман?
Некоторое время Талисман молчал. Затем произнес:
— Упоминаются морские коровы и аллигаторы.
Масклин попытался представить себе морскую корову. Вряд ли это опасное животное. Коров он видел достаточно много. Большие, неповоротливые твари; если и съедают нома, то только по чистой случайности.
— А что такое аллигатор? — спросил он. Талисман объяснил.
— Что? — воскликнул Масклин.
— Что? — воскликнул Ангало.
— Что? — воскликнул Гердер, плотно заворачивая в рясу свои ноги.
— Ты идиот! — закричал Ангало.
— Я? — запальчиво спросил Масклин. — Откуда мне было знать? Моей вины тут никакой. Ведь я же показывал вам плакат в аэропорту, где было написано: «Добро пожаловать во Флориду, где обитают большие плотоядные амфибии, достигающие двенадцати футов в длину».
Они внимательно посмотрели на траву. Кто знает, может, в этом теплом и сыром мирке, населенном насекомыми и черепахами, таятся ужасные чудища с огромными клыками.
— Кто-то за нами наблюдает, — испугался Масклин. — Нутром чую.
Три нома выстроились в правильный треугольник, спинами к его центру. Масклин медленно присел на корточки и подобрал большой камень.
Трава шелохнулась.
— Талисман сказал, что не все они достигают двенадцати футов, — сказал Ангало среди всеобщего молчания.
— А мы-то бродили впотьмах, — сказал Гердер, — даже не подозревая, что можем наткнуться на такое чудище.
Трава снова шелохнулась. И явно не от ветра.
— Возьми себя в руки, — шепнул Ангало.
— Если это аллигатор, — сказал Гердер, стараясь сохранить достоинство, — я покажу ему истинную отвагу нома перед лицом неминуемой смерти.
— Показывай, но только без меня, — сказал Ангало, внимательно разглядывая зеленую поросль. — Я лучше покажу ему истинную быстроту, с которой способны улепетывать номы.
Трава раздвинулась.
Из нее вышел ном.
Что-то треснуло за спиной Масклина. Его голова быстро повернулась. Из травы вышел еще один ном.
И еще один.
И еще один.
Всего пятнадцать.
Трое путников сгрудились так тесно, что походили на одно животное с шестью ногами и тремя головами.
«Это от них осталось пепелище, которое я видел, — сказал себе Масклин. — Мы сидели около груды золы, я смотрел на эту золу, даже не задаваясь вопросом, кто же разжигал здесь костер».
Незнакомцы были во всем сером. Роста они были разного. Но все вооружены копьями.
«Жаль, что у меня нет копья», — сказал себе Масклин, стараясь держать в поле зрения как можно больше незнакомцев.
Их копья не были нацелены на него. Но, пожалуй, нельзя было сказать и обратного.
Масклин попробовал утешить себя мыслью, что номы очень редко убивают других номов. Во всяком случае, в Универсальном Магазине это считалось дурным тоном, тогда как в Снаружном мире… там хватает больших и маленьких зверей, которые убивают номов. И все же у номов нет причин бояться себе подобных.
Оставалось только надеяться, что пришельцы настроены так же миролюбиво.
— Ты знаешь этих номов? — спросил Ангало.
— Я? — откликнулся Масклин. — Конечно же нет. Откуда мне их знать?
— Они все из Снаружного мира, а все, кто из Снаружного мира, как я полагаю, знают друг друга.
— Я их впервые вижу, — сказал Масклин.
— Я думаю, — медленно, обдумывая каждое слово, сказал Ангало, — что ими предводительствует этот носатый старик с большим хохолком и пером на голове. А ты как считаешь?
Масклин поглядел на высокого, худого старого нома, который исподлобья взирал на них троих.
— Похоже, мы не внушаем ему большой симпатии.
— Никто из них тоже не внушает мне большой симпатии, — сказал Ангало.
— Талисман, можешь что-нибудь подсказать?
— Возможно, они напуганы не меньше вас.
— Сомневаюсь, — возразил Ангало.
— Скажите им, что не причините никакого зла, — посоветовал Талисман.
— Я предпочел бы услышать то же самое от них.
Подняв руки, Масклин шагнул вперед.
— Мы миролюбивые номы, — сказал он. — И не желаем никому зла.
— Включая и самих себя, — подхватил Ангало. — Поверьте, мы говорим правду.
Несколько незнакомцев попятились, взмахнув копьями.
— Я стою перед ними с поднятыми руками, — сказал Масклин через плечо. — Почему же они боятся?
— Потому что в руках у тебя большой камень, — доходчиво объяснил Ангало. — Не знаю, как насчет них, но у меня душа ушла бы в пятки, если бы ко мне подошел кто-нибудь с таким камнем.
— У меня нет особого желания бросить его на землю, — сказал Масклин.
— Может, они нас не понимают?..
Гердер зашевелился.
С момента появления новых номов аббат не проронил ни единого слова. Стоял бледный как смерть.
Но тут вдруг в нем зазвонил невидимый будильник. Сердито фыркнув, он, точно сорвавшийся с нити воздушный шар, налетел на старика с хохолком.
— Как ты смеешь задерживать нас, чужак из Снаружного мира! — завопил он.
Ангало закрыл глаза руками. Масклин крепче стиснул камень.
— Эй, Гердер… — начал он.
Хохолок попятился. Растеряны были и другие номы, внезапно увидев рядом с собой маленькую воинственную фигурку. Но иногда гнев защищает лучше брони.
Хохолок что-то проверещал в ответ.
— Не смей пререкаться со мной, паршивый язычник! — прикрикнул на него Гердер. — Неужели ты думаешь, что мы испугаемся этих ваших копий?
— Что он вытворяет! — восхищенно сказал Ангало. — Какая муха его укусила, хотел бы я знать.
Хохолок что-то прокричал своим номам. Двое из них нерешительно подняли копья. Несколько остальных стали что-то возражать.
— Обстановка накаляется, — заметил Ангало.
— Да, — сказал Масклин. — Я думаю, нам лучше всего…
Неожиданно послышался чей-то повелительный голос.
Все флоридцы, как по команде, обернулись. Обернулся и Масклин.
Из травы появились два нома: мальчик и маленькая, коренастая женщина — из рук таких женщин приятно получать рождественский яблочный пирог. Волосы ее были завязаны в пучок, украшенный, как и у старика, длинным серым пером.
Флоридцы сразу присмирели. Хохолок что-то долго ей растолковывал. Но женщина сказала всего пару слов, и он простер руки над головой и что-то зашептал в небо.
Женщина обошла Масклина и Ангало, как если бы они были выставленными на ярмарке товарами. Поймав ее внимательный взгляд, Масклин подумал: «Эта маленькая женщина уже стара, но, видимо, она настоящая их предводительница. Если мы ей не понравимся, нам грозят большие неприятности».
Она потянулась вверх на цыпочках и вынула из его рук камень. Он не сопротивлялся.
Затем она притронулась к Талисману.
Тот заговорил. То, что он произнес, очень походило на слова, только что сказанные женщиной. Она резко отдернула руку и, склонив голову набок, пристально посмотрела на черный ящичек.
