— А смысл? — спросил в ответ рыжий и пожал плечами. — Всё равно, если не подпишешь, смерть.
— Так я и думал, — протянул Петрович. — Значит, так: наша служба в легионе, это единственный шанс вернуться домой. Поют местные, конечно, складно, мол, вам всего-то нечисть победить. Но, зуб даю, не всё так просто. Не зря нас из разных миров выдернули, когда у самих армия боеспособная. Видели, сколько воинов из местных только в лагере? Вот то-то. Так что, наша задача — выжить. И для этого нужно, чтобы и наша рота, вернее, как его там, ритон стал боеспособным. Не командиров доводить, а учиться, учиться и ещё раз учиться. Так в нашем мире один умный человек говорил. Мы должны держаться вместе, плечо к плечу. Я из вас сделаю настоящих бойцов. А для начала…
— Будете кровати правильно заправлять, — давясь от смеха, проговорил Серый.
К моменту, когда в казарму вошли командиры второго ритона, все кровати оказались в идеальном состоянии, красуясь корабликами — подушками.
— Стройсь! — скомандовал замкомрит, и уставился на командира, мол, сам посмотри. Явно успел нажаловаться на подопечных. Тот усмехнулся и кивнул головой на строй. Можно сказать, идеальный строй. Гоблины речью Петровича прониклись, домой хотели вернуться все.
Замкомрит чуть рот не открыл от удивления. «Ещё один желторотик», — с сожалением подумал Петрович.
Последовала команда: выйти из казармы. На улице ярко светили местные солнца, так, что приходилось щуриться. Если бы не ветерок, жару было бы не просто перенести. Около остальных казарм тоже выстраивались воины.
Выстроив новобранцев в шеренгу по двое, командиры повели их в столовую. Туда же стекались и все остальные. Петрович подметил, что гоблины из разных ритонов заметно отличаются. Их «африканцы» оказались самыми рослыми. У крылатых фейри ритон состоял из воинов, похожих на земных азиатов. Этих, скорее всего, тоже похитили, ибо шли они вразнобой и с хмурым видом. Пехотинцы, напомнившие Петровичу индусов, скорее всего, набирались по контракту. Они и выглядели бодрее, да и шли тоже. Но до профессиональных воинов не дотягивали. Петрович сомневался, что служить в другой мир они отправились от хорошей жизни.
Всадники ценились в отряде выше остальных, поскольку комрит Намирей скомандовала:
— Расступись пехота! Первый, второй ритоны заходят.
Такое положение дел Петровича устраивало, даже его детский сад чуток повеселел.
На крыльце столовой, помещения довольно немаленького, обнаружился чешуйчатый тип. Тот самый, что шёл с обозом и засёк сидящих в укрытии землян. Петрович не удержался от комментария и тихо сказал Серому:
— Смотри, Чингачгук Большой Змей тоже здесь нарисовался.
Чешуйчатый, как выяснилось, обладавший невероятным слухом, громко спросил:
— Как ты меня назвал, эльфийский воин?
— Чингачгук Большой Змей, — так же громко ответил Петрович, с вызовом глядя на типа.
— Большой Змей, — повторил тот и рассмеялся. Между узких губ мелькнул раздвоенный язык. Затем он произнёс: — Всадники, отныне называйте меня только так: Большой Змей. Я инструктор по полётам и езде на драконах.
— Езде на ком?! — ошарашено спросил Серый друга, поскольку инструктор зашёл в столовую вслед за фейри и их ритоном.
— Я же говорил, что в кавалерию нас записал, — ответил Петрович.
— Драконы, это такие большие ящерицы? — спросил один из близнецов.
— Да мы, как бы, тоже не местные, не видели, — сказал Петрович.
Неожиданно в их разговор вмешался комрит Тарон.
— Драконы тоже не местные. Их доставили из мира Драконат. Они нечто среднее между ящерицами и лошадьми. Привязываются к хозяину, поддаются дрессировке. Но лучше их не обижать, злопамятны и мстительны.
— Да кто угодно таким будет, если из родного мира стащить, — произнёс рыжий.
Остальные с ним оказались полностью согласны, заранее проникаясь симпатией к меньшим братьям по несчастью. Командиры переглянулись, у младшего на мгновение вид стал виноватым. Но лишь на миг. Профессиональные воины этого мира, как, впрочем, всех остальных, приказы не обсуждали.
Глава десятая. Золотой свиток
В столовой каждому ритону был предназначен отдельный стол, о чём свидетельствовали таблички с цифрами. Комрит Тарон подвёл своих воинов к столу с цифрой два и приказал:
— Рассаживайтесь.
После чего он отправился в обеденную зону для командиров. Располагалась он тут же, в конце столовой. Замкомрит немного задержался, но, убедившись, что подопечные ведут себя адекватно, последовал за начальником.
За двое суток, что прошли до момента появления попаданцев с Земли, замкомрит зверски устал от вредных гоблинов, так и норовивших выкинуть какую-нибудь пакость.
Пехотинцы, вошедшие следом, дисциплиной не отличались. Занимали места они шумно, с грохотом отодвигаемых стульев, под окрики командиров. Правда, быстро. От выставленных на столе тарелок шёл аромат, обещающий вкусный обед.
Вскоре в столовой воцарилась тишина, прерываемая лишь звоном ложек о тарелки. Петрович обратил внимание на лежащие на краю стола подносы. После того, как допил компот из каких-то местных фруктов, он обратился к соседу, рыжему гоблину:
— Посуду сами относим?
— Зачем? — удивился тот. — Кухонницы утащат.
— Девчонки? В лагере? — тоже удивился Серый.
— Тут их достаточно служит, — пояснил один из близнецов. — На кухне, в лекарском ритоне, даже в охране есть.
Словно подтверждая его слова, дверь, отделяющая обеденный зал от кухни, открылась и оттуда вышли две, как их назвал рыжий, кухонницы. Девушки тоже в военной форме, дополненной белым беретом и белым же фартуком. Они направились к столу с цифрой один. Первый ритон обедать закончил и ждал приказа командиров, выходить.
Кухонницы ловко собрали посуду, улыбаясь на шуточки воинов. Всё это время Петрович, а следом Серый, загружали подносы оказавшимися довольно тяжёлыми тарелками и кружками со своего стола.
— Поможем девчонкам, — шепнул Серому Петрович.
Когда, сгибаясь под тяжестью, кухонницы двинулись от первого стола, Петрович и Серый подошли к ним, и отобрали подносы. На робкий протест, Петрович веско басом заявил:
— Женщинам нечего тяжести таскать, вам ещё детей вынашивать и рожать.
Примеру одноритонцев последовали близнецы, подхватив подносы со своего стола и потащив в сторону кухни. Сгрузив всё на специальную стойку, воины второго ритона вернулись на свои места. За этой сценой заинтересованно наблюдал остальной отряд и командиры. Последние решили не вмешиваться.
Кухонницы подошли к столам пехотинцев. Потрясённые поступком воинов, и особенно словами эльфа, они уже не обращали внимания на робкие заигрывания новобранцев. Один из них не выдержал, со словами:
— Мы что, хуже всадников? — сгрёб на ближайший поднос посуду.
Так же поступили и ещё несколько воинов, растерянные кухонницы смотрели, как быстро пустеют столы. Продолговатое окно в разделяющей помещения здания стене открылось, и в него высунулись все работники кухни, повара, их помощники, ещё несколько кухонниц.
— Отряд! Стройсь на выход! — прозвучала команда.
Отдавший её комрит Тарон с превосходством посматривал на коллег. У него в рукаве имелся ещё один козырь, который он собирался им предъявить. Тарон мысленно вознёс благодарность богам за то, что попаданцы с Земли достались ему. Причину изменений в поведении гоблинов он просчитал на раз.
После обеда отряд последовал в учебную часть: несколько одноэтажных — в лагере только такие и были — домов, выстроенных в ровную линию. К ним так же вела вымощенная камнем дорога в окружении невысоких подстриженных кустов. На домах тоже красовались номера. Замкомрит направился к дому с номером два.
Следуя за ним, всадники второго ритона вошли в коридор, разделяющий здание на две половины, в каждую вела дверь. Замкомрит кивнул налево и сказал:
— Это комната отдыха, у вас пять минут на посещение уборной, мытьё рук и приведение себя в порядок. После чего жду в учебном отсеке. — Тут последовал кивок направо. — Время пошло.
