Мы переглянулись. Сегодня вся команда была в сборе, готовились к приходу господина Ирлика.
— Есть ещё охрана и уборщица, — сказал я.
— И они тоже ему не поклоняются? — спросил господин Ирлик.
Я прикусил язык. Значит, почувствовал.
— Поклоняются?.. — переспросил завлаб.
Господин Ирлик нетерпеливо обвёл рукой всю нашу компанию.
— Из вас из всех Умукху поклоняется только вон тот мужик, — он ткнул в господина Сержо, который застыл с открытым ртом. — А остальные что, для мебели? Вы не видите, он уже еле шевелится! То-то я думаю, как так, ты сказал, — он обернулся ко мне, — братик сильно мне уступает! Будешь тут уступать, если два месяца прожить на одном почитателе, и тот небось не сильно выкладывается при молитве! А силу-то откуда брать?!
Значит, я был прав. И теперь господин Ирлик оповестит о механизме питания бронов весь коллектив. Боюсь, что инструктаж персонала после этого придётся пересмотреть…
— Так, всё ясно, — заключил господин Ирлик свою тираду. — Умукх, пошли.
Он ухватил нашего подопытного за локоть и поволок на выход.
— Подождите, вы что, забираете его из программы? — ахнул завлаб, кинувшись следом. Мы все тоже потянулись вдогонку, даже ошеломлённый господин Сержо. Господин Ирлик ничего не отвечал, просто вывел господина Умукха на улицу, потом — заставив охрану просто застыть на месте, как восковые фигуры, а роботов запищать и задымиться, — за пределы территории корпуса, по дорожке к воротам заповедника и сквозь них, туда, где в нескольких десятках метров от забора расположился палаточный лагерь идолопоклонников.
— Ирлик, подожди, ну я же обещал, — зазудел господин Умукх на всеобщем, послушно семеня рядом с высоченным братом. Хотя какой он ему на самом деле брат — это ещё большой вопрос. — Они меня столькому научили! Я теперь умею группу крови определять и различать нуклеотиды!
— Ишь, слов набрался, — фыркнул господин Ирлик тоже на всеобщем. — Силу подрастерял и сразу очеловечиваться начал.
— А разве это плохо? — Подопытный вытянул губы трубочкой, так что они стали напоминать хоботок.
— Ты зачем сюда приехал, помнишь ещё?! — рявкнул господин Ирлик. — Ты приехал овладеть своей второй сферой. Мало знать, как что работает, надо ещё уметь на это повлиять. А как ты будешь влиять, если у тебя силы на донышке?
Господин Умукх сник, а господин Ирлик обернулся через плечо и зыркнул на меня, как будто это я лично помешал господину Умукху восстанавливать энергию. Неужели прознал, что я скрыл свои наблюдения? А ведь на Муданге он почитается ещё и как бог лжи…
Наконец мы вышли к лагерю. Господин Ирлик щёлкнул пальцами, отчего посреди поляны вспыхнул зелёный костёр. Рядом что-то заискрило, и заунывная психоделическая музыка, обычно звучащая в лагере, смолкла.
— Почитатели и просители! — громовым голосом начал господин Ирлик, привлекая внимание идолопоклонников, которые довольно невозмутимо отнеслись к огненным эффектам, зато сразу наставили на него камеры. — Ваш бог явился избрать из вас посланника! Готовы ли вы послужить своему кумиру?
Население лагеря зашевелилось: кто-то отошёл подальше, кто-то подбежал поближе. Меня внезапно накрыла тень — это господин Умукх увеличился в размерах, становясь чуть не на голову выше господина Ирлика. Я стоял немного сбоку от него, и мне было отчётливо видно, как на солнцепёке его кожа налилась цветом — густо-алым, как будто это была не кожа живого существа, а тонкая плёнка над резервуаром с кровью. Вместо ногтей на пальцах выросли подвижные мохнатые крючочки, а привычные белёсые косички на голове обернулись жирными перламутровыми змеями. Глаза сильно выпучились и зарябили множеством зрачков, теперь они не умещались в голове и торчали вперёд и немного вбок, отблёскивая красным. Нос удлинился, свесившись ниже подбородка, где завернулся в спираль. Общий вид чем-то напоминал противогаз, надетый на статую лернейской гидры, только какой-то насекомый.
— А-а хорошо-о! — протянул господин Умукх зудящим голосом, от которого у меня зачесалось всё тело. За спиной кто-то завизжал — это лаборантке стало дурно. Идолопоклонники попадали ниц.
— Великий бог явился!
— Да здравствует бог Умукх!
— Боже, будь милосерден!
Наш подопытный широко раскинул руки, изломанные как будто дополнительными суставами. Вокруг него заклубился зной, изображение заколебалось в потоках горячего воздуха. Запахло подгнившими фруктами — сладко и отвратительно.
— Не умеют молиться, — раскритиковал господин Ирлик. — Братец, ну ты чем тут думал вообще? Научил бы уже давно. Они тут воздух сотрясают, до тебя не доходит, формул же не знают. А в твоём бункере только один мужик тебе в лицо напрямую молится. Эй вы, паства, давайте, у кого бумажка есть записать, научу вас, как к своему покровителю обращаться, чтобы слышал вас и сквозь стены, и за тридевять земель. Шевелитесь, шевелитесь, я про бумажку не шучу!
Некоторые из павших ниц поднялись, пометались по поляне и вскоре замерли у ног господина Ирлика с блокнотами, салфетками и оборотами рекламных листовок. Господин Ирлик начал диктовать. Я вынул телефон в надежде записать, но он отказывался включаться. Потихонечку, шаг за шагом, я отошёл от места действия, а оказавшись внутри забора, кинулся на пост охраны. Они уже были на связи с минбезом, и я отобрал работающую трубку.
Того, что происходило сейчас на поляне, нельзя было допустить. Если сила бронов зависит от количества поклоняющихся им верующих, то они будут обращать в свою религию всё больше людей. До сих пор молитвы и подношения просто не достигали господина Умукха, но теперь… Даже на Земле хорошо если половина населения придерживается рациональных взглядов, да есть ещё сколько-то фанатично верующих в других богов. Но для неопределившихся живой, стоящий перед тобой, страшный бог, обладающий сверхчеловеческими способностями — это очень серьёзный аргумент. А уж на планетах расселения, где в большинстве случаев царят суеверия и язычество, броны заполучат вообще всех! Это нужно остановить немедленно, пока эта чума не расползлась по миру!
29 декабря
Анатоль Сержо, руководитель проекта
Официально проект закрыли из-за его опасности для жизни и здоровья подопытного. Муданжский император прибыл на Землю, перепожал сотню рук, поулыбался своей покорёженной рожей в камеру и выразил мне лично глубокую признательность за усилия по поддержанию его протеже в добром здравии. Оказалось, что, обставляя мою молельню, я один сработал за десятерых, потому что почитание придаёт богу тем больше сил, чем труднее даётся почитающему. Поначалу ещё бабка эта, уборщица, вкладывалась со своим вареньем, а потом уже только я, да и то под конец только сласти покупал, вот божество и ослабло.
Я, конечно, сделал морду кирпичом и изобразил, будто догадался до этой схемы и молился во избежание конфликтной ситуации в случае заболевания подопытного. А молчал об этом, потому что опасался массовой истерии, каковая и приключилась, когда все эти мракобесы кинулись распространять аутентичные тексты молитв. Минбез моё враньё сглотнул — да и не до того им было, эти ведь почитатели, вооружённые рабочими молитвами, кинулись молиться, а уж кто что просил… Хорошо хоть, бог музыки и медицины, а не чего похуже. Его братцу, который на Муданге помимо прочего числится богом войны и смерти, маршал вынес отдельную благодарность за то, что не обучил людей молиться себе, а только младшему брату. А то поимели бы мы…
Впрочем, поимели и так немало. Повезло тем хиппи, которые просили вдохновения на запись альбома или, скажем, непревзойдённых навыков игры на укулеле. Но ведь кто-то хотел галлюцинировать дополненную реальность без устройств и веществ, а кто-то — чтобы вместо языка у него выросло змеиное жало. Муданжцу пришлось вызвать подкрепление из своих и заставить их поститься и отжиматься до изнеможения под молитвы, чтобы божество вернуло всё как было. Тут и старший брат огрёб люлей — это ж надо было догадаться обывателям такой доступ открывать! Наш подопытный вообще только сидел в углу и выл, как тогда, когда я оговорился.
