Перед уходом паладин произнёс официальную фразу, что теперь моим хозяином является господин, стоящий передо мной. Когда дверь за ними закрылась, старик некоторое время смотрел им в след. И тяжело вздохнув, подошёл ко мне поближе.
— Фх-фх, — услышал я как меня нюхает старик. — Светлый, — облизнув губы произнёс он, и очень медленно выпустил свои клыки. Внутри я весь съёжился. У старика был хищный взгляд, который меня не просто пугал, он был мне отвратителен.
«Вот бы убить его!» — подумал я, после чего сразу стал кататься от появившейся боли.
В этот раз мне было больнее, чем в прошлые разы. Видимо, я очень сильно пожелал навредить своему нынешнему хозяину. И последнее, что я помню, это как к моей голове приближается каблук сапога. После этого я вырубился.
* * *
— Раб, просыпайся! — услышал я мужской голос управляющего. — У тебя две минуты на сборы.
Прошла неделя с того дня как я появился в доме дистрикта. Можно сказать, с первого дня я стал омолаживать по несколько человек в день. А для того, чтобы я мог принять как можно больше разумных, мне было запрещено использовать энергию по отношению к себе. Я конечно постарался дать понять, что для моего бодрого состояния нужны сущие крохи, которые никак не повлияют на скорость и количество омолаживаемых, но хозяин к моим потугам остался глух.
Но позже я понял, что благодаря рабскому камню энергия не циркулировала по всему телу, и из-за этого рана под лопаткой с каждым днём нагнаивалась. За всё время мне лишь пару раз удалось выйти на улицу. Но из-за высокого каменного забора я не знал где нахожусь. Единственное, что я понял, что где-то неподалеку находится рынок, от которого чувствовался специфический запах животных, пряностей, ну и, разумеется, очень много шума.
Также я успел узнать, что моё похищение организовал не дистрикт, а кто-то из глав главного рода Майя, и скоро меня перевезут на другой континент. Именно поэтому хозяин дома, который уже несколько дней находился в сильнейшем алкогольном опьянении, старался выжать из меня все соки и омолодить как можно больше своих собратьев. И было большой удачей если кто-то из моих пациентов приносил накопители, потому что с ними омолаживать вампиров было в разы легче. При активации изумрудной энергии она словно врезалась в скрытый щит и, что ещё меня поражало, вампиры, если их не погрузить в сон, испытывали боль при омоложении. Но если они подавали мне метеоритное железо, то преобразованная во мне энергия никаких неудобств им не доставляла.
— Да, господин, — ответил я. Перед тем как встать я придал своему лицу выражение будто мне больно, и это не укрылось от зашедшего в коморку управляющего.
— Раб, отвечай, у тебя что-то болит? — осматривая меня спросил он.
— Да, господин, — ответил я.
— Что у тебя болит? — с раздражением спросил он.
— Спина, — ответил я. На что управляющий резко меня развернул и стал осматривать.
Громко цыкнув, он сказал.
— Я не собираюсь тратить на тебя зелья. Ты целитель, вот и исцеляй себя сам.
— Господин мне запретил использовать магию по отношению к себе, — ответил я, стараясь не выдать своего волнения.
— Дистрикт сказал, чтобы ты выполнял все мои указания, так что мои слова — его слова. Выполняй.
— Исцеление, — произнёс я и сразу же с моих глаз словно спала пелена.
Тем временем управляющий посмотрел, что воспаление у раны, как и сам загноившийся шрам, пропали, после чего сказал.
— Всё, идём вниз, там тебя ждёт следующий пациент.
Целый день мне пришлось притворяться, что я до сих пор нахожусь под действием рабского камня. Разумеется, я начал симулировать свою усталость, и на вопрос почему я прекратил омолаживать отвечал, что мой резерв до сих пор не восстановился, что очень сильно злило управляющего.
Ближе к обеду к нам зашел помолодевший дистрикт, который также высказал своё недовольство тем, что я стал работать хуже.
Он даже притронулся к моему лбу и, почувствовав от меня холод, решил, что я по-настоящему истощён. Не знаю кем была женщина, что находилась на кушетке, но дистрикту она, по-видимому, была очень важна. Он велел принести мне фруктов и вина, и когда я впервые нормально наелся, мне принесли полностью заряженный накопитель.
— Раб, она, — указал дистрикт на пожилую женщину, — должна выглядеть от силы на семнадцать-двадцать лет. Ты меня понял? — Я кивнул, после чего стал омолаживать вампирессу.
До этого я не сильно обращал внимание на своих пациентов. Но после освобождения от действия рабского камня, у меня словно открылось второе дыхание.
Женщина была одета шелковую одежду, на которой была вышивка из золотой нити. На руках и шее драгоценные украшения с камнями, которые раньше мне нигде не встречались. Меня так и подмывало расспросить что это за розовый камень, но в последний момент, когда вопрос уже чуть было не сорвался с языка, я успел одернуть себя, ведь раб не может задавать вопросы.
Сама процедура длилась около часа. Вероятно, вампиресса была очень старой, и когда мои наблюдатели устали стоять рядом и ушли в соседнее помещение, я активировал *зрение*.
Сложно передать словами охватившее меня волнение, когда я понял, что омолаживаю архимага! Вопрос о том, сколько лет этой женщине, отошёл на второй план. Ведь сейчас у меня есть реальный шанс убить одно из сильнейших созданий на планете, которое в будущем может доставить много проблем. А учитывая политическую расстановку, в будущей войне мы сто процентов будем по разные стороны баррикад.
Однако это будет одним из последних заклинаний, что я использую. Ведь помимо того, что я нахожусь глубоко на вражеской территории, так ещё абсолютно не ориентируюсь на местности. А то, что за мной направят карателей, сомнений у меня не было.
Всё время, пока занимался омоложением, я думал, как поступить. Долг перед родом и страной легли на чашу весов против моей собственной жизни. По крайней мере именно так я в тот момент размышлял.
В итоге я выбрал жизнь. И почему-то был абсолютно уверен, что пожалею.
* * *
Спустя три дня после похищения Ярара Де Тьера.
— Проклятье, — раздался мужской голос. После чего последовал сильный удар по дереву, от которого по округе разлетелись щепки, и оно с громким скрежетом повалилось на землю.
Патрокол, посмотрев на то, что сотворил, сплюнул на землю, и прикрыв глаза постарался успокоиться. То, что Тьера похитили, ничего не меняло. И пока его цель жива, он будет преследовать её хоть на краю света. А по остаточному запаху он понял, кем были ряженные крестоносцы, и его мысли о крае света совпадали с действительностью.
С другой стороны, Патрокол понимал, что это путешествие для него может стать последним. К тому же ему уже приходилось бывать на вампирских берегах, и тогда ему очень сильно повезло уйти живым. Однако с последнего раза прошло много лет, и он стал сильнее.
Немного подумав, Аконитовый убийца понял, что он и так уже всё решил, а то, что задание становится опаснее, только ещё больше его заводило.
Загнав вусмерть пять лошадей, Патрокол ждал отплытия торгового судна, которое должно было его доставить на берега Инкской империи. И каково же было его удивление, когда он почувствовал знакомый запах.
Создав иллюзию вокруг себя, он стал выглядеть, как неодаренный молодой человек, который решил посмотреть мир. Он несколько часов следил за девушкой и понял, что она ищет Тьера.
— Здравствуйте, — произнёс Аконитовый убийца. — Прошу прощения, что подслушал, однако я слышал, что Вы интересовались по поводу летающих кораблей. Я же не ошибся?
Патрокол заметил, что вначале девушка хотела просто отмахнуться от него, скорее всего приняв за человека, пытающегося к ней подкатить, но когда он закончил предложение в её глазах появился блеск.
— Вы правы, господин, э…
— Синбад. И я никакой не господин! Извините за нескромный вопрос, — изобразил доброжелательное выражение лица Патрокол, — а Вы дворянка?
