Нам пришлось прервать этот разговор, потому что мы прошли в бальный огромный зал, где к нам подошли леди Романова и Элентар Фолиант.
Когда вампир со слащавой улыбкой подошёл к нам, произнёс.
— Рад приветствовать своего бывшего ученика на столь знаменательном событии в моей жизни.
— Примите мою благодарность за то, что пришли, — сказала Леди Романова и, посмотрев на меня, она продолжила. — Де Тьер, моя дочь очень хорошо о Вас отзывалась. Говорит Вы человек слова и принципов.
— Боюсь её мнение обо мне слегка ошибочно, — ответил я.
— Отчего же? — вклинился в разговор Элентар.
Я, постаравшись изобразить на своём лице максимальное благодушие, ответил.
— Принципы могут расходиться с политикой рода. И у меня не всегда получается доказать свою правоту.
— Вы ещё молоды, — одобрительно сказала леди Романова, — кто знает, может настать время, когда именно Вы будете говорить в каком направлении будет развиваться род Тьер.
— Кхм-хм, — произнёс Серек, — думаю его брат, когда снимет с меня бремя регентства, сам разберётся как управлять родом.
И сказано это было тоном на грани допустимой приличиями.
— Конечно-конечно, — постаралась исправиться леди Романова. — Серек Де Тьер, мы ни на что не намекали. Простая благожелательность.
Серек сощурил глаза, произнёс.
— Рад, что мы поняли друг друга.
— Давайте я провожу вас за стол, — предложил Элентар.
Мы согласно кивнули.
— Когда ты планируешь поговорить? — спросил я у Элентара, когда отошли от Романовой подальше.
— После третьего танца, — ответил он.
Каково же было моё удивление, когда я увидел, что за одним столом с нами сидит Солженицын. И судя по гербу, нашитому золотой нитью на одежде, рядом с ним сидел глава их рода.
Я посмотрел на Элентара и постарался всем своим видом дать понять, что этой подставы ему не прощу. Но по его взгляду я понял, что он не в курсе. Он смотрел то на нас, то на Солженицыных, которые тоже очень красноречиво смотрели в нашу сторону.
— Смотрю, Серек, ты не учишь молодёжь манерам, раз они не проявляют должного уважения старшим! — с холодом во взгляде произнёс глава рода Викентий Ля Солженицын.
— Не Вам ли не знать, граф, что уважение не измеряется прожитыми годами. Его нужно заслужить.
— Как интересно, — ухмыльнулся Викентий. — Уж не поэтому ли на ваших дирижаблях были похищены люди, проживающие на моих землях? В частности, — сделал паузу глава рода, чтобы сделать глоток из бокала, — переманили трехстихийника себе в слуги.
— Викентий, ты говори-говори да не заговаривайся, — со сталью в голосе сказал Серек. — Надеюсь мне показалось, что ты обвиняешь моего внука в воровстве?
— А не то, что? — с вызовом спросил Солженицын.
— Дорогие гости, ну право, — встал между нами Элентар, быстро переводя взгляд с нас на Солженицыных, — сегодня не тот день и, уж тем более, место для разбирательств. — Он щёлкнул пальцами, и к нам очень быстро подошёл управляющий. — Быстро, пока не пришли Шуйские, замени их посадку на этот стол.
Управляющий поклонился и поспешил раздавать указания. И прежде чем мы ушли, Серек прошипел Викентию.
— Мой внук был на войне, когда твой наследник, — указал он пальцем на Исаакия, — насиловал девчонок. Как смеешь ТЫ говорить ему про уважение? Что до трехстихийника, то он не раб! И его семью мы вывезли после того, как твой наследничек изнасиловал девятилетнюю девочку! Мы были в своём праве! Матвеев принёс клятву, и долг сюзерена позаботиться о благополучии его близких. Хотяяя, кому я это говорю, — усмехнулся Серек, — ты, судя по всему, забыл, чем отличается дворянин от бандита.
Я заметил, как оба Солженицына покраснели. Ещё бы, ведь помимо того, что всё сказанное было правдой, так ещё это слышали почти все находящиеся в зале.
— Ну давай! Что ты медлишь? — провоцировал Серек Викентия. — Ты ещё долго будешь мять свою перчатку? — Но тот, словно от огня, убрал руку от перчатки, и отвёл взгляд. — Я так и подумал.
Когда мы отошли, глава рода Солженицыных громко произнёс.
— Серек, может сейчас ты и смог уйти победителем, но я обращусь в Дворянский суд чести за то, что твой род совершил покушение на наследника рода Солженицыных.
— У тебя есть доказательства? — резко обернувшись спросил Серек. Солженицын ничего не ответил. — Я так и думал, — ухмыльнулся дед.
Когда мы наконец-то сели за полностью свободный стол, я спросил.
— Откуда ты знал, что у него не доказательств?
— Он бы напрямую пошёл к императору будь они у него. А в суде он может попросить использовать детектор лжи, однако я вправе отказаться. Но меня больше волнует откуда они узнали?
— Я бы и сам хотел понять. Завтра же напишу Анри, чтобы он начал проводить повторную проверку. Со слов Ля Фисто, его люди позаботились, чтобы о их участии никто не узнал.
— Всего не предусмотреть. Но «крысу» найти надо! — серьёзно сказал дед. Некоторое время мы сидели молча, осматривая зал и прибывших гостей. — Ярар, постарайся узнать ранг Солженицына.
— Думаешь он решится на дуэль?
— Он струсил, — ответил дед. — Но сейчас о нашей ссоре и сказанных словах судачат почти на всех столах. И когда к Солженицыну начнут проявлять неуважение, он может сорваться. Самое лучшее решение для него сейчас, покинуть праздник.
Однако Солженицыны продолжали сидеть на своих местах и о чём-то переговариваться с Шуйскими. Иногда я замечал взгляды, направленные на нас из-за их стола. При чём в них можно было прочитать агрессию в нашу сторону.
Раздался громкий голос управляющего, который объявил:
— Его Высочество, цесаревич Владимир Александрович Рюрикович, вместе с принцессой Элинской империи, Ланель Исаврийской.
Все гости поднялись со своих мест, приветствуя венценосных особ. И я был очень удивлен тому факту, что Элин и сама Ланель не сообщили мне, что тоже будут на этом банкете.
Когда последние гости уселись, началась торжественная часть. Элентар во всеуслышание сделал предложение Анастасии Ва Романовой, и просил её руки и сердца у её родителей и главы рода Романовых. И когда все ответили согласием, он поцеловал Анастасию.
— Да начнётся пир, — сказал глава рода Романовых, после чего заиграла легкая музыка, под которую начали выносить горячие блюда.
— Какая наша очередь дарить подарки? — спросил я.
— Пятые, — ответил Серек. Я кивнул и, сделав знак ближайшему слуге, попросил того сходить принести наши подарки. Романовой мы собирались подарить ожерелье из голубых бриллиантов. А Элентару я вначале хотел подарить клинок, который мы нашли во время исследования руин замка Фолиантов. На нём был выгравирован родовой герб и это значило, что клинок фамильный. И простому гвардейцу он принадлежать никак не мог. Но Серек меня отговорил от столь грубой провокации. Поэтому мы собирались подарить артефактный клинок. Всё-таки Элентар был слабым магом и такое оружие ему могло бы пригодиться.
Когда настала наша очередь, я воспользовался моментом и быстро посмотрел магическим зрением на Солженицыных. Но там было всё без сюрпризов. Младший имел ранг подмастерья, а старший — младшего мастера. Оба были огневиками.
Я рассказал об этом Сереку, на что он с благодарностью кивнул. После этого мы вручили подарки и вернулись за свой стол.
А когда начались танцы, к нам подошёл слуга и сообщил, что нас ждут для приватной беседы. Уже на выходе я заметил, как принц и принцесса танцевали, и мне показалось, что Ланель искренне смеялась. Меня немного это укололо, но думать об этом будут потом. Сейчас же предстоял сложный разговор с Элентаром.
Когда мы прошли в кабинет, то там уже находились Элентар, Николай Романов и Анастасия.
— Серек, — обратился Николай, — у меня в соседнем помещении стоит сорокалетней выдержки коньяк. Как насчёт того, чтобы пропустить пару бокальчиков вместе со мной?
Дед, прежде чем ответить посмотрел в мою сторону, и когда я дал ему знак, он ответил.
