Слегка ускорив шаг, я сократил расстояние между собой и идущей впереди парой лишь для того, чтобы застать их уже углубившимися в серьезный разговор. Преобладающий на Базаре гам срывает любую серьезную попытку подслушивать, но когда мы шли, мне удавалось иной раз уловить обрывки их разговора.
–…слышала… ужасно дорогие, не так ли? – говорила Танда.
– …одолеть… доля их веса в… – ответил довольно Ааз.
Я подобрался чуть поближе, пытаясь расслышать получше.
– …заставляет тебя думать, будто они где-то здесь? – спросила Танда.
– При численности здешних баров? – фыркнул Ааз.
– Насколько я слышал, это у них одно из главных…
Окончания этого спора я не услышал. По моим сапогам внезапно шмыгнула масса щупалец высотой по колено и нырнула под полог палатки, преследуемая по пятам двумя очень раздосадованными на вид деволами.
Я проигнорировал эту погоню и последующие вопли, торопясь снова догнать Ааза и Танду. Те, очевидно, обсуждали наемников, и я хотел услышать как можно больше, как для пополнения образования, так и потому, что мне в конечном итоге, возможно, придется вести их в бой.
– …их найти? – спрашивала Танда. – У нас же есть только указания общего района.
– …легко, – уверенно ответил Ааз. – Просто послушав их пение.
– Пение? – скептически переспросила Танда.
– Это их фирменный знак, – заверил ее Ааз. – И это также впутывает их в большинство ихних…
Передо мной вырос девол, гордо показывая пригоршню семян. Он, рисуясь, с шиком бросил их наземь, и там мигом возник густой черный терновый куст, перегородив мне дорогу. Восхитительно. В обычное время это б заворожило меня, но в данную минуту я спешил.
Даже не останавливаясь выбранить девола, я поднялся в воздух, отчаяние сделало мои ноги крылатыми… отчаяние с небольшой помощью левитации.
Я без труда миновал терновый куст, легко приземлился на другой стороне и тут меня практически растоптал Глип, прорвавшийся через этот барьер напролом.
– Глип? – поинтересовался он, с любопытством склонив голову набок.
Я поднялся из пыли, куда меня сшиб его энтузиазм, и дал ему по шее.
– В следующий раз гляди, куда прешь, – сердито приказал я.
Он ответил, высунув свой длинный язык и лизнув меня по лицу. Дыхание его разило наповал, а язык оставлял слизистый след. Очевидно, мой упрек привел его в ужас.
Глубоко вздохнув, я припустил следом за Аазом, а Глип поковылял, лихо гонясь за мной.
Я как раз нагонял их, когда Ааз внезапно остановился как вкопанный и начал поворачиваться. Не в состоянии остановить свой бег очертя голову, я врезался в него и сшиб, заставив растянуться на земле.
– Спешим, красавчик? – спросила Танда, лукаво глядя на меня.
–Ну и ну, Ааз, – выдавил, запинаясь, я, склонившись над ним. – Я не хотел…
Из полусидячего положения его рука резко метнулась вверх, нанеся удар, наполовину развернувший меня.
– В следующий раз гляди, куда прешь, – проворчал он.
– Глип! – сказал мне дракон и лизнул меня по лицу. Либо голова у меня кружилась больше, чем я думал, либо я уже видел раньше эту сцену.
– А теперь, малыш, кончай клоунаду и слушай.
Ааз снова очутился на ногах и принял чисто деловой вид.
– Вот тут мы временно расстанемся. Жди здесь, пока я схожу поторгуюсь с наемниками.
–Ну и ну, Ааз, – заныл я. – Неужели мне нельзя…
– Нет, нельзя! – твердо заявил он. – У команды, какую я хочу нанять, острые глаза. Нам только и нужен один из твоих дурацких вопросов в ходе переговоров, чтоб они утроили свои цены.
– Но… – начал было я.
– Ты будешь ждать здесь, – приказал Ааз. – Повторяю, ждать. Никаких драк, никакого разглядывания витрин в поисках драконов, только ждать!
– Я останусь с ним здесь, Ааз, – вызвалась Танда.
–Хорошо, – кивнул Ааз. – И постарайся не дать ему попасть в беду, идет?
И с этими словами он повернулся и исчез в толпе. На самом-то деле я не испытывал чересчур большого разочарования. Я имею в виду, мне хотелось бы отправиться вместе с ним, но еще больше мне хотелось побыть немного наедине с Тандой… то есть, если можно счесть стояние посреди Базара-на-Деве нахождением с кем-то наедине.
– Ну, Танда, – обратился я к ней, сверкнув самой яркой своей улыбкой.
– Позже, красавчик, – живо ответила она. – А сейчас мне надо сбегать по кое-каким делам.
–Делам? – моргнул я.
– Да. Ааз – мастер по части живой силы, но я хотела бы все-таки иметь в рукаве несколько лишних фокусов на случай, если нам придется жарко, – объяснила она. – Я хочу заскочить в сектор спецэффектов и посмотреть, чего у них там припасено.
– Ладно, – согласился я. – Идем.
– Нет, ты не пойдешь, – покачала головой она. – Думается, мне лучше сгонять туда одной. Те места, о каких я думаю, не подходят для цивилизованных покупателей. Вы с драконом подождете здесь.
– Но тебе же полагается не давать мне попасть в беду!
– заспорил я.
– Вот потому-то я и не беру тебя с собой, – улыбнулась она. – А теперь, что у тебя есть при себе в смысле оружия.
– Ну… – нерешительно проговорил я. – В одном из тороков Глипа есть своего рода меч.
– Прекрасно! – обрадовалась она. – Достань его и надень на пояс. Он удержит всякий сброд на почтительном расстоянии. А потом… мгм… жди меня там!
Она показала на странного вида каменное строение с облупившейся вывеской на фасаде.
– Что это? – спросил я, с подозрением глядя на него.
– Это трактир «Желтый полумесяц», – объяснила она.
– Тут своего рода ресторан. Возьми себе что-нибудь поесть Блюда неаппетитные, но в какой-то мере удобоваримые. ' Я с миг изучал взглядом это заведение.
– На самом-то деле, – решил наконец я – мне думается, я предпочел бы…
Вот где-то тут я и обнаружил, что разговариваю с самим собой, Танда бесследно исчезла.
Второй раз в жизни я оказался одии-одинешенек на Базаре-на-Деве.
Держите соленья, держите салат
Генрих VIII
Как ни увлекателен Базар, пребывание один на один с ним может быть довольно пугающим.
А так как я отличался особой чуткостью к страху, то решил последовать совету Танды и вошел в трактир.
Сначала, однако, из предосторожности я привязал Глипа к столбу у трактира и достал из поклажи меч. У нас был один приличный меч. К несчастью, его в настоящее время носил Ааз. Это оставляло мне старый меч Гаркина – оружие, при виде которого презрительно усмехнулся бы и демон, и охотник на демонов. И все же его вес успокаивающе оттягивал мне бедро, хотя мог бы успокаивать и побольше, если б я хоть что-то знал о том, как с ним обращаться. К несчастью, мои текущие уроки у Ааза пока не включали обучения фехтованию. Я мог лишь надеяться, что для случайного наблюдателя не будет очевидным, что я впервые надел меч.
Остановившись в дверях, я обозрел внутренность трактира. Несмотря на свое незнакомство с роскошными предприятиями общественного питания, я молниеносно сообразил, что это заведение к ним не относится.
Один из немногих советов, данных мне отцом-фермером до того, как я сбежал из дома, рекомендовал не доверять никакому трактиру или ресторану, выглядящему чрезмерно чистым. Он утверждал, что чем чище заведение, тем сомнительней качество и происхождение подаваемых там блюд. Если он был хоть отдаленно прав, то этот трактир, должно быть, находился на самом дне. Он был не просто чистым, но так и блистал чистотой.
Я говорю отнюдь не фигурально. Резкий верхний свет сверкал, отражаясь от расставленных как попало столиков и неудобных на вид стульев, сконструированыых из сияющего металла и неопознанного мной твердого белого материала. За стойкой в противоположном конце трактира стояла большая каменная горгулья
– единственное украшение в этом заведении. За горгульей виднелась дверь, ведшая, надо полагать, на кухню. В двери имелось небольшое окошко, через которое я мельком углядел приготовляемую еду. Приготовление состояло из протаскивания пирожков с мясом над плитой, запихивания их в разрезку, шлепанья поверх мяса разноцветной пастилы и завертывания всего этого месива в бумагу.
Наблюдение за этим процессом подтвердило мои прежние страхи. Для себя и Ааза я все готовил сам, как раньше готовил для себя и Гаркина. Хотя я нисколько не заблуждался насчет качества приготовляемой мной еды, я-таки знал, что их манипуляции с мясом могли лишь придать блюду плотность и привкус подгорелой кожаной перчатки.
Несмотря на очевидное низкое качество пищи трактир казался почти заполненным посетителями. Это я заметил уголком глаза. Заметил я также и то, что немалый процент их пялился на меня. Мне пришло в голову, что пялятся они, вероятно, потому, что я уже какое-то время стою в дверях, набираясь смелости войти и все никак не заходя.
