В отличие от остальных, в основном крестьянских хозяйств, у князя Хилкова свиньи вес год находятся в ферме и обильно кормятся. И хотя животные не породистые, но за два года уже не плохо отобраны.
Поэтому в самом здании Петр снова довольно мучительно разорвал шаблоны. И не только от помещений. Он никак не мог поверить, что вот эти большие жирные животные, деловито жующие в корытах — тоже свиньи! Как и те тонконогие и довольно худые особи в поле.
А тут еще хозяин зудит: мол, с одной стороны, что хозяева, так экономящие, делают якобы правильно. Ну а с другой? Они в итоге получают два пуда костей, или чуть больше, а он полгода получает с шесть — семь пудов мяса и жира и все это продает. Кто в конечном итоге выигрывает?
Самодержавный монарх, вопреки обычаю не стал попрекать или даже противно орать. Лишь только уже выйдя из свинофермы, признал:
— Хозяин ты хороший, прямо-таки не князь, а свиновод. Впрочем, ты и в других делах хорош!
Он внимательно посмотрел на Дмитрия, видимо, пытаясь понять, почему князь такой умный и хозяйственный, что просто оторопь берет.
Наш попаданец немного напрягся, поскольку интересы царя пошли немного в опасную для него сторону. Но тут при приближении к морскому порту острые хозяйские глаза Петра заметили высокие реи линейного корабля — бывшую шведскую «Королеву Хедвигу Элеонору». В XXI веке они бы на фоне высотных зданий совсем бы не замечались. Но в XVIII веке и жилые дома и производственные помещения прижались к земле. Дмитрий, зная об этом гиганте, увидел еще ранее, но промолчал. Пусть царь сам увидит!
Клятые доносчики, доносившие буквально о всяких мелких ошибках и недоразумений, о громкой морской победе «корректно» промолчали. А доброжелатели, их тоже, между прочим, было не мало, не стали мешаться под ногами. Пусть сам победитель рапортует. Сам же Дмитрий немного замедлился. Вот и не узнал ничего о такой звонкой виктории. Это ведь сухопутных побед к этому времени было достаточно, а вот морских еще наперечет.
Впрочем, сказать о победе можно всегда, была бы она сама. Но вот сейчас царя застало немного врасплох, он ведь только что думал о свиньях и вдруг такое чудо… или странное чудовище?
— Э-э-э, — протянул попаданец исключительно для монарха, — по-моему, линейный корабль, бывший шведский, а теперь наш, государь.
Впрочем, он уже мог бы не говорить. Пролетка, на которой они ехали, по приказу царя ускорила ход и они буквально вылетели в порт, на побережье Балтийского моря. И линейный корабль стал перед ними о всей красе — недавно отремонтированный, с убранным такелажем и русским знаменем на рее.
— Что это у тебя? — спросил он немного удивленно (победа, какая победа?), немного мрачно (темнит ведь князь, темнит, как бы не предал ненароком!)
— Ах да! — «вспомнил» Дмитрий, — я же не рассказал о встрече на море со шведами. Позволите, государь?
— Позволяю, — так же мрачно и иронично ответил Петр.
— Так вот, мин херц, — улыбаясь, начал Дмитрий, — как я уже говорил, пошел я на рыбалку на шхунах. А они, эти гады, не пускают. Пришлось подраться. Камрад, может, моя жена расскажет, она уже идет.
Дарья уже действительно шла парадным шагом, а за ней (когда успели?) построилось большинство, кроме вахты, матросов и офицеров.
И скомандовала, пристукнув шпагой о ботфорт, как будто казенную печать представила. А потом и рассказала по просьбе, даже приказу монарха.
Лицо Петра все больше вытягивалось по мере слов женщины. И он, кстати, ничего не сказал, лишь пробормотал что-то, да махнул Дарье, мол, поехали с нами. Та только усмехнулась, не он первый так балдеет при капитане — женщине.
Поехали, конечно, к ним. Монарх Петр Алексеевич что-то сказал про пиршественный стол, а кому еще не накрывать, как не городничему. Опять же водка у него самая крепкая. Но серебряные стаканчики поставил сам Петр Великий:
— Новые, Данилович подарил от трофеев. Ну, давай!
Выпили. Мужчины — водку, женщина, не спросясь, налила и выпила не спиртовой ягодный компот.
— Что-то вас стало много, супруги Хилковы, — мрачно сказал царь, а потом вдруг, вопреки тону, объявил:
— тебе, дшерь Александра Никитична, я присваиваю чин шаутбенахта, пусть эти бездари мужчины завидуют и по углам шушукаются, как старые бестолковые бабы. А ты, Дмитрий Александрович, теперь генерал-лейтенант. Все? Теперь пьем, и не перечьте мне!
Царь приказал! Дарья, между прочим, все равно, пить водку не стала, хоть и не отходила от стола, а вот Петр I и Дмитрий все опрокидывали и опрокидывали крепчайшую водку хозяина. И чем дольше, тем заметнее был на его стаканчике знакомый рельеф — толи чайки какие, толи мыши летающие, а может еще кто…
Он выпил еще и… как проснулся после очередной пьянки. Первое, что увидел — был работающий мобильный телефон. Он же в ХVIII веке, откуда здесь эта вещь в таком состоянии! Осторожно, как драгоценную вещь, взял в руки. Едва не уронил, когда тот зазвонил от пришедшей СМС-ки.
Передавал старый друг Витька:
— «Куда исчез, все волнуются. Если опять не ответишь, напишу заявление в полицию»
Саша аж вспотел, позвонил Витьке, наорал на него. Виданное ли дело, с ментами связываться. Те найдут… пару уголовных дел. Век потом не отмоешься.
Витька не оправдывался. Чувствовал, что он рад. Задал только один вопрос:
— Где ты был предыдущую неделю?
Вопрос простой, если ты сидел в своем веке. А если нет?
Пришлось отмекиваться и многозначительно отмалчиваться. Витька решил, что Саша был в запое да еще бабой-любовницей, как это бывает с ним самим периодически.
С тем и расстались.
Саша, рассмотрев такую незнакомую/привычную обстановку квартиры, сначала был в крайней радости. Он снова в ХХI веке среди знакомых вещей и в обычной остановке. Ура! Не надо никого убивать и ни кем командовать. И тело опять привычное.
Потом появилась тревожная мысль: а как же милая Даша? Что будет с ней? Дети? Да, а мне ведь присвоили новый чип
Он вспомнил, какая она добрая и ласковая и всегда заботится о нем. И одежда чистая и еда изысканная и за слугами проследит.
Попробовал чайную колбасу. По сравнению с натуральной ХVIII века сплошной картон. А хлеб — одна химия.
Как же было прекрасно в ХVIII веке и как плохо в ХХI веке!
Вышел на улицу. Как всегда, полно машин с угарным газом и людей со своими проблемами. Как было хорошо в ХVIII веке даже в Москве. И что с того, что можно ехать и есть интернет. Зато нет Даши, нет огромного и уютного дома и Бурки!
Настроение стало совсем отвратительное, и мысль пошла в другое направление. А как он оказался обратно в своем времени?
Припомнил, что немного поругались с Дашей — она по-детски прицепилась к нему в медовом месяце. Милая ты моя!
Потом они пили с Петром, любуясь вечерней зарей. Он выпил стаканчик водки…
Стаканчик с горгульями! Петр взял их с собой, не ведая, какой над ним рок!
Он вытер покрывшийся испариной лоб.
Две хохотушки девчоночки остановились около него, поинтересовались, не плохо ли.
Улыбнулся, понимая, как это жалко выглядит, пробормотал, что все хорошо.
Он пил тогда из стаканчиков с горгульями!
Интересно, а как они опять оказались? Сначала в вместе с ним в ХVIII век, затем в ХХI. Вот ведь зараза! С другой стороны, что он медлит. Купить бутылку водки и пить ее из стаканчиков и снова оказаться с Дашей. Вперед за водкой и снова в петровскую эпоху!
