Постаревших, потрепанных книг было много, настолько много, что при желании за работой можно было провести всю ночь подряд. У меня такого желания не было. Мне хотелось к девчонкам, на праздник, туда, где шумно-весело, где нет ощущения, что за тобой наблюдают из каждого угла.
В хранилище было очень тихо. Даже слишком. Тишину нарушал только шелест переворачиваемых страниц, едва уловимый скрип пера, да мои сердитые возгласы, когда что-то в очередной раз приклеивалось не туда, куда надо.
Совсем скоро я настолько заскучала, что была готова подсесть к ледяному магу и поговорить с ним о жизни, о его выпускном исследовании, пожаловаться на Миолу, спросить совета, как приручить Пятку. Что угодно, но только не затянувшееся молчание.
И тут небеса услышали мои немые мольбы и решили послать немного шума и огня. В прямом смысле этого слова.
Вдали знакомо скрипнула дверь. Я тут же встрепенулась, прислушиваясь. Неужели за мной? Миола решила, что на сегодня хватит?
— Здорово, друг! — раздался развеселый голос Нольда, еще до того, как он появился в поле зрения, — как дежурство продвигается?
Я только успела шмыгнуть между стеллажами и пригнуться, как в Хранилище бодрой походкой влетел белобрысый. Он бесцеремонно уселся на стол, открыл ближайшую книгу и пролистал несколько страниц.
— Нормально, — монотонно ответил Джер, отобрал книгу, открыв ее на нужном месте и уткнулся в свои записи.
Я подглядывала за ними в просвет между старыми пыльными книгами, очень надеясь, что огненный стихийник уйдет.
— Много должников навесили? — Нольд с интересом осмотрелся по сторонам, взглядом пытаясь найти тех, кто отбывает наказание.
— Нет, только одного.
— Издеваешься? — у белобрысого аж рот открылся от возмущения, а Джер усмехнулся, одарив приятеля снисходительным взглядом победителя.
— Проклятье! Знал бы, что только один будет — не стал бы с тобой меняться, — сокрушался Нольд, а я облегченно перевела дух.
Хуже ледяного Джера, может быть только огненный Нольд. Если бы Дежурным был он, я бы уже летала из угла в угол, выполняя дурацкие задания, а так только сопли по книгам размазываю.
Нольд никак не мог смириться с таким раскладом:
— Мне в том семестре двадцать перваков достались. Двадцать! Так я не знал, что с ними делать. Заставил мебель из одного помещения в другое таскать, потом пыль вытирать в большом зале, потом перебирать барахло в одной из старых комнат. А потом вообще разогнал, простив все долги. Хорошего и нужного — вообще не сделали. С ними тоска зеленая, бесполезная трата времени. Чуть не сдох. А тебе только одного прислали. Признавайся, ты заплатил? Подкупил куратора?
— Даже не думал, — ухмыльнулся Джер, — просто повезло.
— Повезло, — проворчал огненный, — надеюсь, тебе хоть достался самый злостный нарушитель.
— А то! — на губах у ледяного появилась улыбка.
— Сколько шабов?
— Пятьдесят пять.
Стоило услышать о своих достижениях, как у меня от стыда покраснели уши. Как же это так я умудрилась-то, а? Мне может кто-нибудь объяснить?
— Ого? Хулиганье что ли?
— Еще какое, — не скрывая улыбки, ответил Джертон и еле уловимым взмахом руки своротил все книги с полки. Те самые, за которыми я пряталась.
По сторонам разлетелись пожелтевшие листы, взметнулся в воздух клуб белесой пыли, а я смачно чихнула.
У Нольда вытянулось лицо, когда он понял, кто перед ним. Я выпрямилась, поправила чуть сбившуюся прическу и с вызовом посмотрела на него.
— Феечка? — он сначала указал на меня пальцем, а потом ошарашенно посмотрел на друга, — пятьдесят пять балов???
— Сам в шоке, — Джер рассматривал меня, как забавную зверюшку, а я под их взглядами стушевалась. Терпеть не могу Верхних!
— Ты что, кого-то насмерть зафеячила? — Белобрысый подозрительно уставился на меня, — небось, палкой своей насквозь проткнула?
— Дурак, — буркнула себе под нос и отвернулась.
— Что ты там промурлыкала, повтори? — он появился прямо передо мной, вынырнув из воздуха, а я испуганно отпрянула в сторону, едва не завопив от неожиданности.
— Ничего, — буркнула, отступая от него, пока не уперлась спиной в стеллаж.
Он подступил ближе, уперся руками в полки, по обе стороны от моей головы и склонился. Так близко, что я видела золотистые огоньки в карих глазах.
У меня аж сердце где-то в горле забилось. Ведь здесь никого нет кроме нас! Я и двое молодых магов, с потенциалом в разы выше, чем у меня. И мы не друзья! Вообще! Ни на грамм! Вот тут я испугалась. По девчачьи, до дрожащих поджилок и стойкого желания всплакнуть и закатить истерику.
Огненный маг заметил мой страх, с хищной улыбкой склонился еще ниже:
— Боишься, феечка? — спросил вкрадчиво, не отрывая взгляда.
Судорожно покачала головой.
— А мне, кажется, боишься.
— Нольд, оставь ты ее в покое, — раздался недовольный голос Джера.
— Заступаешься? — хмыкнул огненный маг.
— Я за нее отвечаю. Сейчас хлопнется в обморок, а мне потом отчитывайся.
Воспользовавшись заминкой, я скользнула под рукой у наглого старшекурсника и попыталась сбежать.
— Куда? — поймал меня, не дав и шагу ступить.
Обхватил за талию и к себе рывком прижал, так что дыхание сорвалось. Мерзавец!
Начала брыкаться, пытаясь пнуть его посильнее, но белобрысый оказался сильным. Перехватил покрепче и над полом приподнял, лишая опоры.
— Пусти! — запищала, а он только рассмеялся и понес меня вперед, ближе к столу, за которым сидел мрачный Джер.
— Приятель, я передумал меняться! — усмехнулся огненный гад, перехватывая меня поудобнее, — я сам отдежурю эту неделю.
Я дернулась, пытаясь выбраться из цепких лап, но бесполезно. Удерживал поперек живота одной рукой, прижимая к своей груди. Я чувствовала, как бьется его сердце — размеренно, уверенно, будто насмехаясь. У меня же колотилось, как ненормальное, пытаясь пробить грудную клетку.
Ледяной маг только фигу сложил и снова над книгой склонился:
— Даже не мечтай. У меня теперь свои планы. Ты сам уговорил меня поменяться.
— Я же не знал, что тут такое чудо будет бродить.
Чудо, то есть я, снова попыталось вырваться, и снова безрезультатно.
— Не брыкайся, фея. Все равно никуда не денешься. Попалась.
* * *
Ну все. Терпение мое кончилось. Никто не имеет права ущемлять бедную маленькую фею! Никто!
Без предупреждения распустила ментальные крылья. Урона от них никакого, даже не почувствуешь. Но когда Нольду в лицо розовой вспышкой прилетело что-то непонятное, он от неожиданности отшатнулся, рук не разжал, но хватку ослабил. Воспользовавшись этим, выхватила из-за пояса волшебную палочку и ткнула его в бок. Я уже со счета сбилась сколько раз вот так его тыкала! Белобрысый охнул от неожиданности, отпустил меня, сердито потирая ушибленное место. Я вырвалась на волю и, грозно сжимая в руках свое оружие, шагнула к парню.
— Ну все-все, фея, не буянь, — рассмеялся этот придурок, пятясь от меня спиной.
— Не смей меня трогать! Никогда! — прошипела, подступая к нему еще ближе.
— А то что? — глаза опасно полыхнули, и воздух стал на несколько градусов горячее.
Только тут до меня дошло, что я в порыве гнева пыталась угрожать старшекурснику, магу, Верхнему. Да он бровью поведет, и я сгорю, осыпавшись кучкой пепла.
Тяжело сглотнув, отступила. На шаг, потом еще на один. Не сводя с него подозрительного взгляда.
— То-то же, — хмыкнул мерзавец.
Отвернулся с ленивой улыбкой, но стоило облегчено выдохнуть, метнулся ко мне. Я бросилась в сторону с диким визгом. Мой вопль подхватило равнодушное эхо и разнесло по пустынным залам, многократно усиливая, искажая, превращая то ли в стон несчастного мученика, то ли в рев неведомого змея. С потолка мелкой крошкой посыпалась штукатурка.
Мы замерли, прислушиваясь к угасающим звукам.
— Ты чего голосишь? — почему-то шепотом заметил белобрысый, — разве не знаешь, что в Старом Крыле надо хранить тишину?
