Казалось, нескольких часов их отсутствия будто и вовсе не было, поскольку женщина вновь занесла над Броком кулак и завопила:
— Убийца!.. — но, увидев живого и невредимого Пупсика, тут же подхватила шарпея на руки и принялась его целовать и тискать.
— Как видите, вы ошибались, — гордо вздернул подбородок сыщик. — Я никого не убил. А вот вы, держа его на руках, — так сказать, убиваете себя.
— Что еще за чушь вы несете?!.. — нахмурилась Хельга и принялась осматривать песика: — Он что, блох нахватал?..
— Если бы… — тяжело вздохнул Брок. — Вы знаете, что такое радиация?
— Чай, не дура! — фыркнула женщина. — А при чем здесь радиация? И вообще, вы где шлялись? Я уже полицию хотела вызывать!
— Мы шлялись в радиоактивной Зоне! — перейдя на «замогильный» шепот, округлил сыщик глаза. — Теперь ваш Пупсик фонит, как три Фукусимы!
— Бред какой-то! — фыркнула Хельга Стар, хотя тон ее голоса и стал менее уверенным.
— Ах, бред?! — уже в полную громкость воскликнул Брок. — А что такое счетчик Гейгера, вы знаете?
— Говорю ж, не дура, — ответила хозяйка квартиры и попятилась к противоположной стене.
— Тогда смотрите! — жестом фокусника сыщик достал из кармана телефон и приложил его к Пупсику. — А точнее, слушайте!..
Из телефона, который, дабы Хельга не распознала обман, Брок старательно заслонял рукой, раздалось зловещее пощелкивание.
— Слышите?! — утробным, как у чревовещателя голосом, начал изрекать сыщик. — Этот несчастный пес уже не жилец! Если он останется здесь хотя бы еще полчаса, то и вся ваша квартира, и вы сами пропитаетесь смертоносными лучами… Но, — голос Брока вновь приобрел обычный оттенок, — если вы пожелаете, то за символическую плату в пять тысяч рублей мы можем забрать с собой это обреченное создание и отправить его, как говорится, в мир иной абсолютно безболезненно и, так сказать, со всеми удобствами.
— За пять тысяч?! — ахнула женщина. — Да я лучше даром его придушу!
— Папа шутит! — поспешила встрять в разговор Сашенька. — Мы усыпим песика совершенно бесплатно!
— Между прочим, — опомнилась Хельга, — вы еще не вернули мне задаток!
— А почему, собственно, мы вам должны его возвращать? — выпятил грудь сыщик Брок. — Мы, так сказать, ваше поручение выполнили. Саша, дай-ка мне шляпку!..
Брок выхватил из рук дочери красную тряпку и быстро, чтобы хозяйка не успела рассмотреть, во что превратилось ее сокровище, замахал ею в воздухе.
— Вот, смотрите, вот ваша шляпа! Мы нашли ее! С риском для жизни мы вырвали ее из преступных лап!.. Только вот ведь, как говорится, беда — она тоже стала радиоактивной!.. — Сыщик прижал к тряпке ладонь с телефоном, и тот вновь угрожающе затрещал.
— Не нужна мне такая шляпа!.. — совсем вжалась в стену Хельга. — Подавитесь вы ею, вместе с задатком! Но больше я вам ни копейки не заплачу. Если, конечно, — смущенно потупила они глазки, — вы не привели того… в противогазе… Или он тоже радиоактивный?..
— Хуже, — обреченно вздохнул Брок. — Он алкоголик. И у него есть жена. А у жены есть автомат. Так что…
— Тогда и им тоже подавитесь. Вместе с женой и автоматом. И покиньте мою квартиру немедленно!
— Обязательно, — закивал сыщик. — Обязательно покинем. Но сначала мы с вами должны подписать, так сказать, акт приемки-передачи. Дескать, я, госпожа Звездулькина, принимаю выполненные агентством «Бритва Оккама» работы…
— Что?! — не дала ему договорить Хельга Стар. — Как ты меня обозвал, придурок?! Какая я тебе Звездулькина?! Меня зовут Старикова Ольга Семеновна, и ты еще не раз вспомнишь это имя! У меня такие связи, и в таких кругах, что твоим вшивым агентством скоро займутся всерьез! А сейчас выметайтесь отсюда и забирайте свою заразную шавку!..
— Уф-ф-ф!.. — выдохнул Брок, когда они с Сашенькой и недоумевающим Пупсиком вышли под ласковый, зверски холодный осенний дождик. — Оказывается, у этой, так сказать, тетеньки очень правильные инициалы.
— Почему? — рассеянно отозвалась Саша. Ее волновало сейчас только одно: Пупсик был с ней!
— Потому что S.O.S. — «спасите наши души»!
— Да, папочка. Как скажешь, папочка.
— Что это с тобой? — замер изумленный Брок. А потом пробормотал: — Погоди, так, значит, это был не бред?.. Не галлюцинация?
— Ну конечно нет, папочка, — промурлыкала Сашенька. — Откуда бы иначе взялась запись на твоем телефоне? И откуда бы у меня появились вот эти штаны?.. — ахнула она, вспомнив, что так и не вернула Анне джинсы и не забрала у нее свои.
— Но ведь… чудес не бывает!.. — обреченно простонал сыщик.
— А кто тебе сказал, что это чудо? Ты просто выполнял свою работу. И, как всегда, выполнил ее с блеском. Потому что ты сам у меня очень-очень чудесный, папочка! — Сашенька, приподнявшись на цыпочки, чмокнула отца в щеку, а потом звонко крикнула притихшему шарпею: — Вперед, Пупсик! Вперед, моя радость! Нас ждут великие дела.
— Так-так-так-тааак!.. — задумчиво потер место поцелуя сыщик Брок. — А чудеса-то порой все-таки случаются… — Однако он тут же, вскинув вверх палец, добавил: — Но исключительно редко!
Иван Магазинников
Антисоциальная сеть
Пустынные улицы, по которым уставший ветер гоняет жухлую листву…
Ржавые остовы бесполезных автомобилей…
Обшарпанные стены покосившихся домов-коробок…
Опрокинутые мусорные баки, в которых роются отощавшие так, что ребра торчат, помойные коты…
Все это стало привычным с тех пор, как появилось глобализированное человечество, называющее себя Социумом. Непривычным был лишь один звук, доносящийся из-за мусорного контейнера.
Детский плач.
Согласно указу Администрации, каждый новорожденный член общества должен быть доставлен в Центр, где он подлежал принудительной социализации и становился полноправным членом Социума, подключенным к Сети и всем ее благам. За неисполнение этого указа наказание было только одно: полное стирание личности. И неудивительно, ведь появление новой жизни стало редчайшим явлением в этом мире, мире, где общество достигло небывалого единства и взаимопонимания, где никто больше не был одинок или не нужен. В мире победившего Социума.
— Кей, да заткни ты уже его, — пробурчал бородатый мужчина в потертой джинсовой куртке, осторожно выглядывая из-за бака.
— Да откуда я знаю, как его заставить заткнуться? — второй мужчина был гладко выбрит, а наряд его ничуть не отличался от одежды первого: потрепанная джинсовая куртка и широкие штаны из того же материала.
— Спросил бы у его мамаши, прежде чем ее «забанить».
— Не было времени. Ты же знаешь, что она была из Социума. Счет шел на секунды…
— Тссс… Принесла-таки нелегкая, — прошептал бородатый, отпрянув назад.
Тот, кого назвали Кеем, тут же зажал малышу рот пятерней, пытаясь заглушить плач, и оба мужчины замерли.
Дальше по переулку раздались негромкие шаги, и они приближались.
«Цок-цок» — звенели металлические подковки на каблуках высоких сапог идущего по улице незнакомца.
Или незнакомки? Лицо его было гладким, с тонкими чертами и лишенным признаков пола. Длинный черный плащ скрывал фигуру. На голове у него была широкополая круглая шляпа, надвинутая почти на глаза. Разумеется, тоже черная.
Модератор. Блюститель порядка и хранитель законности. С появлением Социума обычные правоохранительные органы остались не у дел, однако кто-то же должен был следить за порядком, обладая соответствующими полномочиями и возможностями?
И эта миссия была возложена на Модераторов, избранных членов глобального общества. К их услугам были все ресурсы Сети, а остальные члены Социума стали глазами, ушами, а порою и руками Модераторов.
Двое мужчин не знали, успела ли мать младенца сообщить Модераторам о появлении возле себя подозрительных личностей, не являющихся членами Социума. Но были уверены, что о появлении ребенка на свет уже знала вся Сеть. И теперь его наверняка искали, чтобы сделать частью того, во что превратилось человечество, объединенное в некое подобие единого организма с помощью нейронных сетей…
Социум. Кто мог предположить, что социальные сети, зародившиеся в Интернете на стыке веков, в ближайшем будущем станут не просто системой общения в глобальной сети, а самой сутью человеческой цивилизации, особой формой сосуществования людей друг с другом? Но уже не в виртуальном, а в реальном мире? Что они станут новым витком в эволюции человеческого общества… и приведут к его деградации…
Тем не менее прошла всего пара десятилетий, и случилось то, что наши славные предки назвали бы не чем иным, как Апокалипсисом. Но общество восприняло появление Глобальной Нейронной Сети как шанс, шанс человечества на спасение.
