С неторопливым причмокиванием опустошили еще по кружке.
– Все же это мне интересно, – не унимался Ргов, – пожалуй, стоит найти Кривого Билли и потолковать с ним. Узнать, кто его нанял...
– Тащиться в Дыры? По этой холодине? – сморщился Калис.
– Почему бы нет? Мне тоже интересно, – сказал Лахов. – Так что давайте еще по одной и прогуляемся!
Калис вздохнул. Он остался в меньшинстве.
– Ну что, господа, – пропыхтел Тощий Брык, потирая руки самым непотребным с точки зрения кашалотов образом, —техническое совещание позвольте считать открытым!
Двое соперников в борьбе за кресло мэра уставились на него с тем же добродушием, с каким гиена глядит на шакала, первым успевшего к телу антилопы.
– Начнем-начнем, – процедил Вейл Фукотан, – только я не понимаю, почему вы ведете себя так, словно вы тут главный!
– Ведь всякому ясно, что главный – я! – отрезал Крак Мясоруб.
Фукотан смерил его взглядом, в котором было больше льда, чем в средних размеров айсберге.
– Ну-ну...
– Хватит спорить, господа! – воззвал Тощий Брык, про себя кляня соперников самыми последними (и предпоследними, так как последних не хватало) словами. – Мы собрались тут не для того, чтоб выяснить, кто главнее, а чтобы определить, каким именно способом укокошить нашего любимого мэра...
Раздалось слитное пыхтение. Подобное издает бык, сильно разочарованный тем, что вокруг нет подходящих кандидатур для поднятия на рога. В данном случае быков было два.
– Пусть мой помощник начнет первым! – надменно заявил Вейл Фукотан.
– Хорошо, – согласился Тощий Брык, жестом успокаивая готового вскинуться Мясоруба.
– Ну, для изничтожения ворогов имеются многоразличные заклятия, проклятьями, порчами и сглазами именуемые, – заблеял пожилой волшебник, пришедший вместе с Фукотаном, – самыми же эффективными из них признаются проклятья, поелику...
– Нельзя ли поконкретнее? – Тощий Брык сморщился.
– Вот я и говорю, – обиделся маг, – что заклинания, проклятьями именуемые, самые лучшие, поскольку...
Пришлось ждать еще минут десять, прежде чем выяснилось, что пожилой волшебник предлагает использовать древнее и ужасно могучее проклятье под названием Серебряное Копытце.
– Э, а что оно делает? – недоуменно поинтересовался Крак Мясоруб, смущенный безобидным названием.
– О! – маг воздел к потолку узловатый артритный палец. – Оно заморозит всю кровь в теле проклинаемого, и тот умрет не позднее, чем через полгода...
– Этот волшебник явно спец по исторической магии, – прошептал в ухо нанимателю Скрытный, – это проклятье уже несколько тысяч лет как не использовали!
– Хорошая штука, – преувеличенно бодро сказал Тощий Брык. – Только как-то долго действует. За эти полгода Мосик Лужа с помощью поллитртриналохии нас в бараний рог скрутит! Это все, что вы можете нам предложить?
Старый маг выглядел смущенным. Вейл Фукотан аристократично глядел в сторону.
– Ерунда все это, – Крак Мясоруб махнул рукой так, словно в ней был зажат топор, – вот мой... точнее, наш план!
– Сглаз, – проговорил явившийся с ним маг, – дешево и сердито. Три ведра телячьей крови, пара, килограмм воска, сотня-другая каленых на огне иголок... и Мосик Лужа, скорее всего, помрет в страшных мучениях.
– Скорее всего? – возмутился Вейл Фукотан. – Что, может и не помереть?
– Ну, как бы да... – смутился волшебник. – Сглаз стопроцентной гарантии не дает.
– Дешевка, – прокомментировал Скрытный, – этот парень в черной политической магии еще новичок. Но это и понятно, на настоящего специалиста у Мясоруба не достало бы денег...
Температура дискуссии тем временем повышалась.
– Где ты взял этого недоучку? – презрительно вопросил Вейл Фукотан. – На себя посмотри! – огрызнулся Мясоруб.
– Ах так?
– Да, так!
– Тише! Тише! – Тощий Брык поднял ладонь. – Мы не можем рисковать проклятьями или сглазами! Послушайте, что предложит мой человек!
Спорящие конкуренты замолкли, но продолжали буравить друг друга злобными взглядами.
– Господа, – сказал Скрытный выразительно. Это был миг его триумфа, и он намеревался насладиться им в полной мере, – есть такая штука, как порча. Для нашей цели, а именно для быстрого умерщвления человека, лучше всего подходят следующие ее виды...
Волнующий и красочный рассказ о порче и ее последствиях прерывался несколько раз – утонченное нутро Вейла Фукотана не выдерживало подробностей и его срочно требовало опустошить.
Проще говоря, его выводили поблевать.
Крак Мясоруб, навидавшийся на бойне всякого, крепился, но все же и его лицо стало белым. Волшебники по очереди издавали рыгающие звуки, напоминая старые, разладившиеся унитазы.
Тощий Брык, который слушал это во второй раз, мог им только посочувствовать.
– Э, – сказал он, когда Скрытный умолк, – ну что, вы впечатлены, господа?
– Ага, – судорожно кивнул Мясоруб, – особенно тем вариантом, когда плоть заживо пожирают черви...
Вейл Фукотан дернулся, словно собираясь опять выскочить за дверь.
– Да, – проговорил он, – это очень воодушевляет... но ведь у мэра тоже есть маги. Не смогут ли они отвести порчу?
– Исключено, – уверенно сказал Скрытный, – для этого нужны познания, которых у магов-администраторов просто нет...
– Но то, что вы предлагаете, ужасно сложное колдовство! – проблеял старый волшебник. – Требуется уравновесить семь центров силы, обратиться к источникам энергии черной стороны космоса...
– С вашей помощью я справлюсь, – кивнул Скрытный. – Ведь вы не откажетесь мне помочь?
Повисло неловкое молчание. Маги переминались с ноги на ногу, не желая признаться, что в настолько грязном чародействе им участвовать совсем не хочется.
– Э, а что с тем студентом, который нас подслушал? – спасая положение, поинтересовался Мясоруб. – Его нашли?
– Он скрылся, – Скрытный про себя выругался – разговор свернул с предписанного пути. – Но его ищут, а когда найдут, то заставят умолкнуть навсегда!
– Будем на это надеяться, – холодно сказал Тощий Брык. – Ведь если этого не случится, ты рискуешь разочаровать меня, Скрытный.
Маг порадовался, что лицо его скрывает капюшон. В отличие от большинства обитателей Ква-Ква он очень хорошо знал (прочие лишь догадывались), что именно происходило с людьми, а также иными разумными существами, которые разочаровали Тощего Брыка.
Они расставались с жизнью быстрым, но очень болезненным способом.
– С исключительным прискорбием должен тебе сообщить, – доктор Садюк поглядел на Арса с таким участием, что тот покрылся испариной, – что никаких следов криенского вируса в твоем организме не обнаружено...
– Уххх, – вздох облегчения едва не сорвал с головы больничного мага шапку.
– Но это вовсе не значит, что ты здоров! – закончил доктор. – Завтра мы переведем тебя в обычную палату и подержим там пару дней. На всякий случай...
Арс кивнул. Он уже уразумел, что спорить с этим человеком так же бесполезно, как с сыплющейся на тебя лавиной.
– Вот и славно, – кивнул доктор Садюк и повернулся к Крофт Лару. – Так, а что у нас, мой волосатенький?
Гробокопатель от подобного комплимента вздрогнул.
– Нормально, – сказал он, демонстрируя магу руки, на которых от прежней буйной поросли остались жалкие островки. «Драконье дыхание» и бледная поганка в смеси с мандрагорой делали свое дело.
– Очень славно, очень, – с явным сожалением пробормотал Садюк, – если дело так пойдет, то через пару дней придется тебя отпустить.
Крофт Лар хищно улыбнулся. Лицо его было слегка помятым, а нос красным. Вчера разорителя гробниц навестили двое «родственников». Лица их прятались под масками, а могильной землей от грязной одежды разило даже сквозь защитные приспособления.
«Родственники» ухитрились протащить в бокс бутылку какого-то ядовитого пойла, которое Крофт Лар выхлебал в один глоток. Всю ночь после этого он пел воинственные песни, а утром от него на несколько шагов шибало перегаром.
Запах удалось перебить перед самым обходом, пожевав листьев с крошечного лаврового дерева, растущего в районе пупка пораженного дендроидными полипами. Доктор ничего не учуял.
– Ну что, все зеленеем? – поинтересовался Садюк, подходя к жертве полипов. Боли у того прекратились и больной в последние дни чувствовал себя неплохо. Разве только вот жрал всякую гадость.
– Ага, – ответил тот. – Навозу больше не хочется, они теперь этих, пистицидов требуют...
– А что это такое? – доктор выглядел ошеломленным.
– А я почем знаю? – пожал плечами больной. Дуб, торчащий из его лба, тревожно зашелестел листвой, на переносицу с дробным стуком посыпались крошечные желуди.
– Ладно, с агрономами посоветуюсь, – сказал Садюк, – а это уберите!
И показал на здоровенный бак с навозом, который в последние дни стоял прямо в боксе и придавал его атмосфере непередаваемый аромат, свойственный разве что свинофермам...
