Ознакомительная версия.
Все. Свобода!
Следующие часа два прошли без особых приключений. Бэгги мерно трусила по тракту, а я, поудобнее устроившись в седле, с любопытством поглядывала по сторонам. Признаться, мне даже немного нравилось. Все вокруг было устлано белоснежным снегом, под которым едва проклевывалась дорога. Ее обозначали следы конских копыт и отпечатки колес. Мимо проплывали черные изваяния деревьев, сменивших на зиму привычную зелень листвы на изысканное серебристое убранство. Красота!
Я поплотнее закуталась в плащ. Хорошо все-таки, что Рудик только наполовину эльф, иначе окоченела бы в чисто эльфячьих шмотках. Остроухие славятся пренебрежительным отношением к практичности, отдавая предпочтение эстетизму. Дорожный костюм состоял из тоненькой нижней рубашки, в моем случае белоснежной, расшитой по вороту и манжетам какими-то эльфийскими символами, на нее надевалась рубаха поплотнее (это бонус от Рудика, ведь как чувствовал, что пригодится), а потом уже — плотная черная рубашка, расшитая серебристыми узорами. Штаны плотно обтягивали ноги, так что было удобно сидеть в седле. Сапоги доходили почти до колен. Венчал весь этот праздник эльфийской моды длинный широкий плащ из тяжелого черного бархата, подбитый мехом.
Пока что сомнительное мероприятие особо опасным не ощущалось. В целом же происходящее воспринималось двойственно. С одной стороны — как увлекательное приключение. Знаю, глупо, но чего еще от меня можно ожидать после стольких лет монотонной жизни в лесу? А с другой… с другой была моя прошлая жизнь, сгоревшая избушка и Колин, могилка которого сегодня появится на боллатском погосте.
Кажется, я до сих пор полностью не осознала, что мальчишки больше нет. Уж слишком все быстро произошло. Такое чувство, что я просто перестаю успевать в гонке за собственной жизнью.
Стыдно признаться, но в памяти все реже и реже всплывал маленький домик на краю Страшного леса. Я словно перевернула страницу, и теперь у меня был другой дом. Другая жизнь. Друзья. И все это я сейчас могла потерять. Вероятно, именно этот страх перед неизвестным будущим и выдернул меня из безопасной долины, заставив пуститься в рискованное путешествие (то есть в перспективе рискованное).
И еще я просто хочу посмотреть в глаза тому, кто заварил всю эту кашу.
Поглощенная своими мыслями, я не сразу услышала тихое копошение у себя за спиной. А когда услышала — взвизгнула и, выдернув ноги из стремян, вся взгромоздилась на спину лошади. Боязливо огляделась. Бэгги явно не пришла в восторг от перемещений взбалмошной хозяйки. Она остановилась так резко, что я чудом не слетела с ее крупа.
Шорохи раздавались из моей сумки. Мама!
Наклонившись, я с ужасом наблюдала, как шевелится моя торба, развязываются завязки и из получившейся дыры высовывается… рыжая кошачья морда. Тьфу ты! А я уже успела напридумывать себе всяких страхов.
— А ты что здесь делаешь?
— То же, что и ты, — проворчал кот, встряхиваясь и отфыркиваясь. — Или думаешь, я отпущу тебя одну? Нет уж, я с вами. Должен же быть среди вашей чокнутой компании хоть кто-то, кто еще с мозгами окончательно не расстался.
— Ну-ну. — Я наконец-то перетекла в нормальное верховое положение. — Значит, ты бежишь за лошадью! — И столкнула рыжего нахала в снег.
— Вот еще, — фыркнул кошак и проворно, больно цепляясь когтями за мою ногу, забрался обратно.
Я возмущенно ойкнула, но спихивать наглеца не стала.
Так дальше и поехали.
В том, что мне удастся нагнать Алекса и Габриэля, нет никаких сомнений. В конце концов должны же они где-нибудь сделать привал. Вот тогда-то я к ним и присоединюсь. А если нет… Что ж, одной незваной гостьей в Ардраде станет больше.
Задумавшись, я не сразу заметила, что мы уже никуда не едем. Бэгги остановилась и нервно переступала с ноги на ногу.
Впереди стоял мужичонка довольно потрепанного вида: старенькая одежонка не отличается чистотой, кольчуга местами продырявлена, левый сапог просит есть. Кривой шлем он даже не стал надевать — сей элемент одеяния болтался на поясе, привязанный веревкой. В руках это чудо держало ржавый меч с грязной тряпкой вместо рукояти, коим и потрясало перед лошадиной мордой.
Честно говоря, я не сразу сообразила, что меня грабят. Ну вот, а день так хорошо начинался! Когда до меня наконец дошло, я согнулась пополам от хохота.
— А ну, девка, слазь с коня, — откашлявшись, выдал преступный элемент.
— Это кобыла. — Я с трудом заставила себя перестать хихикать.
— Один леший. Слазь!
— Зачем?
— Как это — зачем? — опешил грабитель. — А чем я тут, по-твоему, занимаюсь?
— Э-э… — Я изобразила усиленную работу мысли. — Милостыню просишь? Так ты место неправильно выбрал. На паперти стоять надо. Там, говорят, больше подают.
— Ах ты, поганка бледная! Слазь, кому говорю! — разозлился разбойник и стал с еще большим усердием потрясать обломком меча перед Бэгги. Очевидно, такие недотепистые жертвы ему еще не попадались. — Грабить тебя буду.
Наверное, в этом месте мне полагалось устрашиться и отдать все свои нехитрые пожитки, да еще возопить о пощаде. Но делать это мне почему-то не хотелось. И отчего он решил, будто с меня есть что взять? Хотя… глядя на себя со стороны, я бы тоже так подумала.
Я покосилась через плечо на кота. Лапус упорно продолжал дрыхнуть, делая вид, что происходящее его совершенно не касается.
— Ладно, — согласилась я, спрыгивая с лошади. — Если найдешь что-нибудь ценное, не забудь поделиться.
Мужик тут же рванулся к моей сумке.
— Какого рожна?! — завопил потревоженный кот и для порядка полоснул когтистой лапой по разбойничьей физиономии.
— Мама! — заорал горе-грабитель, шлепнувшись на зад и тыча давно не мытым пальцем в кота. — Бес!
— Сам ты бес, — проворчал Лапус и, повернувшись к нам задом, снова сонно заурчал.
— Ну что, — подала голос я, — как я понимаю, ограбление отменяется?
— Ты… ты… — Корявый палец переключился на меня.
— Ведьма, — подсказала я. — Так что, грабить будешь или я наконец-то могу ехать дальше?
— Да езжай ты хоть к лешему! — Грабитель в сердцах сплюнул в снег.
— А зачем к нему ехать? — удивилась я. — Он уже минут десять как стоит у тебя за спиной.
Незадачливый разбойник обернулся, глаза его расширились, и он кулем рухнул в снег. Тоже мне девица слабонервная нашлась!
Ну да, напротив меня действительно стоял леший. Это был невысокий старичок с длинными зеленоватыми волосами и такой же бородой. Бурый кафтан запахнут на правую сторону, а сапоги, как и полагается каждому уважающему себя лешему, надеты наоборот. Соломенную шляпу покрывал толстый слой мха. В руках леший держал ветвистый посох, обильно усеянный птичьими гнездами, в которых негромко, чтобы не помешать хозяину, чирикали разномастные пташки.
Мое преимущество перед разбойником состояло в том, что я хорошо знала этого лешего. Неудивительно, я же всю жизнь в этом лесу прожила.
— Ну здравствуй, хозяин леса, — поклонилась я Лесовику.
— Ксения! — неподдельно удивился тот. — А я уж и не думал, что свидимся!
— Вот и свиделись. Только я спешу.
— Знаю, — сверкнул Лесовик зелеными глазами из-под кустистых бровей. — Только торопиться тебе покуда некуда. Друзья твои еще до-олго по лесу плутать будут. Как раз успеем побеседовать.
Спорить дальше я не осмелилась. Если уж он решился заколдовать Алекса и Габриэля, значит, дело серьезное. Накинув поводья на сук, я углубилась в лесную чащобу вслед за лешим.
— Вам противостоит большое зло, — тихо предупредил Лесовичок.
— Так ты видел этого мага?!
— Да. Один раз. В ту ночь, когда погибла твоя бабушка.
— Погибла?! — Нет, я решительно перестаю что-либо понимать.
Сколько же все это тянется?
Между тем мы вышли на небольшую заснеженную полянку недалеко от моего дома. Бывшего дома. Казалось бы, зима — такое время, когда все в лесу засыпает, укрывшись толстым снежным одеялом, но здесь все было наоборот. Жизнь словно возвращалась в это место, пробуждая полянку ото сна, чуть было не ставшего вечным.
— Не знаю, откуда он взялся, ведь я дальше вверенного мне леса не ходок. Только пришел он, колдун этот, ободранный весь, помятый и схоронился в моем лесу, вытягивая силы из всего живого. Столько зверей погибло, страсть! Тут я это все заприметил да за помощью к твоей бабке обратился. Она добрая женщина была, не отказала старику. Пошла она к колдуну этому. Долго они о чем-то говорили, уж не знаю о чем, но лес мой после того он изводить перестал. А еще дня три спустя приехали за ним две бабы. Все такие пригожие, в убранстве дорогом да на конях хороших. И уехал он с ними. А дней сколько-то назад опять проезжали через мой лес, только с ними теперича еще двое были, мужик с бабой. Видать, важные персоны!
Ознакомительная версия.
