— Если ты так возбуждаешь женщину, то я не удивляюсь, почему ты еще не женился, — опустила глаза я, видя, как чужие руки растирают мой корсет.
— После еды я предпочитаю вымыть руки, — послышался ядовитый голос на ухо. — Или вытереть их! Разумеется, о штору вытирать — это совсем моветон! И тратить магию на этот пустяк я не считаю нужным… Да, моя Салфеточка?
— Ах ты, мерзавец! — скрипнула зубами я. — А ну быстро убери свои жирные руки!
— Нормальные руки, — заметил муж, рассматривая свои изящные кисти. — И здесь они отлично смотрятся!
Он улыбался, глядя на меня яркими глазами. Прямо как тогда, в детстве, когда я вывалилась из кареты и впервые увидела синеглазого мальчика.
Меня приподняли и посадили на стол. Тарелки подпрыгнули, бокалы зазвенели.
— А теперь дружненько качаемся и делаем вид, что целуемся, — зевнул муж, собрав губы в трубочку.
Мы монотонно качались, имитируя вялую страсть на границе со старостью.
— Все из-за тебя… У меня завтра должна была быть важная встреча, — шепотом ругалась я, вспоминая, какие деньжищи мне сулили за помощь в дележе наследства!
— А у меня завтра должна была быть влажная встреча, — прошептал муж, касаясь моего оголенного плеча своими волосами. — Но я же не возмущаюсь!
В этот момент меня кольнуло что-то отдаленно похожее на … ревность. Неужели со мной все настолько плохо, что… Ай, не буду думать об этом!
Я всегда себя считала девушкой очень привлекательной. И часто меня нанимали на очень дорогостоящие контракты. Такие, например, как подстроить измену! Все дело в том, что некоторые мужья, пойманные с поличным тут же начинают всеми силами заглаживать вину перед супругой. Только так можно раскрутить скупердяя на дорогие подарки!
— Эм… — зевнула я. — Меня укачивает…
Стол поскрипывал. Бокалы позвякивали. Словом, вокруг бушевала настоящая страсть.
— Можно я положу голову тебе на плечо? — спросила я.
— Можно я положу кое-что на твою идею? — ядовито ответили мне, — Ты на время смотри! Сколько там еще осталось?
— Думаешь, мне видно? — заметила я. — У меня на попе глаз нет!
— Ладно, — послышался голос, а меня резко сняли со стола и потащили в сторону стены.
— Прошло пять минут! — гадко улыбнулась я. Хотя по ощущениям прошло не меньше часа!
— Знаешь, — послышался шепот. — Это так приятно…
— Что? — шепотом удивилась я. Если честно, я впервые слышала от него что-то … хорошее.
— То, что я сейчас делаю, — страстно прошептали мне, заставляя удивиться.
Я слегка удивилась. То, что мы сейчас делаем, можно смело показывать даже впечатлительным детям!
— Семь минут, — бросила я мимолетный взгляд на часы.
— Я бы делал это вечно… — прошептал муж, обнимая меня за талию и склоняясь ко мне, словно для поцелуя.
— У меня уже мозоль на спине от обоев! — возмутилась я, сидя на чужом колене. Мои руки лежали на плечах мужа.
Меня стали двигать по стене. Туда-сюда! Потом меня посадили на столик с вазой. Со столика с вазой на подоконник. И теперь я двигалась с одной стороны подоконника в другой конец.
Я вспомнила детство, когда впервые увидела его портрет. Помню, я смотрела во все глаза на красивые локоны, представляя как мы гуляем по саду… Я помню, как мечтала о том моменте, когда мы встретимся. Но дядя откладывал эту встречу. У него всегда было полным- полно дел! Помню, как стеснялась выйти из кареты, глядя в щелочку штор. И с трепетом ждала, когда он выйдет…
— Говорят, что женщина в доме — это к чистоте. В этом есть доля правды! Так, тут чистенько… — послышался голос на ухо. — Подоконник теперь тоже чистенький!
— Что? Ты мною пыль вытираешь? — вынырнула я из омута воспоминаний.
— Я всегда так делаю, — гадко заметил муж, глядя на меня с вызовом. — Не смотри на меня так. Нужно чем-то отвлечься? А еще я очень люблю, когда дома чисто! Терпеть не могу беспорядок.
— А я люблю творческий бардак! — заметила я.
Меня приземлили на стол, задрав мою несчастную ногу.
— Ай! Ой! Уй! — стонала я, округлив глаза. — Ыыыыы!
— Ничего себе! Оказывается, ты темпераментная! — послышался голос.
— Ааааа! — закричала я, зажмурившись. — В меня… Ай!..
— Так, у меня тут все прилично, — муж опустил глаза на мои юбки.
— В меня вошла вилка! Ааа! — простонала я, сморщившись. — Ты посадил меня на ви-ви-вилку!
— Мне вот сейчас как мужчине должно быть обидно, — заметил муж, пересаживая меня дальше по столу.
— Тебе не кажется, что что-то хлюпает? — удивленно спросил муж. — Нет, даже не хлюпает. А чавкает! Причем так смачно…
Он приблизился к моему уху. Его голос почему-то был сладким-сладким. Теперь я понимаю, почему у него от девушек отбоя нет! Умеет же, если хочет…
— Может быть… — выдохнул он, словно целуя меня шепотом. Бывают же такие ощущения! И не каждый мужчина так умеет!
— Это не ко мне! — мрачно ответила я, сидя на тарелке с салатом. — Это к салату. Салатик! Будешь по- настоящему? А то дядя просит!
— Ах, ты, — дернулся муж обратно, пока я смотрела на него с гаденькой улыбкой. Один — один! — Я тебе еще припомню…
— Напугал жену склерозом, — усмехнулась я, чувствуя что-то вроде сожаления. Ну почему он такой?! Нет, может с другими девушками он — сама галантность, но со мной.
— Осталось еще тридцать секунд, — заметила я, глядя на часы. — Двадцать девять… Двадцать восемь…
Я отсчитывала время, понимая, что это вот-вот закончится.
— А теперь дружненько: «Ааааа!», — напомнили мне с издевкой.
— Аааааа! — поорали мы хором, слыша, как эхом нам отвечает один старый извращенец.
— Фух! — выдохнул муж, сдувая волосы. Я слезла с салата, рассматривая пятно на юбке.
— Что за стон, а плетки нет? — послышался скрипучий и очень заинтересованный голос.
— Слышишь, какая тишина воцарилась? — усмехнулся муж, пока за нами звенел кандалами старый призрак. — Если прислушаться, то можно услышать, как мы друг другу не подходим…
— Это кто ж вас так учил любовью заниматься? — послышался скрипучий голос.
— Так, а вы что тут делаете? — послышался строгий женский голос. — Не мешайте воспитательному процессу! Мы строим идеальную семью!
— Кто это сказал? — осмотрелся старый призрак.
— Магический Консультант по идеальному браку! — гордо произнесла «домомучительница». — А вы, простите кто вообще такой?
У меня появилась надежда, что сейчас эти двое сцепятся, оставив нас в покое.
— А вы слышали про Бесконечное Добро Сострадание и Милосердие? — прищурился призрак. — Есть насилие дикое, а есть домашнее!
— Мы строим идеальную семью, в которой никто никогда не ругается! — возмутилась невидимая домомучительница. — А вы предлагаете какой-то кошмар! В идеальной семье никто не ругается!
— В моей семье тоже никто не ругался! Попробуй поругаться с кляпом во рту! — усмехнулся дед и с наслаждением почесал рассеченную спину плеткой.
— В идеальной семье все привязаны друг к другу! — продолжала возмущаться домомучительница.
— А у меня к стульям! И к кровати! — кивал призрак, гремя кандалами.
— В идеальной семье царит гармония! — послышался голос домомучительницы.
— Ага, грудь не трогай, нога затекла, я уже все, не слюнявь меня, ты куда лезешь, я туда не разрешала, ты за кого меня принимаешь, — ворчал старый призрак. — Знаю- знаю! Проходили! А у меня только «ыыы, ооо, ууу» и прочие междометия!
— Мы за не идеальную семью! — внезапно заметил муж, толкнув меня локтем. — Мы еще те извращенцы! Да?
— Да! — закивала я, бросив косой взгляд на мужа.
«Стравливаем», — шепотом усмехнулся он. — «Давай, не молчи! Сейчас они сцепятся, и мы свободны!».
— Ой, я просто обожаю привязывать девушек к кровати! А что? Практично! Понравилась девушка? Тащи к себе, привязывай к кровати и все! Не надо переживать по поводу следующего свидания, — жарко убеждал муж.
— Ну да! А то потом писать первой так неловко! И не надо гадать, нравлюсь — не нравлюсь! — жарко поддержала я, с надеждой глядя на деда. — А тут сразу понятно. Привязал, значит, понравилась!
