Однако проблему с погодой оказалось не так-то просто решить.
— Мы можем заставить северный ветер утихнуть, — сказал Ваал демону, — но остановить дождь не в нашей власти. Мы дождями не занимаемся. Мы специализируемся только на ветрах.
— А кто же тогда занимается дождем? — спросил Аззи.
В ответ Ваал только пожал плечами.
— Ладно, — вздохнул Аззи, — и на том спасибо. С ветром дело уладили, а дождь как-нибудь подождет. Мне пора отправляться назад. Нужно готовиться к последнему акту пьесы — я задумал сделать из него грандиозное зрелище!
Глава 9Закончив последние приготовления к последнему акту пьесы, Аретино постучался в дверь комнаты Аззи.
Демон, одетый в шелковый халат, расшитый золотыми драконами, сидел за столом, склонившись над листом пергамента, и что-то быстро писал острым гусиным пером. Он настолько был поглощен своим занятием, что даже не поднял головы, когда Аретино вошел к нему.
— Вы еще не одеты? — удивился поэт. — Однако, господин демон, вы, кажется, изволите задерживаться. Ведь торжественный финал пьесы вот-вот начнется…
— Успеется, — отвечал Аззи, все так же не отрываясь от пергамента. — Ветер слегка потрепал меня, но и освежил и взбодрил в то же время. Мой парадный костюм готов и лежит в гардеробной… Вы явились как раз вовремя, Аретино. Идите сюда. Мне никак не обойтись без вашей помощи. Нужно решить, кто из участников пьесы достоин награды. Но сначала ответьте мне на один вопрос: все ли актеры на месте?
— Да, они все здесь, — сказал Аретино, наливая себе бокал вина. Он был в отличном настроении: ведь приближалась величайшая минута в его жизни. Ему, и без того достаточно знаменитому поэту, предстоит прославиться в веках. Его имя войдет в историю, оно будет соседствовать с такими громкими именами, как Вергилий и Гомер! Улыбаясь своим мыслям, Аретино поднес бокал к губам… И тут раздался негромкий стук в дверь. Это был бесенок — посланец Ананке.
— Она призывает вас, — сказал бесенок Аззи. — Она очень разгневана.
Дворец правосудия, где ожидала демона Ананке, поражал воображение своими размерами. Даже египетские пирамиды казались бы рядом с ним маленькими холмиками. Он был сложен из огромных серых каменных блоков, каждый величиной с дом. Однако при этом дворец отнюдь не казался громоздким, тяжеловесным сооружением. Классический канон, соблюдаемый архитектором, придавал всему облику здания удивительно гармоничный вид.
Перед Дворцом правосудия раскинулась зеленая, тщательно ухоженная лужайка. Здесь, на свежем воздухе, и сидела Ананке. На низеньком раскладном столике перед нею стоял чайный прибор.
Как известно, Ананке может принимать любое обличье. На сей раз вершительница судеб выбрала образ Неописуемой, как всегда, когда она не хочет напрашиваться на комплименты. Этот образ буквально не поддается никакому описанию. Пожалуй, самое точное представление о нем читатель может получить, если посмотрит на экскаватор. Так вот, именно на экскаватор Ананке ничуть не была похожа.
Едва успел Аззи предстать пред очи Ананке, как она тотчас же напустилась на бедного демона:
— Волшебные кони! Ну, знаешь, это уже чересчур!
— Что вы имеете в виду? — спросил Аззи.
— Гадкий мальчишка! Сколько раз тебя предупреждали, что магия — это тебе не игрушка! Нельзя творить чудеса, где и как тебе в голову взбредет! Вмешиваясь в естественный ход событий, ты нарушаешь законы природы!
— Я впервые вижу вас в таком гневе, — сказал Аззи.
— Ты бы тоже сердился, если бы само Мироздание оказалось под угрозой!
— Но как такое могло случиться? — удивился Аззи.
— Во всем виноваты твои волшебные кони, — ответила Ананке. — Волшебные подсвечники — это еще куда ни шло, но, введя в свою пьесу волшебных коней, ты слишком сильно растянул ткань правдоподобия.
— Ткань правдоподобия? Я никогда раньше о таком не слышал.
— Объясни ему, Отто, — попросила Ананке. Отто, дух, по одному ему понятным причинам принявший облик пожилого немца с пышными седыми усами, вышел из-за колонны дворца.
— И вы думаете, молодой человек, что Вселенная выдержит, если на нее беспрерывно оказывать давление? — спросил он. — Вольно или невольно, вы вмешались в ход макромеханизма. Не потрудившись разобраться в механике Вселенной, вы попросту сунули гаечный ключ в шестеренки!
— Он не понимает, — сказала Ананке.
— Что-нибудь не так? — спросил Аззи.
— Дa, что-нибудь совсем не так в самой природе вещей, — сказал Отто, протирая пенсне в золотой оправе, висящее на шнурке на лацкане его пиджака.
— В самой природе вещей? Неужели дело зашло так далеко?
— Можете мне поверить, молодой человек. Из-за ваших волшебных коней резко возросла энтропия Вселенной. Уж я-то знаю толк в подобных вещах. Я уже не одну тысячу лет вожусь с этим механизмом.
— До знакомства с вами я и не подозревал, что у Вселенной есть механик! — удивился Аззи.
— Напрасно, молодой человек, вы столь пренебрежительно относитесь к подобным вещам. Если вы хотите, чтобы во Вселенной был порядок — планеты вращались по своим орбитам, а время шло своим чередом, не быстрее и не медленнее, чем ему положено идти, — значит, кто-то должен этот порядок поддерживать. И, уж конечно, Та, Что Управляет Вселенной, слишком занята, чтобы заниматься ее ремонтом. Значит, у Вселенной должен быть свой механик, который будет смазывать машинным маслом шестеренки и заменять изношенные винтики… Так, значит, это вы перенесли в подлунный мир волшебных коней?
— Положим, что я. — Аззи пожал плечами. — Ну и что? Я не вижу в этом большой беды. Чем могли мои кони повредить механизму Вселенной?
— Вы перенесли слишком много коней за один раз, превысив максимально допустимое число присутствия чудесных объектов в реальном мире. Неужели вы и впрямь полагаете, что можно запрудить всю Вселенную волшебными конями лишь потому, что вам пришла фантазия использовать их в своей пьесе? Нет, мой дорогой, на этот раз вы просчитались. Вселенная трещит по швам. Ее механизм отказывается работать — после стольких лет кропотливого труда, затраченного мною на наладку и усовершенствование этого механизма! И мы с Ананке ничего не можем с этим поделать. Ты слишком грубо обошелся с реальностью.
— При чем здесь реальность?! — воскликнул Аззи.
— Выслушайте меня внимательно, молодой демон, и потрудитесь не перебивать. В современной модели Мироздания реальность представлена в виде шара из плотной, но весьма неоднородной субстанции. Различные слои этой субстанции залегают на разной глубине, и как раз на границе этих слоев возникает критическая зона — совсем как в земной коре. Различные чудеса и аномалии, к которым, несомненно, относятся и твои волшебные кони, вызывают колебания, распространяющиеся в плотной среде реальности с огромной скоростью. И как раз в критических зонах возникают ударные волны. Твои волшебные кони вызвали сильнейшее потрясение реальности, однако это, к сожалению, была не единственная крупная аномалия на столь коротком промежутке времени. Недавний побег древних богов из Ностальгии — вещь настолько невероятная, что она перевернула мир вверх дном.
Большинство бед, в которых отчасти виноваты ты и твои волшебные кони, обрушилось на Венецию. Город оказался в эпицентре потрясения реальности. Наводнение, нашествие монголов и эпидемия чумы, которая вот-вот охватит весь город, не предусмотрены естественным ходом истории. Если бы не ты с твоими волшебными конями, такого в Венеции никогда бы не случилось. Это случайные, побочные ветви древа возможных событий; их вероятность ничтожно мала. Но твое вмешательство в естественный ход истории повернуло колесо фортуны, и одна из побочных ветвей заменила собою главную ветвь. Под угрозой оказалась вся будущая история!
— Будущая история?! Как может оказаться под угрозой то, что еще только должно произойти?!
— Такое возможно, если рассматривать будущее как то, что уже происходило однажды и грозит повториться вновь, стирая прошлое. Этого нельзя допустить ни в коем случае. Нам нужно избежать подобной катастрофы любой ценой.
— Многим придется пожертвовать, — сказала Ананке, ставя пустую чайную чашку на столик. — Похоже, из земной истории будет вырезан порядочный кусок. Но прежде, дружочек демон, ты должен вернуть своих актеров на свои места — в то время и в то место, где они находились до начала пьесы.
Аззи не оставалось ничего другого, как согласиться. Однако в эти роковые минуты у него созрел новый дерзкий план. Ананке укоряла его, что он действует вопреки реальности. Но что такое реальность? Всего лишь неустойчивое равновесие, всего лишь соглашение между добром и злом. Если бы только удалось уговорить Михаила изменить условия этого соглашения, к их обоюдной выгоде… Но прежде чем вести переговоры с Михаилом, нужно позаботиться об актерах.
