— Ай, — подпрыгнула от неожиданности, — я не съедобная. И как-то зябко стало, а вдруг что покрупнее укусит.
Через десять минут я пила кофе, которое Трампинрог сварил на маленьком примусе, извлеченном из той самой сумки. С тарталетками, которые я несла, спеша на балкон на балу. Это только мне кажется, что по ощущения прошло очень много времени?
Старичок, похлопывая по книге ладонью, рассказывал, что уже пол века изучает шрампитулей, и как один из лучших специалистов, может с уверенностью сказать, что эти животные относятся к мигрирующим.
Но теперь он готов доказать, что они мигрируют изнаночными тропами по разным мирам, проходя стадии развития как бабочка. Только у шрампитулей таких стадий больше. Он почесал нос, посмотрел в сторону конца мира.
И у него было столько детского восторга, что я не стала разубеждать его в данном умозаключении, да и кто я такая, спорить с исследователем шрампитулей, кем бы они, в конце концов не были.
Упаковавшись, мы отправились с магом по деревянной дорожке в сторону леса, странно мы выглядели со стороны, маг в мантии с сумкой на колесиках и я, в бальном платье. Ну не нести же юбку перед собой. Лес был необычным. Как, в сущности, и весь мир. Болото — конец мира, Лес, именно с большой буквы, плотно закрывал небо хитросплетением веток и листвой, но при этом на дорожке было светло, как солнечным днем. Дорожка петляла, отмеряя расстояние, но у меня было стойкое ощущение, что по прямой мы прошли совсем ничего. Птички пели, но я их не видела. Вот дорожка уплыла за широкий ствол дуба, и повернув в след за ней мы вышли на огромную поляну, посредине которой возвышалось просто исполинское дерево, держащее своей кроной небо.
А с другой стороны поляны, прямо из неба лился радужный водопад, образуя небольшое озерцо, с вытекающей из него речкой. Радуга, рождающаяся в каплях водопада, превращала краски на поляне в поистине нереальные.
— Я знал, — вскрикнул маг и поскакал через поле в сторону баобаба.
А я застыла, не в силах осознать сказочность всей картины и ее деталей. Неожиданно, как будто из ниоткуда передо мной возникло странное животное с радужными крылышками феи.
Не больше кошки, совершенно лысое, с огромными лимонными глазами с вертикальным зрачком, пятнистое, причем пятна напоминали расцветку то ли леопарда, то ли бенгала. Со складочками над кошачьим носом. Длинные, как для кота лапы, но все же ну очень похожий на кота представитель животного мира этой планеты, протянул переднюю лапку и коснулся моей руки, вытянутой навстречу ему.
— Вау, летающий кот, — захлопала во мне маленькая девочка.
Животное улыбнулось, продемонстрировав отсутствие клыков. Виртуозно развернулось в воздухе, — с ума сойти, какая у него аэродинамика, — и приглашающе махнуло лапой.
Я странно чувствовала свою магию в этом мире. Она как бы была, но я понимала ее как часть окружающей природы. Чувствовала живое и неживое. Но при этом, большая часть моих способностей заблокирована и даже простейшие бытовые заклинания мне не доступны.
Попробовала создать воздушную дорожку, но ничего не вышло. Уже представляя свой путь сквозь разнотравье, достигающее почти что пояса, решилась попросить помощи. Раз здесь все живое, может кто и откликнется.
На мой зов из травы выпрыгнул деревянный табурет. С четырьмя ножками, гарцующий не хуже пони. Замер, приглашая присесть.
— Ага, я повернусь спиной, а ты отскочишь. — недоверчиво прокомментировала его предложение.
Табурет задумался, если так можно было интерпретировать ступор, в котором он замер.
— Или, как мы поедем, я же свалюсь и шею себе сломаю, — обиженно продолжила.
Табурет отрастил тонкое подобие спинки, немного подумал и прибавил горизонтальную перекладину.
— Жесть. А других вариантов никак? — спросила у табурета, понимая, что разговаривать с предметами — один из симптомов начинающейся шизофрении.
Наверное, мое недоверие огорчило табурет. Он покачал спинкой с перекладиной и неожиданно отрастил лошадиный хвост сзади.
— Капец, — пронеслось в моем мозгу, — надо ехать, потому что следующим этапом могут быть крылья или вообще ничего не получу.
Опасливо устраиваясь на поистине странном средстве передвижения, которое предвкушающе переминалось подо мной с ноги на ногу, накрыв его юбкой, вцепившись в перекладину и расставив ноги в стороны, я не удержалась и крикнула — Вперед, мой ретивый конь!
И мы поскакали галопом. Никогда в жизни я не испытывала такой гаммы ощущений. И даже страшусь представить, как я смотрелась со стороны.
Травы расступались перед нами, как будто раздвигаемые носом ледокола, ветер, несся наперегонки, по сторонам, как дельфины выпрыгивали из травы летающие коты самых невероятных расцветок, с крыльями стрекоз, бабочек, летучих мышей. Сердце замирало, когда табурет делал толчок задними ногами и отрываясь на какую-то секунду от земли. Я растеряю все свои сокровища, — орала во мне большая зеленая жаба. Я смотрела на приближающийся баобаб, уговаривая саму себя, что я не сошла с ума.
— Вперед, мой Росинант! — воскликнула, подгоняя сбавившего скорость «коня» и добавила сама себе — еще немного, и я отобью себе ягодицы.
Уже достигнув дерева, мой конь поскакал вдоль ствола огибая его. Я чувствовала себя шейкером, в котором болтается утренний кофе и мечтала о том, чтобы меня отпустили. Дерево было поистине огромным, потому что ствол, вокруг которого несся табурет, не имел видимого изгиба. Наконец-то впереди я заметила стену из ярких цветов и притормозив перед ней, конь отпустил мою тушку на все четыре стороны. И ускакал он от меня совершенно безумными скачками, ввергая мозг в испуг от того, чего не случилось. Опершись о ствол баобаба, пытаясь успокоить выскакивающее сердце, я думала о том, что курят создатели таких средств передвижения, потому что с моей точки зрения, ни один здравомыслящий человек не смог бы придумать такого.
Распахнув полы юбки, сосредоточенно стала обозревать карманчики. Ничего ли не расстегнулось и не вылилось после феерически жесткого галопа через луга. И не растеряла ли я инструменты. Пересчитывая свои сокровища, изворачиваясь в позе зю, неожиданно рассмотрела у себя между ног любопытное создание с крылышками. Если в этом мире феи выглядят летающими котами, то как выглядят люди, которым они помогают? — даже не поняла, что задала этот вопрос вслух.
— Хороший вопрос — раздалось откуда-то сверху.
Покраснев, я распрямилась, запахивая юбку вместе с любопытной кото-феей.
Стена из ярких цветов оказалась шторой, которая была отодвинута в сторону, являя моему взору высокую мужскую фигуру. Несмотря на то, что он был по меньшей мере процентов на тридцать выше, чем мужчины, которых мне довелось знать и скажем так достаточно изящным, как на мой вкус, было в его харизме, что то наркотическое, заставляющее смотреть млея.
Он протянул мне тонкую кисть, и я поймала себя на высчитывании пропорций идеального сечения, — тьфу ты, одернула сама себя.
— Добро пожаловать гостья, — его голос был таким, — ах, даже не знаю, — музыкальным, астральным, сакральным. Снова одернула себя, и с чего это меня так шнырит? Что бы не впасть в непонятно откуда взявшийся восторг, попыталась классифицировать цветущие растения, может у меня так проявилась аллергия на пыльцу. Глаза пытались не отрываться от лицезрения прекрасного незнакомца, а посылаемые мозгом импульсы заставляли их косить.
— Ой, — я, даже не ожидала, что смогу так высоко подпрыгнуть, совершенно забыв, что под платьем сидит любопытная моська, которая решила проверить, что у меня под брючками и засунула лапу под них рядом с щиколоткой.
— Ай, — сказал мужчина, потому что я прыгнула не только вверх, но и вперед. Проигнорировав его ладонь, я приземлилась на изящные туфли незнакомца, толкнув его и не удержав равновесие завалила его на спину, разлегшись сверху.
— Жестковат, — пронеслось некстати в голове.
— Прошу простить мою неуклюжесть, — начала я свою оправдательную речь, пытаясь подняться.
