— Думаешь, все так просто? — Гертруда подняла на меня донельзя удивленные вишни глаз. — Да обозы на выходе так шерстят, что не позавидуешь! А с женщин платки стягивают, чтобы на косы посмотреть.
— Так постригись, — предложила я. — Или покрась волосы.
— Ни за что, — вздохнула Гертруда. — Да и не поможет. Во-первых, Грей любил мои волосы, любил зарываться в них лицом в моменты наших свиданий. Так что я не трону косы хотя бы в память о нем. А во-вторых, Фрей ведь и сам на меня глаз положил. Понравилась я ему, видите ли. Так что он меня с любыми косами узнает.
— Говоришь, Фрей блондин, а Грей брюнет? — наконец дозрела я в своих размышлениях. — Когда ко мне приходил мужик из королевских приспешников и показывал портрет разыскиваемого преступника, то мужчина на портрете как раз был очень похож на короля. Только взгляд был добрый такой, надежный. Я, кстати, когда Фрея в первый раз увидела, так и подумала, что это тот, кто на портрете. Потом только поняла, что цвет волос разный. Да и глаза тоже разные.
— Полагаю, на том портрете и был Грей, — усмехнулась Гертруда. — Ну и как он тебе, понравился?
— Ну да, — кивнула я, решив, что не стоит скрывать очевидного. К тому же если я отвечу, что Грей некрасив, то вызову куда больше подозрений у девчонки, не говоря уже о банальной обиде.
— Вот я за своего красавчика и откручу голову этому мерзавцу! — воскликнула принцесса, молниеносно выхватывая кинжал из ножен и воинственно потрясая им в воздухе.
Я невольно отшатнулась. Не люблю колюще-режущие предметы, даже в руках у принцесс.
— Ладно, Дарья. Давай, что ли, спать ложиться. — Гертруда неожиданно успокоилась, убрала кинжал. — Завтра с утра будем проверять твои способности. Кстати, что-то мои мужики совсем забыли о нас. А может, просто мешать разговорам не хотели. — Девчонка расслабленно потянулась.
— Ты о чем? — спросила я, деликатно зевнув в кулак.
— А о том, что без ужина нас оставили, — пояснила принцесса. — Я бы сейчас не отказалась от чего-нибудь горяченького. Да и ты, думаю, проголодалась. Пойти к дозорным, что ли, да заодно крышу пологом накрыть, хотя дождя вроде не ожидается.
В ответ я лишь развела руками, а возле меня неожиданно материализовался домовой. Озорно подмигнув, поставил на ковер чугунок с жарким и, помахав ручкой, сообщил, что уходит покормить живность, которая ждет неподалеку. Я моргнула в ответ, показывая, что поняла и услышала. Домовой исчез, а я окликнула принцессу, уже откинувшую полог шатра.
— Труди, посмотри — такая еда тебя устроит?
Принцесса приблизилась, вдохнула аромат жаркого и уставилась на меня долгим восхищенным взглядом.
Я смутилась — не привыкла приписывать себе чужие заслуги, — и указала на торчащие из чугунка черенки двух деревянных ложек:
— Давай есть, а то остынет.
Несмотря на тяжелый, насыщенный событиями день, сон ко мне не торопился. Я вертелась на щедро выделенном принцессой одеяле и уже в десятый раз прокручивала в голове наш разговор. Как жаль, что красавчика с портрета уже нет в живых. Увы, это только в песне поется, что все могут короли…
Лунный свет, льющийся из дырки на крыше шатра, неожиданно загородил чей-то силуэт. Я сначала вздрогнула, а потом рассмотрела узкую крысиную морду со встопорщенными пучками усов. Крыс сунулся в шатер, настороженно понюхал воздух, затем решил, что ему здесь ничего не угрожает, и легко спрыгнул ко мне на одеяло. Следом за ним в дырке мелькнул второй силуэт, и рядом со мной приземлилась Маруська.
— Привет! — тихо мурлыкнула кошка. — Не соскучилась тут без нас?
— Соскучилась, еще как соскучилась! — шепотом обрадовалась я, опрокидывая кошку на одеяло и прижимая к себе. — Я уже волноваться начала.
— Ведьма, может, все-таки поспишь? — сонно предложила Гертруда, поворачиваясь с боку на бок. — А ежели заклинания какие шепчешь, то потише, спать ведь мешаешь!
Я притихла, словно мышь под веником, и послушно закрыла глаза. Теперь, когда Маруся рядом, а крысолак свернулся в ногах, можно было и поспать.
По моим ощущениям, прошло всего несколько минут, когда прямо над ухом пронзительно завизжали. Я подскочила на одеяле, еще толком не соображая, что к чему, но ощетинившись сразу десятком пульсаров.
— Ведьма, убей это! — надрывно вопила Гертруда, тыкая пальцем в противоположную стену, — Убей это, пока оно нас не укусило!
Присмотревшись в рассветных сумерках, я погасила пульсары, подошла и подхватила Крыса на руки.
— Не бойся, это моя домашняя зверушка! — успокоила я, — Вчера, когда твои ребята вели меня сюда, он просто потерялся по дороге.
— А это тоже твоя зверушка? — Принцесса ткнула пальцем в лежащую на одеяле Марусю.
— Ну да. — Я пожала плечами. — Только не говори, что еще и кошек боишься.
— Я никого не боюсь! — вдруг надулась принцесса. — А кричала просто от неожиданности. Надеюсь, больше домашнего зверья у тебя нет? Если есть, лучше сразу покажи!
— Больше нет. — Я миролюбиво улыбнулась, решив не рассказывать о Тихоне. В конце концов, принцесса спросила о животных, а домовой никак не животное.
— Тогда давай дальше спать. — Вздохнув, Гертруда вернулась на одеяло и моментально уснула.
Я посадила крысолака к себе на одеяло и погладила его по ушастой голове. Зверь показался мне не на шутку расстроенным, но, к сожалению, в силу определенных обстоятельств не мог объяснить причину своей хандры. Чувствуя, что засыпаю, я потеснила Марусю и легла, прижав лопоухого уродца к своей груди. После чего моментально уснула.
Пробуждение на этот раз оказалось куда более тихим. Гертруда просто потрясла меня за плечо, вынуждая распрощаться со сном.
— Труди, опять что-то случилось? — сонным голосом поинтересовалась я, с трудом разлепив веки.
— Ничего, утро пришло, — улыбнувшись, пояснила девушка.
Я встала, подавив зевок, потянулась. Потом скатала одеяло. Крыс отсутствовал, зато Маруся спокойно сидела у входа и внимательно за мной наблюдала. Разговаривать с ней при Гертруде я не решилась.
— Сразу за шатром деревья, пройдешь вглубь, увидишь ручей. Там можно умыться. Потом подходи на поляну, завтракать будем, — скороговоркой объяснила принцесса, потом осеклась и взглянула на меня смущенно: — Только не обессудь, наша каша совсем не чета твоему вчерашнему жаркому.
— Не страшно, пережуем! В смысле, переживем, — растерявшись, выдала я.
Девушка рассмеялась и исчезла за пологом.
Я взяла на руки Марусю и тоже вышла из шатра.
Светило яркое солнце, на поляне уже горели костры, над которыми висели исходящие паром котелки, а в зелени деревьев звонко щебетали птицы. Приветливо помахав заметившим меня мужчинам, я пошла за шатер.
К счастью, ручей оказался неподалеку, и дорога к нему заняла не более пяти минут. Отпустив кошку на траву, я склонилась над ручьем. Не по-летнему холодная вода приятно освежила и взбодрила.
— Ну что, познакомилась с будущей королевой? — полюбопытствовал Тихон, неожиданно появившись передо мной и напугав до нервного тика. — И как она тебе?
— Да ничего, очень даже приятная девушка, — честно ответила я. — Только какая же она будущая королева? Скорее, несостоявшаяся.
— Ну, рано или поздно она все равно станет королевой, — философски подытожил домовой, сунув мне в руки чистое полотенце. — Вот, возьми. А это отнесешь на поляну своим воякам. Я посчитал, должно всем хватить.
На траве появилась небольшая кадка, доверху наполненная… пирожками. Я задумчиво склонилась над угощением.
— Мало того что ты за мной смотришь и меня балуешь, так теперь решил взять шефство и над целым войском? Не тяжело тебе, Тиша?
— Смотреть за тобой и обеспечивать тебе нормальные условия для жизни — моя прямая обязанность, я же твой домовой, а не чужой. А насчет парней… Просто жалко стало! Кто им тут, среди леса, пироги испечет? Только кашами да дичью перебиваются. Кстати, ты пирожки-то раздавай, а сама присматривайся повнимательней: может, и понравится кто! — неожиданно подмигнул пушистик.
— Тиша, ты что? — Я выпрямилась и уставилась на домового, словно баран на новые ворота. — Они же все немытые, словно чушки! И к тому же у них семьи в городе остались, жены там, дети. Вот если бы красавчик, которого преступником обзывают, оказался жив, тогда… — Я мечтательно прикрыла глаза.
— Грей? — Вопль домового выдернул меня из романтических мечтаний, с размаху приложив о землю. — Ты с ума сошла? Разве не слышала, кому он в мужья предназначен? И… и к тому же нет его, и точка! И чтобы я больше подобных глупостей от тебя не слышал!
Удивившись внезапной агрессии домового, который вопил так, что только слюной не брызгал, я положила полотенце на траву, подняла кадушку, оказавшуюся совсем не тяжелой, и направилась к поляне.
