В помещении перед папашей Шиммельхорном вспыхнула красная лампочка.
— Поехали! — выдохнул Поллард.
Шиммельхорн не преминул заиграть «Посетите церковь в Уайлвуде».
Ну, гнарры, как и следовало ожидать, тут же выбрались из Вудворка.
Гнарры покинули Вудворк, неся в своих глазах ярость холодного огня. Они затопили весь пол бункера, громоздясь друг на дружку, киша вперемежку вокруг мосластых ног папаши Шиммельхорна, поблескивая рядами остроконечных зубов. Сначала исчезли брюки, затем пришла очередь пиджака, рубашки, галстука и клочка бороды, а Шиммельхорн, только уже совершенно голый, продолжал наяривать мотивчик «Посетите церковь в Уайлвуде».
Конечно же, майор Хэнсон не мог сейчас слышать мелодию в действии, но когда-то очень давно он пел ее со всем классом в родной школе и забытые слова вновь всплывали из глубин памяти. Неожиданная мысль ужаснула его своей масштабностью — а что, если Шиммельхорна попросту захлестнет эта нескончаемая лавина гнарров?
Размышления прервал голос генерала Полларда.
— Приготовиться к фазе номер два.
— Все готово, сэр! — откликнулся сержант Колливер.
Зеленая лампочка зажглась перед бородатым музыкантом, давая понять, что пора закругляться.
Сначала ничего особенного не произошло, затем гнарры приостановились, недовольно переглянулись и, сверкая шерстью, начали поход восвояси. Они возвращались во вчера, покидая голого Шиммельхорна.
Дверь распахнулась, и он торжественно предстал перед уважаемой комиссией. Его быстренько одели, поздравили с успехом и поволокли в Белый Дом.
Секретная операция «ГНАРР» завершилась.
А в это время в скандальной Бобовии творился кошмар.
Вскоре доподлинно стало известно, что множество вражеских радиоперехватчиков поймали мелодию и моментально волны зверьков затопили крупные города Бобовии. К семи пятнадцати почти все станции Бобовии прекратили свое существование.
К восьми часам военные действия Бобовии замерли на всех фронтах. К десяти двадцати она выбросила белый флаг, умоляя о капитуляции.
Президент получил официальное послание от генералиссимуса Бобовии. Тот униженно просил разрешения прилететь в Вашингтон вместе с родственниками и членами своего кабинета, со стыдом спрашивая, не будет ли его сиятельство господин президент так любезен и великодушен, что распорядится доставить в аэропорт полторы дюжины пар американских штанов, пусть даже не первой свежести.
Газеты пестрели огромными заголовками: «Бобовия сдается!», «Вездесущая мышь сожрала врагов!», «Швейцарский гений выигрывает войну!»
Америка торжествовала. От Флориды до Мэна, от Калифорнии до мыса Нод — вспыхивали фейерверки, гудели автомобили, трезвонили колокола и миллионы людей горланили во всю глотку «Посетите церковь в Уайлвуде».
На следующий день после того, как по телевизору показали подписание акта о безоговорочной капитуляции, генерала Полларда и папашу Шиммельхорна приветствовали на торжественной церемонии.
Шиммельхорну вручили благодарственное послание от обеих палат конгресса.
Его также избрали почетным членом университетов Гарварда и Принстона, Массачусэтского института и многих колледжей Техаса.
В ответ он произнес кучу речей о гнаррах, замечательных часах с кукушкой, о Кэти Хупер, и каждое его выступление приветствовалось громом аплодисментов.
Генерал Поллард, увешанный иностранными наградами, долго и проникновенно вещал об использовании животных в будущей войне. Он заострял особое внимание, что лошадь, как ничто иное, лучше всего соответствует выигрышу любой военной кампании.
Генерал уже ненавязчиво переключился на проблему копий и мечей, когда его речь прервалась появлением Хэнсона.
Возбужденного майора по пятам преследовало завывание полицейской сирены. Оторвавшись от своих преследователей и тяжело дыша, он протолкался к президенту и, хотя Хэнсон старался говорить шепотом, слова достигли ушей генерала:
— Гнарры в Лос-Анджелесе!
Генерал моментально сориентировался.
— Внимание! — прокричал он в микрофон. — Церемония окончена. Все свободны!
И прежде, чем изумленная аудитория успела отреагировать, мигом присоединился к группе людей, окружавшей президента.
— На одной исследовательской станции, — взахлеб рассказывал Хэнсон, — как раз имелся дешифратор гораздо лучшего качества, чем у бобовцев. Они ничего не подозревали, и теперь Лос-Анджелес кишмя кишит гнаррами!
Повисло напряженное молчание.
Президент, стараясь подавить вздох, спокойно произнес:
— Джентльмены, нас постигнет участь Бобовии.
Поллард застонал.
А папаша Шиммельхорн, ко всеобщему удивлению, удовлетворенно расхохотался.
— Га-га-га-га! Я учел такую возможность. Не трусь, служивый! Полностью доверься старому Шиммельхорну. Гнарры по всей Бобовии, а у нас всего лишь один Лос-Анджелес. Чепуха! К тому же, у меня есть секрет, о котором я тебе еще не рассказывал, — он заговорщицки подмигнул. — Мне известно, чего боятся гнарры.
— Во имя Всевышнего, чего? — заметался госсекретарь.
— Лошадей, — выдохнул Шиммельхорн весело. — Их запаха.
— Вы говорите, лошадей? — генерал ощутил почву под ногами. — Нам нужна кавалерия! — прогремел он.
Времени понапрасну не теряли.
В течение часа генерал-лейтенанта Полларда, как единственного старшего офицера-кавалериста, связанного с операцией «ГНАРР», произвели в генералы армии и назначили главнокомандующим.
Майор Хэнсон стал полковником, слегка ошалев от столь головокружительной карьеры.
Старший сержант Колливер, который с тоской уже подумывал о работе в полиции, также получил повышение в звании.
Поллард действовал решительно и бескомпромиссно.
Был урезан годовой бюджет воздушного флота.
Все, что хотя бы отдаленно было связано с лошадьми, седлами, упряжью или сеном, моментально реквизировалось и отправлялось прямиком на запад.
Отставные чины, когда-либо задействованные в кавалерии, срочно призывались на воинскую службу, невзирая на возраст и состояние здоровья.
На самолетах их живо доставляли на сборные пункты в Орегоне, Неваде и Аризоне.
Любой, кто хоть что-нибудь знал о лошадях, призывался на службу.
Для прессы наступили сенсационные времена.
«Обнаженные звезды Голливуда не поддаются атакам гнарров!»
И под заголовком следовал целый ряд захватывающих фотографий.
«Лайф» посвятил специальный выпуск генералу армии Полларду, Джебу Стюарту, маршалу Нею и штурму «легкой бригады под Балаклавой».
«Американ Джорнел» сообщил, делая ссылку на достоверные источники, что был замечен дух генерала Кастера, который забрел в Канаде в офицерский клуб Форт-Райли.
На шестой день этой катавасии в распоряжении главнокомандующего Полларда была величайшая в истории кавалерийская армия.
Дисциплина и выправка оставляли желать лучшего, но моральный дух ее был выше всяких похвал.
— Теперь мы не позволим всяким безмозглым политиканам и расхлестанным теоретикам сбрасывать со щитов испытанные временем военные традиции, доверяя нашу безопасность безжизненному железу, — с достоинством заявил Поллард многочисленной толпе корреспондентов на своей штаб-квартире. Выхватив огромную саблю, генерал ткнул ею в карту военных действий. — Наша стратегия такова, — объявил он. — Силы гнарров пересекли пустыню Мохава на юге страны и массированными колоннами вторглись в Аризону. Они оккупировали Неваду и частично Вирджинию. Но главный удар гнарры намереваются нанести у границ Орегона. Как вы уже знаете, в моем распоряжении свыше двух миллионов всадников, что составляет около трехсот дивизий. Ровно через час они перейдут в наступление, отбросив гнарров на юге, вот здесь — в центре, и севере страны. Затем, когда захваченная гнаррами территория будет существенно ограничена, папаша… хм, мистер Шиммельхорн пустит в ход свое супероружие, мелодия которого прозвучит через общественные радиосистемы.
На этом интервью с генералом Поллардом завершилось, и он, взобравшись верхом на великолепного скакуна, подаренного ему добропорядочными гражданами Луисвилла, отбыл к театру военных действий.
Нет особой надобности говорить, что его самоотверженные действия во время войны против гнарров свидетельствуют об исключительной энергии и незаурядной инициативе, о совершенном владении незыблемыми основами тактики и стратегии.
Хотя впоследствии кое-кто из словоблудов Пентагона не преминул назвать эту кампанию не иначе, как «Прогулочка Полли», но все равно факт остается фактом, что победа была достигнута еще задолго до того, как Бобовия наладила выпуск одежды для родного населения.
Объятые ужасом, прожорливые полчища гнарров в панике бежали.
