Гаркин даже не обернулся.
– Не сейчас, дурак! – рявкнул он.
– Охота была долгой, Гаркин, – продолжал тот, словно не слыша. – Ты хорошо спрятался, но не рассчитывался же ты в самом деле скрыться от…
– Ты смеешь?! – ужасный в своем гневе Гаркин резко обернулся.
Вошедший увидел теперь лицо Гаркина, увидел его глаза, его лицо исказилось в гротескной маске страха. Он рефлекторно выстрелил из арбалета, но слишком поздно. Я не видел, что именно сделал Гаркин, но вошедший вдруг исчез в слое пламени. Он пронзительно закричал в агонии, и упал на пол. Пламя исчезло так же внезапно, как и появившись, оставив только дымящийся труп, как доказательство того, что оно действительно существовало.
Несколько мгновений я оставался приросшим к месту прежде чем смог двигаться или говорить.
– Гаркин… – произнес я наконец. – Я… Гаркин!
Тело его мешком лежало на полу. Я одним прыжком очутился рядом с ним, но очутился чересчур поздно. Из его груди торчала арбалетная стрела. Гаркин дал мне свой последний урок.
Когда я нагнулся коснуться его тела, то заметил нечто такое, от чего кровь застыла у меня в жилах. Его труп полускрывал погасшую свечу в северном углу пентаграммы. Линии больше не пылали голубизной. Защитное поле заклинаний пропало.
С мучительным усилием я поднял голову и встретился взглядом с парой желтых глаз с крапинками золота, не принадлежащих этому миру.
«Вещи не всегда то, чем кажутся».
Мандрейк.
Однажды в лесу я оказался лицом к лицу со змеекошкой. В другой раз я столкнулся с паукомедведем. Теперь, встретившись с демоном, я решил вести себя по шаблону, спасшему мне жизнь в этих ситуациях. Я замер. По крайней мере, задним числом я хотел бы думать, что это был преднамеренный, рассчитанный поступок.
Демон закатал губы, открывая двойной ряд острых, как иглы, зубов.
Я подумывал, не изменить ли мне избранный курс действий. Я подумывал, не упасть ли мне в обморок.
Демон провел по губам пурпурным языком и начал медленно протягивать ко мне когтистую руку. Это решаало вопрос! Я двинулся назад, ползя на четвереньках. Удивительно, с какой скорость можно передвигаться таким способом при надлежащем вдохновении. Я сумел развить немалую прыть, прежде чем врезался с разгона головой в стенку.
– Гааа… – произнес я. Может показаться, что это не бог весть что, но в то время это было самое спокойное выражение боли и ужаса, какое я мог придумать.
От этой моей вспышки демон, казалось поперхнулся. У него вырвалось несколько возгласов, а затем он начал смеяться. Это был не низкий угрожающий смех, а восторженный, от всей души смех того, кто только что увидел что-то очень истерически забавное.
Я находил его тревожным и обидным. Обидным потому что у меня росло подозрение, что источником его веселья являюсь я, а тревожным, потому что… ну, он же был демоном, а демоны…
– Холодные, злобные и кровожадные, – выдавил сквозь смех демон, словно прочтя мои мысли. – Ты купился на всю эту туфту, так ведь, малыш?
– Прошу прощения? – переспросил я, потому что не мог придумать, что еще сказать.
– У тебя что-то неладно с ушами? Я сказал: «холодные, злобные…»
– Я вас слышал. Я хотел узнать, что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, что ты был запуган до оцепенения несколькими хорошо подобранными словами моего коллеги, держу пари! – он ткнул большим пальцем в сторону тела Гаркина. – Извиняюсь за спектакль. Я почувствовал, что для просветления в общем-то трагического момента, необходим оттенок комического контраста.
– Комического контраста?
– Ну, на самом деле я не мог упустить такого случая. Видел бы ты свое лицо!
Он хохотнул, выходя из пентаграммы, и начал лениво осматривать помещение.
– Так значит это новое жилище Гаркина, а? Какая дыра! Кто мог подумать, что он дойдет до этого!
Сказать, что я был сбит с толку, значило бы ничего не сказать. Я не был уверен, как полагается действовать демону, но уж определенно не так.
Я мог бы метнулся к двери, но вроде смертельная опасность мне не угрожала, во всяком случае, пока. Либо это странное существо не собиралось причинять мне никакого вреда, либо он был уверен в своей способности остановить меня, даже если я попытаюсь бежать. Ради своей нервной системы, я решил исходить из первого.
Демон продолжал изучать избушку, в то время, как изучал его. Он был гуманоидом, то есть имел две руки, две ноги и голову. Он не отличался высоким ростом, но обладал могучим телосложением, немного более широкими плечами, чем человек, и сильной мускулатурой; но он не был человеком. Я хочу сказать, что не часто ведь видишь безволосых людей с темно-зеленой чешуей, покрывающей тело, и плотно прижатыми к голове заостренными ушами.
Я решил рискнуть задать вопрос:
– Э… Извините, пожалуйста…
– Да, малыш.
– Э-э, вы ведь демон, не правда ли?
– А? О, да, полагаю, ты можешь так считать.
– Но тогда почему вы ведете себя не как демон?
Тот бросил преисполненный отвращения взгляд, а затем обратил мученическим жестом глаза к небесам.
– И все-то критикует. Вот что я тебе скажу, малыш. Ты был бы счастливее, если бы я перегрыз тебе горло?
– Нет, но…
– И если уж на то пошло, кто ты вообще такой? Ты невинный прохожий, или ты пришел вместе с убийцей?
– Я с ним, – поспешил ответить я, показывая дрожащим пальцем на тело Гаркина. Замечание насчет перегрызания горла совершенно разнервировало меня. – Или по крайней мере был с ним. С Гаркиным. Тем, кто вызвал… его!.. Я его…Я был его учеником.
– Кроме шуток? Ученик Гаркина? – он начал двигаться ко мне, протягивая руку. – Рад с то… Что случилось?
Когда он тронулся ко мне, я принялся от него отступать. Я пытался сделать это небрежно, но он заметил.
– Ну… это… вы же демон.
– Да. Ну и что с того?
– Э-э, ну предполагается, что демон…
– Эй, малыш, расслабся, я не кусаюсь. Слушай, я старый приятель Гаркина.
– Я думал, вы сказали, что вы демон.
– Совершенно верно. Я из другого измерения. Демонстратор измерения, или для краткости, демон. Усек?
– А что такое измерение?
Демон нахмурился.
– Ты уверен, что являешься учеником Гаркина? Я имею в виду, разве он ничего не рассказывал тебе об измерениях?
– Нет, – ответил я. – Я имею в виду, да, я его ученик, но он никогда ничего такого не рассказывал об изме-ренях.
– Измерениях, – поправил он. – Ну, измерение – это другой мир, на самом деле, один из нескольких миров, существующих одновременно с этим, но в других плоскостях. Успеваешь за мной?
– Нет, – признался я.
– Ну, просто допусти, что я из другого мира. Так вот, в том мире я маг, точно такой же, как Гаркин. У нас действует программа обмена, по которой мы можем вызывать друг друга через барьер для проведения впечатления на наших соответствующих учеников.
– Я думал, вы сказали, что вы демон, – подозрительно сказал я.
– Я и е с т ь демон! Слушай, малыш, в моем мире демоном был бы ты, но в текущий момент я в твоем, поэтому демон я.
– Я думал, что вы сказали, что вы маг.
– Просто не могу поверить! – в гневе воззвал он к небесам. – Я стою здесь, споря с каким-то хамом учеником… Слушай, малыш.
Он снова парализовал меня взглядом.
– Позволь мне попробовать подойти так. Ты пожмешь мне руку или мне вырвать тебе сердце?
Коль он излагал это таким образом… я хочу сказать, в ту минуту, когда он потерял выдержку, вспылил и принялся кричать, он показался мне точь-в-точь таким же, как Гаркин. Это придавало достоверность его претензиям на дружбу с моим бывшим учителем. Я взял протянутую руку и осторожно пожал ее.
– Я… Меня зовут Скив.
Его рукопожатие было холодным, но твердым. Фактически настолько твердым, что я не нашел возможности отнять свою руку так быстро, как мне этого хотелось.
– Рад с тобой познакомится. Я – Ааз.
– Оз?
– Не родня.
– Не родня чему? – спросил я, но он уже начал изучать помещение.
– Ну, здесь, конечно, нет ничего, возбуждающего жадную сторону в его собратьях. Ранне-первобытная обстановка. Выносить ее можно, но особенно за ней не гоняются.
– Нам она нравится, – довольно непреклонно заметил я. Теперь, преодолев испуг, мне не понравилось презрение в его голосе. Хижина была не бог весть что, и я, разумеется, не испытывал к ней особенной привязанности, но я негодовал на его критику.
– Не сердись, малыш, – легко сказал Ааз. – Я ищу мотив, вот и все.
– Мотив?
– Причину. Причину того, зачем кто-то пришил старика Гаркина. Я не шибко увлекаюсь местью, но он был моим собутыльником, и это дело возбудило мое любопытство.
Он прервал свое изучение помещения и обратился прямо ко мне.
– А как насчет тебя, малыш? Тебе ничего не приходит на ум? Какие-нибудь соблазненные молочницы или обманутые фермеры? У тебя, знаешь ли, тоже есть интерес. Следующей мишенью можешь оказаться ты.
– Но ведь сделавший это парень убит, – я показал на обугленный ком на полу. – Разве это не кончает все дело?
