— Древняя мудрость гласит, что средний сын обычно самое никчемное создание. Старший сын наследует корону. Младший сын отправляется на поиски приключений, совершает подвиги и завоевывает королевство. Средний сын без толку околачивается; он не способен ни на что путное. Так природа компенсирует достоинства одного человека недостатками другого.
— Черт побери! — воскликнул Аззи. — Ну и влип же я с этим средним сыном, ко всему еще и трусом! Что же мне делать?
— Пока характер принца окончательно не сформировался, остается какая-то надежда его изменить. Может, тебе удастся убедить принца, что он — младший сын? Возможно, тогда он перестанет увиливать от подвига.
— А трусом он так и останется?
— Боюсь, останется навсегда, — ответил Гермес. — Конечно, чего-то ты сможешь добиться, особенно если расскажешь ему о храбрости и отваге его предков, но трусость — врожденный порок, который невозможно излечить уговорами.
— Что же ты предлагаешь? — спросил Аззи.
— Мне известно только одно средство от трусости, — ответил Гермес, — и это средство — трава, которую называют храбрицей вечнозеленой.
— Где она растет? — сразу спросил Аззи. — Она в самом деле действует?
— Ее эффективность не вызывает сомнений. Храбрица — ее именуют также травой мужественности — вселяет в человека смелость и решительность. Но траву нужно давать только малыми дозами, иначе смелость обернется безрассудством, и героя убьют, прежде чем он успеет встать на тропу совершения подвига.
— Трудно представить Прекрасного принца безрассудно храбрым.
— Дай ему каплю настоя травы, и ты будешь безмерно поражен, насколько сильно она действует. Однако запомни: во всех случаях лучше сочетать храбрицу с чем-нибудь другим, например с хладандрией — травой осторожности и предусмотрительности.
— Запомню, — заверил Аззи. — Так где же найти эту храбрицу?
— Найти ее непросто, — признался Гермес. — В Золотом веке она росла повсюду. Никто ее не собирал, ибо тогда храбрость была не нужна; людям было достаточно уметь наслаждаться жизнью. Потом наступил Бронзовый век, в котором люди научились воевать друг с другом, и, наконец, Железный век, когда человек стал воевать не только с человеком, но и со всеми другими существами. В те годы люди поглощали траву в огромных количествах, и в этом кроется один из секретов безумной храбрости древних. Но бесчисленные войны вместе с безрассудной смелостью воинов привели к тому, что человеческая раса едва не вымерла. Потом изменился климат, и храбрица исчезла с лица Земли. Теперь ее можно найти только в одном месте.
— Что это за место, скажи мне! — потребовал Аззи.
— Самые дальние полки склада адского отдела снабжения, — ответил Гермес. — В свое время все оставшиеся растения собрали, высушили, приготовили из них настой на ихоре и оставили там на вечное хранение.
— Но я столько раз просил у снабженцев что-нибудь в этом роде! Мне неизменно отвечали, что они и слыхом не слышали ни о чем подобном.
— Это на них похоже, — вздохнул Гермес. — Тебе придется найти способ заставить снабженцев заняться более тщательными поисками. Извини, Аззи, другого средства я не знаю.
Перед Аззи встала нелегкая задача, потому что адские снабженцы все более и более открыто увиливали от выполнения его заказов. У Аззи складывалось впечатление, что снабженцы отказали ему, не потрудившись даже посмотреть, есть ли на складах нужная вещь, и теперь дремлют в надежде, что все образуется само собой.
Аззи не на шутку встревожился. Он поговорил с принцем, рассказал ему о героических деяниях его выдуманных предков и убеждал брать с них пример. Принца эти убеждения нисколько не тронули. Аззи принес ему портрет принцессы Скарлет, написанный демонами-художниками; можно было ручаться, что они не упустили ни одной привлекательной черты чудесной девушки. Прекрасный принц остался равнодушным к портрету и, вместо того чтобы восхититься красотой принцессы, начал пространно рассуждать о том, что, когда он станет немного постарше, непременно откроет дом моделей.
Был ранний вечер. За день жаркое августовское солнце основательно прогрело аугсбургский особняк демона. Аззи сидел перед камином в большом кресле и листал последний выпуск экспресс-информации Министерства адских дел. Выпуск был самый обычный, с призывами к каждому вершить Зло ради общего дела, с перечнем намечавшихся адских общественных мероприятий, с календарем дней рождения созданий, которых помещали в детские колыбельки взамен похищенных настоящих человеческих младенцев (тех потом немного переделывали и переправляли в Новый Свет, к ацтекам, чьи кровавые жертвоприношения вызывали всеобщее восхищение), с объявлениями о праздничных пожарах в людских жилищах и о распродаже в преисподней — короче говоря, обычная ерунда с изредка встречавшимися там и сям репортажами о настоящих новостях.
Аззи читал выпуск без особого интереса. В этих сообщениях из родного дома редко встретишь что-то полезное. Веки Аззи отяжелели, и он задремал.
В этот момент в высокую дверь парадного входа кто-то забарабанил так громко, что Аззи чуть не свалился с кресла. Прекрасный принц перерисовывал с глиняной таблички на пергамент модели греческих туник; не успело в поросшей лесом соседней лощине замолкнуть эхо последних ударов, как принца и след простыл. Только старый Фрике внешне оставался невозмутимым, что, впрочем, совсем не объяснялось его исключительной храбростью — неожиданный грохот перепугал слугу настолько, что он буквально оцепенел, как, говорят, цепенеет кролик, когда на него стрелой падает сокол, сложив крылья и выставив вперед острые когти.
— Для гостя поздновато, — вслух размышлял Аззи.
— И громковато, хозяин, — поддакнул Фрике, вышедший из оцепенения и теперь дрожавший от страха.
— Возьми себя в руки, приятель, — сказал Аззи. — Наверное, это всего лишь заблудившийся путник. Поставь на огонь большой чайник, а я посмотрю, кто к нам пожаловал.
Аззи подошел к двери и откинул массивные задвижки, выкованные из дважды закаленной стали. На пороге стоял гость — высокое, ослепительно белое человекоподобное существо в снежно-белых доспехах и горностаевой мантии. Голову венчал простой золотой шлем с голубиными крыльями по бокам. Незнакомца — с крупными правильными чертами лица и большими голубыми глазами — можно было назвать красивым, но его красота казалась почему-то безжизненной и бесцветной.
— Добрый вечер, — сказал гость. — Кажется, я попал по адресу. Резиденция демона Аззи Эльбуба, не так ли?
— В этом ты прав, — ответил Аззи, — однако я тебя не приглашал. Как ты осмелился вторгаться в мой дом, когда я отдыхаю?
— Я искренне сожалею, что пришлось нарушить ваш покой, но мне было приказано явиться сюда как можно быстрее.
— Кем приказано?
— Руководством Комитета по подготовке к Турниру в честь тысячелетия сил Света.
— Так ты послан силами Света?
— Да. Вот мои верительные грамоты, — с этими словами гость вручил Аззи свиток, перевязанный розовой лентой.
Аззи развернул его. Трудночитаемым готическим шрифтом Комитет извещал, что предъявителю сего, Бабриэлю, ангелу второй гильдии сил Света, настоящим предоставляется право посещать все места под солнцем по своему усмотрению и наблюдать за всеми событиями, привлекшими его внимание, и что это право в первую очередь распространяется на демона Аззи Эльбуба, к которому предъявитель сего направлен в качестве наблюдателя.
Аззи смерил незваного гостя возмущенным взглядом.
— По какому праву силы Света тебя прислали? Все, что здесь совершается, дело сил Тьмы, и противная сторона не вправе вмешиваться в наши действия.
— Уверяю вас, у меня нет намерений вмешиваться в ваши дела. Позвольте войти и объяснить подробнее причину моего появления?
Аззи был настолько шокирован нахальством посланца сил Добра, что даже не сумел ничего возразить. Высокий златовласый ангел беспрепятственно вошел в дом и осмотрелся.
— Прекрасный особняк! Мне особенно нравится ваша символика, — сказал Бабриэль, показывая на правую (или западную) стену. Там, в нишах, стояли скульптурные изображения демонов, вырезанные из черного оникса. Демоны имели разные обличья: обезьяны, сокола, аспида и представителя Нового Света росомахи.
— Глупец, это вовсе не символы, а бюсты моих предков!
— И это тоже ваш предок? — усомнился ангел, показывая на голову росомахи.
— Это мой родной дядя Занзибар. Вместе с Эриком Рыжим он эмигрировал в Гренландию и там стал идолом.
— У вас прямо-таки семья путешественников! — восторженно воскликнул ангел. — Меня всегда искренне восхищали энергия и живость представителей сил Зла. Их поступки, конечно, неправедны, но все же заслуживают восхищения. Между прочим, меня зовут Бабриэль.
