Ознакомительная версия.
У него округлились глаза, он то ревел, то мычал, как ничего не понимающий бык, но Люция была невозмутима или даже слепа от счастья обладания мной и моим горячим телом…
Он пытался убить меня ножом, но нож сломался о мое ребро, а потом я его долго бил ладонью наотмашь и приговаривал: Не будь злыдней! Сам попользовался, дай попользоваться и другим!
И зачем я произносил такие ужасные слова?! Наверное, потому, что так хотела Люция… Она сама недавно стояла передо мной на коленях и умоляла меня поиздеваться над ним…
А потом они оба стояли передо мной на коленях и плакали и молили меня уже Бог знает о чем…
Я их хлестал одновременно по щекам и приговаривал: Будьте людьми!
Учитесь прощать друг друга! Мы все здесь грешники и никто из нас не прав!
А они ревели, мычали, визжали, и в перерывах истошно колошматили друг друга, по-видимому осознав, что я намного сильней их и по духу и неукротимости своего могучего желания…
Я обладал Люцией при нем еще множество раз, и всякий раз он бил меня новым ножом, который также ломался о мое новое бедро…
Я был немного изрезан и кровь хлестала из меня, как из барана…
Но я почему-то не обращал на это внимания…
Кажется, я научился медитировать и управлять волей этих двух несчастных супругов… Еще я исполнял желание Люции отомстить своему жалкому мужу…
Он действительно был жалок, весь в солнечных ожогах, трясучий как побитая собака и весь испачканный в моей крови, он тио проклинал меня, то просил у меня прощения, и я всякий раз прощал его, поил водой и гладил его по голове… я просто медитировал с двумя несчастными супругами, и мне все больше нравилось это дело…
Потом, когда я потерял много крови и меня отвезли в реанимацию, они вместе вдвоем приходили ко мне в больницу и просили у меня прощения…
Они плакали, а их целовал обоих и гладил по голове, я опять медитировал с двумя несчастными супругами и мне все больше нравилось это дело…
Я их прощал и мне было удивительно хорошо именно оттого, что я их прощал, ведь они были одинаково виноваты передо мной, Люция за то, что совратила меня и превратила в орудие мести, он за то, что много раз резал меня, но я все равно никому не сказал, что он резал меня, иначе его бы посадили, а мне его было жалко, наверное, потому что я сам издевался над ним, подстрекаемый коварной Люцией, а еще потому что я медитировал и мне нравилось медитировать с этими двумя несчастными супругами…
Когда в палату зашел врач, я обладал Люцией, а он стоял перед нами на коленях и плакал и просил у нас прощения…
Врач не понял нашей медитации и позвонил Богу…
Бог нас очень долго допрашивал, мучал, а потом все равно отпустил…
С тех пор я медитирую только сам с собой, гляжу на себя в зеркало и улыбаюсь, а еще я прошу у всех прощения и плачу, и глажу сам себя по голове, а когда в палату заглядывает врач, я делаю вид, что молюсь Ему за грехи, которые я здесь никогда не совершал… Аминь!
Трансценденция сексуального исчезновения
Кажется, у меня возникли большие проблемы на сексуальной почве с реальностью… Я попробую подробно описать все свои ощущения, чтобы вы поняли, в чем дело…
Я уже не раз и не два пытался вспомнить что-то важное для себя…
Так я шел по ночной улице почему-то незнакомого мне города, а потом зашел в какой-то дом, поднялся вверх по лестнице и постучался совершенно в случайную дверь, при этом я все делал как-то бессмысленно и машинально, словно режиссер, который пытается раскрутить какой-то таинственный сюжет… Вот, откуда растут ноги у нашего трасцендетного начала…
Если вы спросите меня, почему я это сделал, я вам никогда не отвечу, но по секрету скажу, что этот метод воздействия на реальность я называю не иначе, как трансценденция сексуального исчезновения…
Правда, при этом, я еще добавлю, что и сам дом, и подъезд с исписанными стенами, как и черная дверь показались мне страшно знакомыми…
Через минуту мне открыла дверь голая женщина очень интеллигентного вида с дымящейся сигаретой в мундштуке в зубах и кивком головы пригласила меня внутрь квартиры, что я и сделал, прошептав про себя молитву «Символ Веры»…
Зачем я это сделал, я тоже не знаю, но все, что имеет отношение к этому методу, – я упрямо записываю сначала на память, а потом на все остальные цифровые носители, чтобы легче анализировать положение постоянно изменяющихся вещей, но главное, меня волновали изменения, которые происходили во мне…
Женщина очень весело и как-то хищно коварно улыбнулась мне, и почему-то сразу показалась мне очень давней знакомой, хотя я ее точно не знал…
И вообще я еле передвигался и все видел как во сне или в каком-то тумане…
Потом я зашел за женщиной в комнату и увидел, что все стены комнаты увешаны моими черно-белыми фотографиями, на которых я был абсолютно гол, и крайне застенчиво и робко улыбался в объектив фотоаппарата…
Посреди комнаты стоял большой черный кожаный, уже разложенный диван… Женщина легла на диван и раздвинула ноги…
Тогда прошептав молитву «Отче Наш» я склонился над женщиной и стал весьма неравнодушно изучать ее обнаженное тело…
Кажется, это длилось целых два часа…
Так или иначе, но я даже взмок от усердного изучения ее тела…
Тело было белого и даже слегка розовато-желтого цвета, а на правой части живота чернела родинка величиной с горошину…
От слишком пристального взгляда на черную заросль между ее ног, я совершенно неожиданно для себя закричал, а дальше я уже ничего не помню…
Правда, когда я очнулся, женщина уже восседала на мне верхом и в правой руке у нее был здоровенный черный кожаный кнут, которым она хлестала меня то по ногам, то по груди…
Я хотел ей сказать, что мне это не нравится, но она укусила меня за ухо и я опять дальше ничего не помню…
Очнулся я уже один на все том же черном диване…
Все стены были опять увешаны черно-белыми фото, на котором эта же голая женщина мне страшно улыбалась, страшно, потому что у нее вместо зубов из губ росли необыкновенно черно-фиолетовые цветы…
Я попытался встать, но тело меня не слушалось…
Тогда я закричал: Помогите!
Кажется, это выглядело со стороны очень нелепо и смешно…
Но потом снова пришла она и легла на меня, держа в руке все тот же ужасный кнут… И она меня снова ударила, но я уже не почувствовал удара, я ощущал только одно сладостное проникновение в ее тело…
А когда она стала извиваться в сладострастных всхлипах, я вообще потерял ощущение реальности, словно все это происходило не со мной…
От острого наслаждения я громко вскрикнул, но она все равно продолжала извиваться надо мной как змея…
Тогда я попытался сбросить ее с себя, но у меня ничего не получилось…
Сердце бешено колотилось в предчувствии нового подступающего оргазма, я опять закричал и потерял память…
Но очнувшись, я опять увидел, что она извивается надо мной и опять закричал… И так было много-много раз…
И это уже меня пугало… Я боялся умереть от наслаждений…
И чувствовал, что другого оргазма я уже не вынесу…
А потом мое тело совершенно неожиданно превратилось в мягкую глину и я совершенно перестал ощущать и ее, и себя…
Но она извивалась и постепенно волна нового оргазма опять подкатывала к голове и к сердцу, и я опять дико кричал, как будто меня всего разрезали пополам…
Она что-то почувствовав, еще сильней задергалась всем телом и я с диким ревом взорвался новой порцией невиданной до сей поры страстей…
И этот последний всплеск словно машинально сблизил в порыве страсти наши губы и мы поцеловались, проникая языками друг в друга поочередно и даже что-то еще успели прошептать, едва дыша и задыхаясь, мы были на седьмом небе от счастья…
А потом я очнулся в больнице и вдруг вспомнил, что уже второй день лежу под капельницей…
И вдруг дверь раскрылась и вошла она, та самая мистическая женщина из моих снов, только в белом халате, который она тут же сорвала с себя, сбросила с меня одеяло и снова, как в прошлый раз легла на меня и страстно извиваясь и всхлипывая надо мной продолжила наше трансцедентное исчезновение друг в друге…
Вот так я почувствовал в сексе страшное желание всех без исключения людей умереть в своей единственной любви, чтоб не было другого окончанья, и мы смогли себя же воплотить как бессмертных духов обитанья…
Не знаю зачем, но я пришел к ней, в это время ее муж мылся в ванной и напевал какую-то глупую песню… Она впустила меня неожиданно сама для себя, и кроме халата на ней ничего не было…
И я тут же на полу проник в ее сладостное тело…
Она даже не кричала, боясь привлечь внимание своего мужа, потому что она любила меня и просто не дождалась, когда я приду из армии, а потом кто-то из подруг ей кивнул ей на этого богатенького Буратино и она выскочила замуж…
Ознакомительная версия.
