— Дар, ты же знаешь, я все равно с ним встречусь, хотя бы для того что бы понять о чём ты умалчиваешь. Мне очень нужны эти данные и если я не получу их от тебя, получу от кого-то другого, просто это займёт больше времени и всё.
Муж вздохнул и начал говорить:
— Аэраниэль, наследник Владыки, причём единственный. С отцом в весьма плохих отношениях, не может ему простить смерти матери. Там какая-то тёмная история с ядом, поговаривают, что приказ отдал Калэстель. Поэтому Аэраниэль старается с отцом не пересекаться, во дворце появляется крайне редко, только на мероприятия, требующие официального присутствия наследника. Очень много путешествует, его любят в народе, — Дар сделал паузу и продолжил: — Если честно, он гораздо лучше отца, и я был бы рад, если бы Аэраниэль занял место Владыки. Но…
Так — так, на самом интересном месте. Я так не играю!
— Но…, — пытаюсь помочь продолжить.
Мой ненаглядный супруг смотрит на меня абсолютно несчастными глазами и решается:
— В общем, существует версия, что он к тебе относится ну, не совсем по-братски. Понимаешь, ты появилась при эльфийском дворе, сравнительно недавно, всего несколько лет назад и эти годы не были для тебя лёгкими и счастливыми. Лишь только Аэраниэль относился к тебе по-другому: защищая и оберегая. Вследствие этого бытует мнение о любовной связи между вами. К тому же он был категорически против нашего брака. Церемония состоялась, когда Аэраниэль был в отъезде.
По мере получения информации, мои глаза сначала широко распахивались, а потом сузились и я начала злиться. До меня дошло, почему он не хочет этой встречи:
— И на основании сплетен, ты сделал вывод, что как только сюда заявится этот эльф, я немедленно намотаюсь ему на шею вместо шарфика и признаюсь в неугасающих чувствах.
Ткнула мужу под нос свои запястья и осведомилась:
— Этой гарантии тебе не хватает?
Дар удручённо вздохнул и признался:
— Это лишь невозможность развода, но это не значит, что ты не можешь уйти или…
— Ну, договаривай… и изменять тебе направо и налево!!! — взорвалась я.
— Зачем ты так? — тихо спросил Дарниэль.
— А как? На основании сплетен, повторяю, сплетен, а не проверенных данных, ты сделал вывод, абсолютно не приняв в расчёт, что я не она. Точно так же, я могу обвинить тебя. По дворцу ходят слухи о твоих непрекращающихся отношениях с Лаурой. Давай я закачу тебе по этому поводу скандал, перебью всю посуду, подожгу что-нибудь! Ты отказываешь мне в доверии. Что стоит твоя любовь, если она не подкреплена верой в мою порядочность?
Я замолчала. Что мне было ещё сказать? Как убедить его в том, во что он не верит? Мы стояли и смотрели друг на друга: в моих глазах горечь, в его упрямство. Я понимала, что Дару просто нужно время, что бы понять и принять всё это. Но от этого легче на душе не становилось. Тогда я развернулась и вышла за дверь, и он не остановил меня. Я ушла в лес. Одна. Я не была здесь со времени бала. Мне нужно было всё обдумать и успокоиться. Любому человеку или дроу иногда нужно побыть одному, разобраться в своей душе, мыслях, чувствах. Было ли мне обидно? Да, было, но семейная жизнь состоит из компромиссов, умения понимать нужды и потребности другого, в доверии, наконец. А в этом доверии мне и отказывали.
Когда дошла до поляны, там был Гром. Мне стало очень стыдно: со всеми своими событиями и проблемами, я забыла о нём, забыла о друге. Гром стоял и ждал меня. Обняла его за шею, уткнулась лицом в гриву. Конь развернул ко мне свою голову и боднул в плечо. Я очнулась от мыслей и сказала:
— Здравствуй, мой хороший. Прости, не могла прийти раньше.
И осеклась. Гром смотрел на мои запястья. Я могла бы поклясться, что он был поражён, ошарашен, раздавлен, если бы эти слова подходили к животному, потом он сделал шаг назад, ещё один и ушёл. И вот тогда я заплакала.
Что-то коснулось моей ноги. Опустив глаза, я увидела Сильван. Жёлтые глаза каргаала сощурились, и она повернула голову, указывая направление: на краю поляны стоял Дар. Понял или испугался? Мы смотрели в глаза друг друга. Листва против неба. Шаги навстречу и сильные руки на моих плечах.
— Прости, я был не прав, — тихий шёпот, шевельнул прядь волос.
Понял.
— Прощу, но ты должен мне желание, — с облегчением улыбнулась я, воспользовавшись моментом, и услышала в ответ:
— Маленькая шантажистка.
— Да, я такая и горжусь этим! — пришлось признаться в «страшном» грехе.
— Уговорила. Весьма убедительный довод. Что ты хочешь?
— Хочу, что бы ты станцевал со мной танго, — внезапно пришло мне на ум невероятное желание. Удивлённое лицо мужа говорило лучше всяких слов, но возражать он не стал, решив направить энергию в другое, более приятное русло. А цветочки здесь оказались жутко колючими. И почему мне не хватило ума вытащить хотя бы одеяло? Да, умная мысля всегда приходит опосля!
Я стояла у окна кабинета и ждала Аэраниэля. Его должны проводить сюда. После нашей размолвки, Дар скрепя сердце и скрипя зубами, согласился оставить меня с ним наедине. И вот я одна и жду сводного брата. Шаги в коридоре, звук распахнувшейся двери и мягкий ласковый голос:
— Эланиэль, как ты себя чувствуешь? Я привёз тебе игрушку!
Я развернулась. Передо мной стоял эльф, очень похожий на «папашу», только глаза васильковые и держал в руках… медвежонка? Он привёз мне игрушку? Да я помнила, как я настойчиво требовала игрушку у Калэстеля, а привёз мне её его сын? Он приехал из-за игрушки? Я растерянно переводила глаза с игрушки на него и не знала что сказать. Такого я не ожидала.
— Эланиэль? — повторил он.
Молчание. Как трудно нарушить молчание и соврать тому, кто беспокоился о тебе. Но эльф всё понял сам:
— Где она? Кто ты?
Решение пришло внезапно и, протянув ему руку, я попросила:
— Пойдём со мной, — дождавшись его руки, привела к Шару Судьбы. Трудно сказать, получится ли у меня, но я должна попробовать. Мои ладони легли поверх его. Шар замерцал и… показал молодую женщину со светлыми короткими волосами и зелёными глазами. Раздался звонкий обеспокоенный голос:
— Зачем ты звала меня, Юля? Как у тебя получилось?
— Не я, я здесь не одна, — ответила, ощущая жгучую боль в сердце.
— Эланиэль, что с тобой, сестрёнка? Где ты? — встревоженно спросил Аэраниэль.
— Здравствуй, братишка! У меня всё в порядке! Правда! Я счастлива, впервые за свою жизнь счастлива. Не волнуйся! — раздалось в ответ и, грустно улыбнувшись, эльф признался:
— Я рад, что все так. Просто я опять остался один.
— Не правда, у тебя есть семья. Почувствуй и ты поймёшь, о чем я. Мне пора. Прости, — утешила его Эланиэль и обратилась ко мне: — Юля, с ними всё хорошо, честно и будь осторожной. Я не приду больше, связи полностью оборваны. Прощайте!
Мы стояли с Аэраниэлем, держали руки на Шаре и смотрели друг на друга. Странно, но я ощущала его как близкого и родного. Похоже, у него были те же чувства.
— Ну, здравствуй брат.
— Здравствуй сестра.
— Если ты надеешься, что я выучу твоё имя, то ты сильно ошибаешься. У меня врождённый кретинизм на длинные имена, особенно эльфийские, — поставила я новообретённого брата перед фактом.
— А сама-то ты кто? — полюбопытствовал Аэраниэль. Вопрос был сложный, но ответила я честно, как могла:
— А фиг его знает! Чефийка или эльвечка. Тебе как больше нравиться?
Аэраниэль заржал:
— Если ты себя так называешь, как же ты хочешь называть меня?
— Даю на выбор, пока я добрая: Ран, Ниэль, Аэр.
— Хорошо, пусть будет Ниэль.
— Вот и чудненько! Ты останешься погостить?
Эльф замялся и сказал:
— Как на это посмотрит твой муж? Знаешь я же за тобой приехал. Калэстель жутко злился, сказал, что ты сошла с ума, ведёшь себя как ребёнок, требуешь игрушки. Вот я и привёз тебе игрушку. Подумал, может, ты захочешь жить со мной. Я совсем один после смерти мамы. Калэстель уничтожил всю её родню.
— Я не поеду, но ты можешь остаться здесь, если захочешь, — внесла я встречное предложение.
— Ты уверена, что не хочешь уехать? Повелитель хорошо с тобой обращается?
Сверкнув зубами в широкой улыбке, я доверительно поведала брату:
— Ты даже себе не представляешь, как хорошо, — и подняла узкие рукава платья, с недоумением наблюдая, как от взгляда на мои нетрадиционные украшения эльф оседает на пол.
Понятно. Где мой нашатырь? Становится очевидно наличие общих корней у дроу и эльфов: обе расы одинаково легко грохаются в обмороки. И вообще, мужики какие-то нервные пошли: чуть что, сразу норовят оставить даму в одиночестве!
— Дааааааааааррррр!!! — заорала я, не желая справляться с этим одна. Он как под дверью стоял, ввалился. Бровки нахмурены, глазки сверкают. Шашки не хватает. Ага, ещё коня и будёновки… и острые уши из-под неё! Эх, пропал во мне художник!
