— Совести. По правде говоря, я сам хотел напасть на него и отнять камень. Совсем недавно я напал на его след и имел непроходимую глупость отразить это в мемуарах. Видимо, мы с доцентом шли в одном направлении, потому что буквально на следующий день после моего открытия на меня напали. Я кинулся в погоню, но промахнулся мимо посадочной полосы и взорвал к чертовой матери свой кораблик. Меня выбросило на острые камни, но я привычный. Переломы срослись, я оброс, запаршивел, и вот сижу здесь и жду счастливого случая. И вот он!
— Да, — кивнула Аллиса. — Я здесь. И помогу. Но философский камень я заберу себе.
— Пополам.
— Он же не делится!
— Еще как делится!
— Тогда почему же Второй не поделился с вами?
— Жадина потому что.
— А как же Третий капитан? Почему вы не договорились с ним?
— Я подозреваю, — медленно сказал Первый, — что Третий погиб. Наверняка его настиг и убил подлый доцент. Как лишнего свидетеля.
Аллиса подумала о том, в какой же гадюшник она угодила, и решила, что при первой же возможности надерет всех участников этой некрасивой истории. Сдаст всех Прусаку, и дело с концом. Или продаст на донорские органы. Но сейчас надо было делать вид, что она нуждается в помощи.
— Дядя Первый, пойдемте со мной, — потянула она за рукав капитана. — Предупредим папу и, может быть, возьмем в плен Полозкова. А потом посмотрим.
Но плена не получилось. Корабль оказался пуст, дверь распахнута настежь, а из клетки неслись дикие вопли некормленого борлова. Зато насчет оружия проблем не было: оно было на месте, в запертых несгораемых шкафах, как и комплект Аллисиных отмычек тоже оказался наготове.
— Пойдем по следам, — предложил капитан. — Я отменный следопыт.
Довольно быстро они нашли и тайный вход в грот, и саму пещеру. Подождали немного, выбирая удобный момент (капитан весь извелся, особенно из-за того, что в двух шагах прямо перед ним были и оба пирата, и предатель Третий, и вожделенный «Зимородок» с вожделенным камнем на борту). Момент настал, когда Второй капитан вырвался на свободу. С пушками наперевес Аллиса и Первый капитан бросились в атаку. Тогда и раздался клич, так порадовавший старика Зелезнева:
— Ни с места! Вы окружены! Руки за голову! Бросайте оружие! Папа, ты живой? Ч-черт!
Глава 21. Гонишь, Мамочка!
— Юй не бизит! Юй сдаваеца! — желтолицый пиратский помощник уже тянул лапы для наручников.
— Убежит, скотина, — заметил Первый капитан, поддавая Мамочке сапогом под зад. — Лучше хорошенько смотрите за ним. За всеми вообще смотрите. В оба. В четыре. Во все, что есть, короче.
Скрестив руки на груди, высокий, стройный и вшивый, он прохаживался вдоль шеренги захваченных в плен негодяев. Наемники, перепрограммированные нами, уже вовсю развлекались в углу, тасуя засаленную колоду карт, так что шеренга состояла из раздувающего ноздри доцента, ежащегося Мамочки, цыкающего зубом Третьего капитана и неизвестно откуда взявшегося, ехидно улыбающегося Полозкова. Аллиса держала на прицеле своего ББК всю гоп-компанию. Второй капитан с Голубым лазали во внутренностях «Зимородка» и пытались определить повреждения. Я же все еще не мог опомниться от подлого предательства Полозкова. Как он мог! Как он… Хотя он как раз мог! Это определенно к нему сбегала моя супружница вместо своих якобы командировок! Да и вообще мне никогда не нравилась его мерзкая усатая физиономия! Когда я вообще с ним познакомился? Лет пять назад? И все время летал с ним бок о бок! И не догадывался о его двойной сущности! О! Проклятый!
Правда, если бы я узнал о том, что шпионом оказался Голубой, вряд ли бы у меня была другая реакция. Другая была бы реакция, если бы шпионом оказался Можейка — я бы лопнул от смеха. Кок-резидент! Двуликий кулинар!
— Что это вас так насмешило, проф? — ехидно поинтересовался Полозков — наверное, увидал мои гримасы.
— Да вот думаю, оскопить ли вас прямо сейчас, или дождаться, пока до Земли долетим, — протянул я.
— Мы же интеллигентные люди, Зелезнев, — скривился капитан. — Может, договоримся?
— Конечно, договоримся, — кивнул я. — Поторгуемся еще — тупым или же острым ножом проводить столь деликатную операцию.
Полозков насупился и замолчал.
— Чего молчишь? — издевался я. — Давай еще что-нибудь скажи веселое, задорное такое. Например, почему у меня такая кислая рожа?
— А правда, пап, почему? — вставила Аллиса. — Вроде все хорошо закончилось.
— Тьфу ты! — я аж сплюнул. — Да ничего еще не закончилось! Мы же не разобрались, что к чему.
— Да вроде все понятно, — заметил Первый капитан. — Сейчас положим их тут всех, как Дракончиков, и никто не узнает, где пиратские могилки.
— На пиратских могилах не ставят крестов! — пропел Второй капитан, высовываясь из иллюминатора.
— Мне стьясьно, — пропищал Юй.
— И мне, — нервно сказал доцент. — Много раз бывал на краю гибели, но чтобы такая глупая и нелепая смерть — от рук профессора космобиологии… Никогда!
— Не сметь! — рявкнул Полозков. — Завершим жизненный путь с достоинством, как и подобает великим корсарам космоса! Так сдвинем чарки, йо-хо!
— Зачем вам понадобилась такая ужасающе сложная комбинация? — задал вопрос я.
— Ничего в ней сложного не было, — отозвался Ползучий. — Комбинация — что в ней? Лямки. Надел и пошел.
— Тьфу ты! — заплевался от досады я. — Я не про одежду! Кстати, где ты ее взял, старый извращенец? Неужели в каюте моей дочки?
— Будто у меня своей нет, — пожал плечами доцент. — А что? Люблю, знаете ли, прогуляться перед сном в комбинации…
— Я с вами буду разговаривать, Полозков, — сказал я устало. — Пожалуй, из всей этой шайки ты — самый близкий и понятный. Предатель! Как ты посмел? Мы же с тобой с первого класса вместе! Помнишь? Ты тот лайнер вел, а я в первом классе сидел!
— И приперся ко мне жаловаться на стюардессу! — захохотал капитан. — Как не помнить! Так и познакомились! Навалял я тебе по первое число!
— Ага! А мой коронный бросок через пупок? Аж салон затрясся! Забыл? Вот! — я торжествовал, но тут же вновь посуровел. — Зачем, Полозков?
— Затем, что я — благородный разбойник, — просто ответил капитан. — Все благородные разбойники обязаны время от времени выкидывать подобные фортели. Ноблесс оближ, понимаешь.
Я нахмурился. Мертвые языки никогда не были моей специальностью. Вот мертвые редкие звери…
— Товалиса, товалиса! — ощутил я на своем рукаве чью-то длань. — Плофессола! Я кое-сьто знаю! Тойко надо, сьтобы осьтайные ни сьисали!
— Конечно, конечно, дражайший Хай Сан Хоп Сан, — польстил пришельцу я. — Я никому не скажу, — я повысил голос, — что вы хотите рассказать мне удивительный секрет!
Последние слова я проорал так, что даже наемники, игравшие в углу в «мясо», повернули к нам настороженные физиономии.
— Сьто вы! Не нада кьитять! Не нада, а то Юй не яссказет вам пьо зоето и бьийянты!
— Так-так-так, — зашевелил ушами я. — С этого места — тщательно и очень медленно. Где бранзулетки?
— Тама, — показал Юй в темный угол за «Зимородком», где располагалось неприметное отверстие в стене. — Они спьятаи, а я отыскай. Евко?
— Ловко, ловко, — я потрепал Мамочку по плоской морде. — Прямо пекинес!
— Пекинес, — покорно кивнул Юй. — Пойдете смотьеть и загьебать?
— Непременно, — сказал я. — Только возьму с собой Голубого.
— Нелиза! — заверещал Юй. — Тойко один! Сам тойко! Со мной. Посьи?
— Нет уж, — я помотал головой. — Чтобы ты меня заманил в темный коридор и нажал на скрытую точку «сабзиро» на моем позвоночнике? Благодарствуйте.
— Я пьесто хотей оммен, — шепотом сказал Юй.
— Как?
— Оммен. Я вам камуськи, вы мине зизню.
— Как с куста. Подожди, я только мешки возьму.
Я поднялся на борт «Зимородка» и в лоб спросил у идущего мне навстречу Второго капитана:
— Дай мешков. Лучше два.
Капитан недоуменно посмотрел на меня. Затем его неприятное лицо осветилось.
— Ты хочешь сложить туда куски расчлененных пиратов? Так вы что, уже управились? А я хотела помочь — вот, лазерный резак захватила…
— Нет, нет, — замахал руками я. — Я тут узнал, что в одной из нор прячется донельзя редкий зверек. Теперь хочу его словити. И в мешок посадити. Дашь?
— Дам. А когда будем членить?
— Позже, — сухо сказал я, получил мешки и откланялся.
Вылезши же, я огласил свою версию ухода с мешками. На удивление, поверили все. Кроме Аллисы. Она одна не стала желать мне удачи, а просто подошла поближе и шепотом сказала:
— Пап, я бы не советовала. Мамочка гонит.
— Кого? Ах, да, конечно. Гонит. Он будет загонять их на меня! Ну, тех пещерных зверей. Знаешь, — меня понесло, — он сказал, что это такие маленькие медведи! Размером с кулак!
