И вот одно из щупалец коснулось Креола. Все защитные чары разом испарились — Доспех Духа, Каменный Доспех, Бронзовый Доспех, две Личные Защиты… все исчезло, пожранное Пятым Заклинанием. Глаза Креола вылезли из орбит — он почувствовал мучительную, опустошающую боль. Он пустил в ход всю свою магию, бросил в бой все виды защиты, все виды атак — все лишь для того, чтобы Пятое Заклинание раздулось еще сильнее.
Креол понял, что пора прибегнуть к своему сверхсекретному заклятию. К тому, которое он ужасно ненавидел и использовал только в самых отчаянных ситуациях.
— Удирающий Архи… пхак!..
Он совсем забыл про Астрамария. Забыл о том, что проклятый кумбха все еще здесь, все еще жив и все еще вооружен. Полностью занятый Пятым Заклинанием, Креол даже не смотрел в его сторону. Теперь Астрамарий преспокойно подошел к нему сзади и… отрубил голову.
Обмякшее тело повалилось на пол, и над ним тут же сгустилось Пятое Заклинание. Оно накинулось на поверженную жертву с яростью оголодавшего хищника. Мана заструилась по духовным линиям, высасываемая, вытягиваемая заклинанием-людоедом. Чакры стремительно бледнели и пустели, превращаясь в бессильные скукоженные узелки.
Уже не интересуясь происходящим, Астрамарий Целебор Краш прошел прямо сквозь колдовскую тварь и шагнул в портал. Тот издал чмокающий звук и закрылся.
Голова Креола, откатившаяся далеко в угол, смотрела на это с бессильным бешенством. Серые глаза горели пламенем, зубы чуть слышно скрипели. Великий маг был вынужден глядеть, как его тело — его собственное тело! — высасывает этот мановый вампир.
О, ему достался лакомый кусочек! В Креоле Урском магии было столько, что Пятое Заклинание разве только не урчит от удовольствия! Так много! Так много! Мана как будто вовсе неисчерпаема!
Но на самом деле она все же исчерпаема. Уже совсем скоро Пятое Заклинание закончит с туловищем и перейдет к голове.
Прикладывая страшные усилия, еле-еле справляясь с уже наполовину мертвым телом, Креол заставил правую руку разжать пальцы. Черный посох выскользнул из них и, едва не схваченный одним из мановых щупалец, унесся прочь.
— Хобокен… — чуть слышно прошептала голова Креола.
Вылетевший в коридор посох едва не столкнулся с колдуном в зеленом плаще и бегущим за ним паладином. Несколько минут назад Джуг Сонный, ночной смотритель Промонцери Царука, почувствовал небывалый всплеск магической активности — и немедленно поспешил к месту событий. По дороге он встретил совершающего обход лода Барнабеля и прихватил его с собой.
Вбежав в кабинет, колдун и паладин изумленно застыли. Их взору предстал полный разгром, обезглавленный труп на полу и… нечто. Нечто бесформенное, ужасное, буквально кипящее магией. Увидел его только Джуг, но лод Барнабель тоже почувствовал присутствие чего-то зловещего.
— Какого… — только и произнес Джуг Сонный, прежде чем рухнуть замертво. Лод Барнабель успел выхватить меч, но секундой спустя тоже повалился бездыханным.
Пятое Заклинание высосало две новые жертвы в считаные секунды, не отрываясь при этом от главного блюда — сладкого, сочного, полного сил архимага. В сравнении с ним тот же Джуг был всего лишь легкой закуской, аперитивом. Что же до паладина, то его Пятое Заклинание и вовсе съело походя, едва ощутив вкус.
Кошмарный мановый сгусток осушил Креола до самого донышка и начал озираться в поисках новой пищи. Вроде бы где-то должен быть последний кусочек архимага — та часть человека, на которой размещаются зрительное и говорительное устройства…
Но тут в кабинет ворвался еще один человек. Высокий сухопарый старик с длиннющими седыми усами и железным крюком вместо левой руки. Даже сквозь плотную ткань мундира было видно, как светится, пылает на его груди магическая татуировка. Вокруг шеи же тугим кольцом обвился обсидиановый посох — минуту назад он влетел в кабинет Хобокена, пронзив толстенную дверь, как гнилую бумажку.
Разумеется, Железный Маршал не увидел Пятого Заклинания. Он даже не почувствовал его присутствия, как мог бы паладин. Но зато он увидел три трупа, шагнул вперед… и словно вляпался в незримую паутину.
Пятое Заклинание обрадовалось новой пище. Совсем крохотная порция, но зато пришла сама. Можно быстро высосать ее и отправляться на поиски других…
Оно уже сомкнуло щупальца вокруг добычи, уже начало втягивать сладкий животворный эфир, как вдруг ощутило привкус горечи. Его словно обожгло, укололо чем-то. Пятое Заклинание испытало болезненное чувство — чувство распада, разрушения… совсем такое, как в тот раз, когда его создатель грозил ему убивающей тарелкой…
Что происходит? Я распадаюсь. Мне больно.
Хобокен, какую-то секунду стесненный в движениях, снова получил возможность двигаться. А еще он как будто услышал чьи-то слова… или нет, понял чьи-то мысли… весьма странное ощущение. Железный Маршал в недоумении обвел комнату взглядом — он не мог понять, что происходит, кто убил этих людей. Раз посох Креола так настойчиво звал его сюда, его хозяин должен быть где-то здесь… должен нуждаться в сикурсе… но где он?
— Убей его, лугаль!.. — донесся из темного угла чуть слышный хрип.
Глаза седого эйнхерия расширились — он заметил голову Креола. Значит, безголовое тело — это…
— Где враг?! — гаркнул Железный Маршал, со свистом выхватывая палаш.
— Вокруг тебя!.. — еле выговорил Креол.
На поле брани Бокаверде Хобокен принимал решения молниеносно. Обычно ему хватало нескольких секунд, чтобы оценить диспозицию и сочинить тактику. И сейчас он, все еще толком не понимая, с чем имеет дело, уже смекнул, как надо действовать.
А Пятое Заклинание до сих пор не могло поверить, что эта пища больно жжется. Так не должно быть. Оно только избавилось от хозяина… получило свободу… и теперь оно наелось, стало сильнее… Оно нерешительно протягивало щупальца к Хобокену и отдергивало их, словно от горящего костра.
И тут пища сама перешла в наступление. Хобокен отбросил палаш и рванул мундир на груди, обнажая пылающую татуировку. Пятое Заклинание сразу издало болезненный… факт? Оно не издало ни звука, но Креол и Хобокен каким-то образом поняли — ему больно, ему невыносимо больно.
— Оно бежит!.. — истово хрипел Креол. — Сокращается!.. Вперед!.. Правее!.. Еще правее!.. Стой!.. Назад!.. Левее!..
Хобокен послушно выполнял команды, преследуя невидимого противника. Голова Креола неимоверным усилием взмыла в воздух — о, как же оказалось нелегко колдовать в таком положении, лишенным большей части себя! Почти все силы уходили просто на то, чтобы говорить… Вы когда-нибудь пробовали говорить без легких и горла?
— Стой, не двигайся!.. — приказал Креол, зависнув под самым потолком.
Глаза мага налились кровью, а губы зашевелились, начитывая заклятие Внутреннего Кокона. Конечно, Креол не рассчитывал, что оно удержит Пятое Заклинание, — но ему все же придется потратить секунду-другую, чтобы его поглотить… и этих секунд должно хватить.
И их хватило. Заключенное в магическую клетку, Пятое Заклинание принялось ее всасывать — но прямо посреди него стояла эта мерзкая обжигающая пища. Мечась, корчась, совершенно обезумев от боли, Пятое Заклинание бросилось в атаку — и Хобокен в свою очередь почувствовал душераздирающую боль.
Кошмарнейшее из заклинаний Серой Земли и мощнейшая противомагия киигов вступили в борьбу. Противоположности схлестнулись, пытаясь уничтожить друг друга. Воздух засветился от чудовищной концентрации магии. Железный Маршал упал на одно колено, охваченный ужасной слабостью, почти уже видя перед глазами повторную смерть.
А спустя какую-то секунду чары… взаимоуничтожились. Вспышка, легкое пространственное колебание — и Креол с облегчением увидел, как Пятое Заклинание рассеивается, возвращаясь в небытие. Хобокен медленно поднимался на ноги, растерянно глядя на свою грудь — совершенно чистую, лишенную малейших признаков татуировки.
— Что теперь, ваше колдунство? — спросил Хобокен, ухватывая за волосы спланировавшую к нему голову Креола.
— Отнеси мое тело в лабораторию и буди всех целителей, — мрачно приказал Креол. — Надеюсь, меня еще можно воскресить…
Тем временем в противоположном конце Промонцери Царука проснулся кииг с белоснежной шерстью. Он прислушался к ощущениям внутри себя, и на пушистой мордочке отразилось непередаваемое изумление.
— Очень странно… — пробормотал длик. — Как такое могло произойти?..
Астрамарий Целебор Краш неторопливым шагом спустился по ступеням зиккурата — к ожидающим его колдунам. Тахем Тьма и Клевентин Предатель жадно смотрели на Короля-Палача, а тот словно нарочно не произносил ни слова.
— Ну так что там случилось?! — наконец не выдержал Тахем. — Что стало с мерзким святотатцем?!
