Он спрыгнул со стола, подошел к окну и, задумчиво прищурившись, посмотрел в персиковое закатное небо.
— Я же не могу просто сидеть тут! — заволновалась я.
В его словах был свой резон, но ведь и бездействие — тоже не выход.
— Тебе не придется, — глухо отозвался золотой, не оборачиваясь. — Они уже здесь.
Я подскочила к Лею, проследила за его взглядом, и в груди что-то екнуло. Даже слепящее солнце не помешало мне увидеть силуэты двух драконов на горизонте. Они летели с запада, планировали к замку, почти не двигая крыльями, словно огромные коршуны. Любой, кто хоть раз открывал атлас драконьей империи, знает: к западу от академии, сразу за горным ущельем Косая пасть, начинаются земли серебряного клана. Аргенвир, пещеры самого короля.
Вряд ли, конечно, его величество прилетел по мою душу лично, — его бы сопровождало куда больше драконов, — но в том, что это представители отца Деррика, у меня не было никаких сомнений. И паника, которую я почти поборола, накатила по новой. Если мне не поверила даже Кайса, то чего тогда ждать от суровых безжалостных следователей?
— Я не выдержу, — прошептала я, вцепившись в подоконник, как будто он мог защитить меня от всех бед. — Я не хочу в темницу! А если они даже слушать меня не станут?!
— Ты не виновата, — Лей погладил меня по спине. — Это Манфорд! Расскажи им все, как есть. Про Манфорда, про проклятый пепел…
— Я всего лишь фея! Мое слово для них стоит меньше, чем ничего! Тем более, Копперброк будет валить все на меня, чтобы внука спасти. А я — идеальный козел отпущения! Когда Деррика отравили, я была одна!
— Или нет… — таинственно протянул Лейгард.
— В смысле?! — нахмурилась я: не то у меня было состояние, чтобы разгадывать загадки.
— Есть один способ тебя защитить, — он резко развернул меня к себе. — Тебе нужен свидетель, который подтвердит, что ты не приближалась к Деррику. А еще лучше — несколько свидетелей!
— Гениально, — сыронизировала я. — И как я раньше не додумалась? Пойду прикуплю себе дюжину очевидцев!
— Включи голову, Ви! — Лей тряхнул меня. Янтарные глаза возбужденно горели, словно мой приятель совершил великое открытие. — У тебя же есть я! А еще Найла. Но главное — у тебя есть Тарвин!
— Подожди… С чего бы Тарвину впрягаться за меня?
— Во-первых, потому что ты и правда с ним виделась и помогла Найле. А во-вторых… Ты же его невестка! — тут Лейгард замялся и смущенно отвел взгляд. — Ну, пока он так думает.
— Ты что, не поговорил с ним?! — оттолкнула золотого.
— Ну… не успел… — он состроил скорбную рожицу. — Зато теперь это тебе на руку! Тарвин — герд золотого клана, против него никто в здравом уме не попрет! А ты, считай, член семьи, он не позволит тебя и пальцем тронуть.
— Но ведь тогда… — облизнула пересохшие от волнения губы. — Тогда мне придется снова играть роль твоей… невесты?
— Решать тебе! — Лейгард развел руками. — Либо ты со мной и на свободе, либо с Дерриком — и… — договаривать он не стал, но намек был прозрачнее некуда. — Нет, рискнуть можно, вдруг следователь попадется добрый… Смотри сама, Виана, ты большая девочка. Расторгнуть помолвку можно и позже, никто не заставляет тебя жениться. Деррик все равно без сознания, и когда придет в себя — неизвестно. Я — не его поклонник, но уверен: даже он бы сейчас не хотел, чтобы ты страдала.
— Я… Я не знаю… — в отчаянии обхватила голову руками. Казалось, она вот-вот лопнет и разлетится на маленькие кусочки. — Я не хочу больше врать… Должен быть другой выход! Прости, Лей, но… Нет.
Возможно, золотой был прав, и он предлагал действительно легкое и логичное решение, однако что-то не давало мне согласиться. Я выбрала честность и не хотела снова сворачивать с этого пути.
— Что ж, тогда… — начал было Лей, но в этот самый момент дверь распахнулась, шарахнув о стену, и в аудиторию вошел высокий дракон в черном мундире с серебристыми эполетами.
— Виана Лобелли? — сухо обратился он ко мне. — Вам придется пройти со мной на допрос.
Глава 17
Мне всегда казалось, что в одиночестве нет ничего страшного. Более того, когда-то я к нему стремилась, жаждала его всеми фибрами души. Посудите сами: в детстве я жила с мамой и маленькой сестрой, которая вечно шумела, распевала нескладные песенки и таскала мои вещи. Потом была фейская школа-пансион, — и снова соседки, хиханьки-хаханьки, — словом, никакой неприкосновенности. И, наконец, академия. Общежитие со всеми вытекающими. Я так мечтала заработать на собственное жилье, поселиться в домике, где никто, абсолютно никто бы меня не дергал! Воображала, как буду сидеть в тишине и безмятежности, продумывать будущие картины, творить… И вот моя мечта сбылась. По крайней мере, отчасти: меня переселили в отдельное тихое помещение безо всяких соседей. Только никакой безмятежностью в нем не пахло, — разве что плесенью и сырыми тряпками, — а творить было попросту нечем, ибо кисть у меня отобрали.
Это была не совсем темница. Ни цепей тебе, ни надзирателей. Сразу после допроса следователи о чем-то посовещались с Копперброком, а потом меня под белы рученьки препроводили в подвал. Я пыталась выяснить, что происходит, что со мной будет дальше, расспрашивала капитана Ристреда, — так представился дракон, которому поручили вести дело Деррика, — но он молчал и всячески косил под глухонемого. Видимо, допросы работают только в одну сторону: меня допытываться можно, а этих в мундирах — нет.
Не сказать, что я сильно расстроилась или удивилась, когда меня заперли в этой тесной комнатушке. Уже на десятой минуте допроса в кабинете ректора стало понятно: ничего хорошего можно не ждать. У меня возникло стойкое ощущение, что приговор мне вынесли еще до того, как я села напротив следователя и раскрыла рот, чтобы представиться. Капитан Ристред вел себя так, словно вся наша беседа — лишь формальность. Пустая, раздражающая, бессмысленная волокита. Не поднимая взгляда, он заполнял какие-то бумаги, размашисто черкал пером и задавал вопросы из разряда:
— Вы знакомы с Дерриком Сольвброком? Вы говорили, что являетесь его невестой, несмотря на то, что никто не может этого подтвердить? Вы встречались с ним сегодня? Вы были на таком-то этаже?.. Вы подтверждаете, что упоминали проклятый пепел?
Причем к каждому своему вопросу Ристред неизменно прибавлял: «Да или нет?» Как будто намекал, что ничего лишнего выслушивать не намерен. Я пыталась отвечать более распространенно, пускалась в подробности, но капитан тут же перебивал меня:
— Вы подтверждаете, что у вас в руках было некое вещество, купленное у ведьм? Да или нет?
— Да, — вынужденно согласилась я. — Но это была просто мазь, к тому же — не моя. Ее мне дал Манфорд Копперброк, внук ректора, потому что я повредила плечо.
На сей раз капитан даже оторвался от своих записей:
— Вы можете подтвердить свою травму?
— Да, конечно! — воспряла духом и расстегнула верхнюю пуговичку на платье, обнажая левое плечо, но меня ожидал неприятный сюрприз.
Ведьмина мазь, чтоб ее, свое дело сделала: от синяка не осталось и следа. Как дура я таращилась на абсолютно невредимую кожу и не знала, что говорить дальше.
— Это все мазь… — лихорадочно пробормотала я. — Она просто вылечила…
Но было поздно. Капитан утратил всякий интерес к моему плечу и снова уткнулся в бумаги.
— Вы покидали академию несколько дней назад? Да или нет? — спросил он безразлично.
— Да. Дело в том, что мы искали Манфорда, потому что он пропал… Спросите его! Там был еще Деррик. И Мэл… — моя решимость таяла с каждым словом.
Пожалуй, я бы и сама себе не поверила. Все складывалось против меня: Деррик по понятным причинам дать показания не мог, Мэл, похоже, задалась целью избавиться от меня, а Манфорд… Я сама с ним договорилась никому не рассказывать про нашу встречу в лесу, чтобы не всплыл инцидент в галерее королей.
