— Меня сейчас стошнит, — глухо предупредил крыс.
— Только не в мой карман!.. Если уж так приспичило — гальюн налево вниз по лесенке!
— Разбежался… Чтобы меня шальной волной за борт смыло?!
— Тогда терпи. Мне тоже не очень комфортно…
— Я с-стараюсь…
— Гронус! — подергала я кэпа за рукав. — Ну, видно что-нибудь?..
— Пока нет.
— Вот черт! Сколько можно?! Торчим здесь, как идиоты… Может, их там съели уже десять раз?!
— Они бы дали сигнал из ракетницы. Мы бы увидели… мне, предводительница, тревожно: как бы корабли эти на части не рассыпались! На честном слове только и держатся…
— Вот и я думаю…
В утес с треском ударила молния. Я втянула голову в плечи… и услышала серебристые, нежные, зовущие голоса. Это пели сирены.
— Всемогущий Арес… — прошептал Гронус, приоткрыв рот.
Согласна! Это не песня, это… даже не знаю, как сказать!.. Безумство стихии, сливающееся с шепотом моря в безветренную лунную ночь, бередящий душу перезвон хрустальных колокольчиков, пронзительно-восторженный всплеск из самой глубины сердца… и всё — не то! Самый гениальный из поэтов застрелился бы от тоски, потому что описать словами то, что мы сейчас слышали, было невозможно…
— Стаська?..
— …
— Сестренка?!
— …
— Да очнитесь вы оба! — завопил крыс, вылезая из кармана. Что он там кричит?.. Не понимаю. Да и неважно… Ай!! Острые крысиные зубы впились в мое ухо.
— Не смей слушать! — заревел хвостатый. — С ума сошла?! Это тебе не филармония!..
— Ты что, Мындер, с дуба рухнул?! — завывая, мое командирство скакало по палубе, держась обеими руками за кровоточащую мочку. — У-у, больно!
— Зато соображалка сразу заработала!..
— Щас тут еще кое-кто заработает!.. Сапогом по хлебальнику!! Ой, мама-а…
— Терпи, казак, атаманом будешь!
— Я уже-е… ты мне ухо откусил, Тайсон доморощенный!..
— Да не, — отмахнулся он, — я ж легонько!..
— Ничего себе!..
— Хватит ныть, потом зубастого попроси, залижет…
— Гм!
— Да, ты права. Это уже какая-то порнография получится… Кстати, кэптена по черепушке огрей! А то, я смотрю, он тоже ушел в себя и заблудился… его я кусать не буду!
Я, оглядевшись и не найдя ничего подходящего, сняла с пояса секиру. Поплевала на руки…
— Эй, мать, ты че?! — всполошился крыс. — Убьешь!
— Я другой стороной… Прости, друг!! — ухнув, моя светлость с размаху опустила тяжелое топорище на затылок ничего не подозревающего варвара… как он грохнулся!.. Кхе… надеюсь, я ему башку не проломила, у нас всего один капитан!
— Стаська!.. — залезая ко мне на голову, запищал крыс. — Я их вижу!..
— Наших?!
— Ага! Давай-ка, приводи одноглазого в чувство, а то, не ровен час, сами об утес разобьемся… ты штурвал не удержишь!..
Я похлопала по щекам «вырубленного» Гронуса. Ага, сейчас он тебе и встал… это всё равно, что букетом подснежников пытаться пробить дубовые ворота. Нужно что-то посущественней!.. Я ощупала безжизненное тело и, найдя то, что искала, влила в рот кочевнику половину содержимого его же фляжки… Гронус закашлялся и сел на мокрых досках, яростно отплевываясь. Был бы Спиртус на его месте — он бы, пока всё не высосал, и ногой бы не пошевелил!..
— Что это было?! — прохрипел кочевник, глядя на меня осовевшими глазами.
— Вот… — растерянно протянула я ему флягу. — Твое!..
— Тьфу… — Лицо варвара перекосилось. — Лучше бы портвейну…
— А у тебя там что?..
— Спирт, на зубодере пяточном настоянный!.. — простонал он, поднимаясь на ноги. — От мозолей хорошо помогает…
— Ой…
Мыш заржал. Я смутилась… надо было догадаться, что что-то здесь не то! Уж больно реакция неадекватная!..
— А! — вскричал кочевник, железной рукой взявшись за штурвал. — Идут!.. Бешеная, готовь пушки… Где Спиртус?
— В трюме. Был…
— Тащи сюда, одна не справишься…
Я сломя голову бросилась искать толстяка. В трюме, как раз таки, его не оказалось… Всё равно нашла. Только минут через десять, зеленого от качки и лежащего на камбузе за бочками с мукой и солониной… Еле вытолкала! Его мутит, видите ли!.. А кому сейчас легко?!
Наша хитрая «приманка», разрезая носами кораблей бушующие волны, на полной скорости неслась к Утесу!.. Следом, в кильватере, перепрыгивая друг через друга, серыми торпедами скользили Каракаты. Точно не разберешь, сколько, но, кажется, вся Стая. Ой, какие же они всё-таки страшные!..
Вместе со Спиртусом мы занялись пушками. Засыпали порох, загнали в дула ядра… Чертов дождь, не дай бог, порох отсыреет — всем тогда хана…
— Спирт, ушки заткни!..
— Ругаться будешь?.. Матом?!
— Само собой, еще и трехэтажным… Дурило! Это чтобы ты сирен не слышал! И так чуть Гронуса не пришибла насмерть…
— А, так это они поют?.. — осознал толстяк. — Ну и что?
— Одуреешь!
— Я-то?! Ха!.. — Он махнул рукой и посмотрел на приближающиеся корабли. — На кой мне их песни?.. И без того наизнанку выворачивает…
Да уж, оперное искусство прагматичного варвара никогда не волновало!.. Тем лучше, кстати… Гронус, после моих «крайних мер», тоже к сладкоголосому пению весьма охладел. Очень результативный метод, надо учесть на будущее!
— Стась, — с тревогой проговорил мой брат по крови. — А ну-ка, посмотри!..
— На что?.. — Я перегнулась через уходящий из-под рук борт «Морского волка».
Наш троянский конь летел в аккурат на скалу. Скорость приближалась к звуковой. Вот разошлись, мать честная…
— Надеюсь, свернуть успеют.
— Не надейся, — хрипло ответил Спиртус.
— Не успеют?!
— Не свернут… — схватился за голову Мышель. — Ты на нос посмотри!..
Я пригляделась получше. На носу первого корабля неподвижно стояли мои парни, стеклянными глазами уставившись в пустоту. Сирены пели… Звездец котенку… А я ведь предупреждала: закройте уши!.. Даже пробки выдала, по две на брата…
— Они же разобьются!.. — прошептал Спирт, бледный как мел.
Я вцепилась ногтями в скользкое дерево поребрика. Гронус выпустил из рук штурвал. Песня сирен взлетела под облака и оборвалась, когда головной корабль с оглушительным треском наткнулся на утес и разлетелся в щепки… Каракаты, шипя, набросились на оставшиеся три. Ничего не чувствуя, кроме растущей пустоты внутри, я смотрела на терзающих многострадальные суда осьминогов. Один, два, три… пять… шесть…
— Их девять, — сказала я. — Все здесь.
— Что?.. — пораженно уставился на меня Спиртус.
— Гронус, поднимай якорь.
— Ты…
— Поднимай якорь! — рявкнуло мое командирство. — Мы их отсюда не достанем! Действовать по утвержденному плану!!
— Так точно!
«Морской волк», подскакивая на волнах, выплыл из-за утеса. Увлекшиеся Каракаты нас даже не заметили.
— Спирт! Бери каждого на прицел! Сможешь?
— Попытаюсь!.. — Кочевник забегал вдоль борта, разворачивая дула пушек.
— Сестренка…
— Потом, Мыш. Спирт?..
— Готово!
— Гронус, полный вперед!
— Так точно!..
Корабль, набирая обороты, ракетой попер на таран. Каракаты взревели, наконец заметив его. Голодные?.. Ну да, люди-то были только на первом корабле, том, что пошел ко дну… Ну, ничего. Сейчас я им такой ужин сервирую — нажрутся по самую диафрагму!
— Спирт! Готовность номер один!
— Есть!..
— Они на мушке?
— Да!
— По моей отмашке подпаливай фитили!.. На старт… внимание…
Вся Стая, плотоядно скалясь, ринулась на нас. Расстояние между Каракатами и кораблем быстро сокращалось. Еще немного… поближе…
— Пли!!!
Плывущий впереди своих сородичей монстр, увидев направленные на него жерла пушек, зашипел и отпрянул. На какую-то долю секунды всё вокруг замерло… и взорвалось!.. Корабль дал крен влево. Оглушенные, все в пороховом дыму, мы повалились на палубу. Воздух рвал вой умирающих Каракатов, нестерпимая аммиачная вонь резала ноздри. Где-то рядом, сквозь пульсирующий гул в ушах, было слышно, как тяжело дышит капитан и, жалобно всхлипывая, ругается Спиртус… Шторм утих.
