— Ух ты!.. — притормозили воины, тараща глаза.
— Да-а… — на выдохе протянул Мышель, — Уолт Дисней со своей «Русалочкой» нервно курит в коридоре!..
— Жалко, фотоаппарата нет! — немея от восхищения, проговорила я.
— Это Риф! — обернулась Ниссана. — Наше Царство и наш дом…
— Такое чудо грех не уберечь! — покачал головой полковник.
— Ага… — поддакнул Спиртус. У остальных даже слов не нашлось.
— Дом… — пробормотал рыцарь, плывущий рядом со мной. И отвернулся.
При появлении Ниссаны кораллы, словно живые, расступились в сторону, давая дорогу нашей «армии спасения». Узорчатый дворец принял нас в свои кружевные объятия. Следом за Дочерью Моря мы прошли по длинному коридору. Да, именно прошли — внутри Рифа властная тяжесть морской воды по какой-то непонятной причине перестала ощущаться — ну воздух воздухом!.. Коридор заканчивался высокими, в четыре человеческих роста, двустворчатыми дверями, усеянными россыпью розоватых жемчужин. Ниссана слегка наклонила голову, и ее безмолвные сопровождающие, скользнув вперед, распахнули двери. Нашим глазам открылся огромный зал с прозрачным слюдяным полом. Всё вокруг было увито зеленью, сквозь круглые прозрачные окошки в потолке, отражаясь от сверкающих граней драгоценных камней, утопленных в гущу коралловых стен, серебристой дымкой проникал лунный свет. Над головами, рассеянно шевеля длинными белыми нитями щупалец, колыхались фосфоресцирующие медузы. А как же это всё под солнечными лучами сияет?! Наверное, ослепнуть можно…
В центре зала высился трон из ракушек. На нем восседал царственного вида лысый мужчина в пурпурном одеянии и с сапфиром во лбу. Я огляделась: вдоль стен, полностью заполнив зал, стояли Дети Моря. Те, что ближе к трону, имели на переносице тот или другой самоцвет. Видимо, это самые благородные… Все присутствующие обернулись в нашу сторону. Мужчина на троне посмотрел на почтительно приложившую ладонь к груди Ниссану:
— Хвала Посейдону!.. Ты привела их, дочь моя?
— Да, отец.
Взгляд прозрачных глаз мужчины остановился на нашей разношерстной компании.
— Э… здравствуйте! — сделала я шаг вперед. — Мы вот тут… собственно… как бы это… вызывали, короче?!
Сидящий на троне недоуменно наморщил высокий чистый лоб:
— Вы пришли освободить Риф?.. Вы убили Караката?.. Вы?!
— Что-то не так?.. — удивилась я.
— Жалкая дюжина сухопутных…
— Минуточку! — воскликнул уязвленный крыс. — Я что-то не понял… вы что, нам не рады?!.
— Но…
— Никаких «но»! — перебил его длиннохвостый. — Мы тут, понимаешь, корабль на произвол судьбы бросили, поперлись в вашу тьмутаракань, как My-My с камнем на шее, предводителя любимейшего без никотину оставили… а вы нас, пардон, так встречаете?! Не-е, не пойдет…
— Мы-ы-ыш!..
— Ты, мать, не лезь!.. Я с ним по-мужски поговорю… Вы что же, уважаемый, о своей персоне возомнили?! Зарубите себе на носу вот этим топором: мы люди занятые! У нас война, нам спешить надо!.. А не дайвингом баловаться и в салочки с вашими клыкастыми спрутами забавляться…
Все в зале, включая морского короля и наш отряд, открыв рот, уставились на разошедшегося Мындера.
— В общем, расклад такой! — тоном Суворова перед пленными австрийцами отчеканил нахальный крыс. — Мы вам помогаем от всей нашей кристально честной… то есть чистой души, а вы, ваша гладковыбритость, ведете себя соответственно!
Я, с извиняющейся улыбищей во весь рот, запихала хвостатый «глас народа» в карман:
— Простите! Это было… гм!.. лирическое отступление!..
— Я так и понял…
— Ну так и славно. Будем говорить по делу… Да, нас немного, и мы, как вы изволили верно заметить, не титаны, но помочь вам всё же попытаемся. Что для этого нужно, Ниссана уже знает. Единственная просьба к вам — тоже поднапрячься, потому как времени у нас — не вагон с прицепом. Этот серый обалдуй…
— За обалдуя — ответишь!! — донеслось из кармана.
— Пасть закрыл!.. Это я не вам… так вот, Мыш правду сказал, нам еще в рекордно короткие сроки нужно добраться до Южного Материка. Следовательно…
— Хорошо! — величественно кивнул мужчина. — Все, кто есть на Рифе, к вашим услугам! Я распоряжусь, чтобы вам никто не мешал. Приступайте… Или вы хотели сначала отдохнуть?..
— Ну… — переглянулись мы. — Вообще-то, было бы неплохо! И это… перекусить чего-нибудь, если можно, конечно…
— О, Вездесущий Планктон!.. Разумеется! — король хлопнул в ладоши. — Подать сюда яства, музыку…
— И девочек! — захихикал крыс. Я шлепнула рукой по карману. Ну вот что ты с ним будешь делать? Язык — без костей, а дури-и… Но не убивать же его за это? Хотя, честно признаюсь, порой — очень хочется!!
…Утес Сирен — большущая скалистая глыба с неровными рваными краями уступов — поднимался из моря метров на пятнадцать-двадцать. Внутри утес был практически полый, что, благодаря довольно большому объему полезной площади, позволило нам разместить там даже не три, а четыре громоздких торговых корабля, усилиями расторопных Детей Моря поднятых со дна. Больше они для нас ничего сделать не могли — им противопоказано долго находиться на суше… Поэтому парни, засучив рукава, взялись за починку сами. Тем паче, что ни в какой ювелирной работе нужды не было, главное условие — чтобы все четыре корабля попросту не утонули, когда мы их спустим на воду! От троянского коня, как известно, особой прыти ждать не нужно… Мачты и прочее придется восстанавливать уже на плаву, потому что в противном случае ни одно из судов в невысокий проход позади утеса не пройдет. Ну ничего, шпили надстроить — дело не слишком долгое, за полдня управимся, это если с утра начать. Каракаты всё равно на охоту выходят не раньше захода солнца…
Полноправные владелицы Утеса, сирены, оказались, несмотря на все мрачные легенды о них, золото, а не девушки! И до того красивые, слов нет… С такими рядом в метро почувствуешь себя Золушкой. Длинные сине-зеленые волосы, глазищи жемчужно-серые, гладкая белая кожа, фигура — мечта… одна радость — ног у них нет!! А то я представляю, КАКИЕ бы они у них были!.. Из-за этого у меня начинает активно прогрессировать комплекс неполноценности… Кстати, чтобы не было вопросов, хвоста у них нет. Вместо ног у девушек — вода! Совершенно непонятно, где кончаются сами сирены, и начинается море… Но до пояса — страшный сон Памелы Андерсон! Хорошо хоть, область декольте прикрыта переливающейся серебристой чешуей, напоминающей глубокий вырез платья… иначе я бы утопилась от сознания собственной невыразительности!
К счастью, рыцарем красотки не заинтересовались, мол, бледноват, худоват и вообще непонятно какой породы. А вот загорелые мускулистые варвары сиренам пришлись чрезвычайно по душе!.. Про мужиков я вообще молчу — они у нас до женского полу бо-ольшие охотники!.. А настоящему коту, как известно, и в декабре март…
Пребывая в состоянии благостного умиротворения после целого ведра вареных раков (пива не было, пришлось есть так), моя светлость сидела на камушке у воды, пыхтя трубкой. Под сводчатым потолком утеса стоял равномерный стук молотков — вояки трудились в поте лица, выставляя напоказ внушительные мышцы и усиленно втягивая животы для пущей сногсшибательности. Ради меня-то они, конечно, так не напрягаются, но тут дамы-с!.. Тем более, что кокетливо строящая глазки стайка сирен, которые расположились на внутреннем выступе утеса, так на них посматривает, что у ребят молотки из рук падают!.. Надо выпендриться, куда ж без этого!..
— Ты куда гвоздь вбил?! — где-то неподалеку ругался Андрюха. — На кой прибой он тут нужен?!
— Куда ты сказал, туда и вбил! — огрызался Риган.
— Шляпкой вниз?!
— Я тебе не плотник!
— Я тоже!.. Никакого толку от тебя, руки крюки…
— Что-о?!
— Работай давай, что-что! Дай дураку буй стеклянный — он и буй разобьет, и руки порежет… — забормотал омоновец. — Ставь сюда гвоздь!.. Не той стороной, лахудрин ты сын!!
Ой, слышала бы это Нагира!.. И как его рыцарь за такое не прибил?.. Хотя, судя по сопению, он это запомнил…
