— Сегодня вечером вы покидаете пределы столицы для того, чтобы приступить к началу конкурса в загородной резиденции рода Арчибальд. — продолжал уверенно вещать Калеб Хоткинс, так, словно предоставляет мне возможность всей жизни. — План будущих мероприятий конкурса, а также список необходимых предметов уже отправлены на ваш электронный адрес.
— Здорово, — говорю я кисло, буквально кожей ощущая, как рушатся мои надежды. — а с отпуском как дела обстоят?
— Ну как же, — начал диалог Франческо, растерявшийся от вопроса. Вот ведь негодяй, хотел меня с отпуском надуть! — трехмесячный отпуск будет включать в себя тот период времени, который вы проведете на шоу и…
— Вот уж нет! — оборвала я подступающую тираду.
Знаю я этого мужчину. Сейчас как начнет говорить, а через минуту я обнаружу себя слезно благодарящей его за оказанную услугу и начну умолять вообще лишить меня отпуска. Чего уж там, мистер Мартино тот еще манипулятор. Иначе свою империю бы не построил. Жулик ты, Франческо!
— Я требую все мои три месяца законного, заслуженного, обещанного отпуска сполна и после участия в этом идиот…шоу этом! — уверено произнесла я, готовясь набрать номер адвоката. — Потому что именно вы, мистер Мартино, виноваты в том, что я отправляюсь на этот проект. Если бы вы, при всем моем угасшем уважении к вам, не вызвали меня в кабинет, то летела бы я уже на острова, недоступные для личностей, заранее не забронировавших место!
Франческо, стреляя возмущенным взглядом в мою сторону, набрал побольше воздуха в легкие, готовясь в доступной форме изложить где именно и каким образом я не права, а самое главное — куда бы мне пойти с этим наглым замечанием, но поймал взгляд заинтересованного Хоткинса и правильно решил не устраивать скандал при продюсере легендарного шоу «Подбор».
— Мистер Хоткинс, — вежливо произнес Франческо, кидая на Калеба любезный взгляд. — рад был познакомиться с вами. Надеюсь, в будущем нас с вами ждет плодотворная совместная работа.
— Благодарю за помощь, мистер Мартино. — также вежливо отозвался Калеб, уловивший намек покинуть кабинет. — Уверяю вас, что продюсеры шоу «Подбор» не забудут вашей услуги.
Мужчины уже потянулись скрепить разговор дружеским рукопожатием, когда я решила вмешаться.
— СТОЯТЬ! — взревела я. — Всем оставаться на своих местах до тех пор, пока мистер Мартино, безжалостно и подло сдавший меня вам, не сдержит свое слово и не предоставит мне три месяца долгожданного, законного, необходимого отпуска!
На меня устремилось сразу три взгляда: удивленный от мистера Хоткинса, раздосадованный от Франческо и шокированный от вошедшей Иоллы, держащей в руках электронную папку с документами.
— Иолла, — несчастным голосом произнес шеф, кинув на секретаря печальный взгляд. — принеси, пожалуйста, отпускные бланки. Мисс Оплфорд…получает бонусный месяц отпуска для участия в шоу «Подбор».
Так-то лучше!
***
В письме, обнаруженном на электронной почте, действительно содержалась более точная информация. Организаторы проекта просили участников собраться в аэропорту столицы, чтобы отправиться в загородную резиденцию рода Арчибальд всем составом и в боевой готовности практически на рассвете.
Также к письму были прикреплены документы с расплывчатым описанием того, что нас будет ожидать на шоу, и даже краткий список необходимых вещей для испытаний. Самыми необходимыми предметами организаторы посчитали: узкое платье, маленький купальник и высокие шпильки. Набор, конечно, банальный, но все равно поверг меня в состояние близкое к унынию. Ведь речь идет не о каком-нибудь бизнесмене, которому необходима легкомысленная куколка, чтобы похвастаться перед друзьями, а о наследнике рода Арчибальд. Роде, выходцы которого прочно осели в высших кругах. Среди них были политики, владельцы целых бизнес-империй, президенты, ученые.
Я тяжело вздохнула.
Но, оставив при себе мысли, касающиеся шоу, продолжила настойчивые попытки дозвониться до родителей через визуальную связь. Однако, предусмотрительные родственники не отвечали. Наверное, решили, что не стоит разговаривать с дочерью сразу после того, как ей сообщили радостную новость.
Я же пыталась успокоить разбушевавшиеся нервы. Выходило откровенно плохо. Я это поняла сразу после того, как ко мне вернулась родимая и хорошо знакомая паранойя.
Когда с детства растёшь под прицелами камер, буквально взрослея на глазах общественности, то рано или поздно начинаешь ценить личное пространство и свободу действий.
Впервые ко мне пришла паранойя в подростковом возрасте. Тогда родители поняли, что ребенок не может жить по указке, получая осуждение или поощрение от незнакомых людей за любое действие. Такая жизнь, где миллионы человек знают о каждом твоем шаге, просто не может пройти незаметно для психики ребенка. С возрастом, конечно, привыкаешь, что за любым твоим решением следует волна общественного мнения, и даже примиряешься с мыслью, что отныне ты не можешь позволить себе промашек, способных опозорить честь рода.
Впрочем, диагноз параноидальной психопатии, полученный от психотерапевта семьи, вынудил родителей принять решение, ставшее тяжелым не только для меня. Я знаю, как трудно им было расстаться с единственным ребенком и оставить его на попечение пансиона в Британии, уехав в столицу. Переезд действительно отвлек внимание СМИ на родителей. Тогда навязчивая идея преследования начала стихать, чтобы вовсе прекратить меня заботить. Я смогла спокойно закончить частный пансионат, поступить в Университет имени оппозиционера Росселини в столице и присоединиться к родителям, будучи уже взрослым, самостоятельным человеком. Хотя воссоединение семьи прошло не так гладко, как нам всем хотелось бы.
Впрочем, параноидальная психопатия — это не тот диагноз, от которого можно избавиться раз и на всегда. Моя давняя «подруга» возвращается каждый раз, когда меня ожидает мероприятие с большим скоплением людей, огромным количеством работников пера, медиа, и прочими личностями, пристально следящими за каждым шагом. Конечно, сейчас это переносится легче и просто вспышками, не преследуя круглосуточно и не мешая жить, но ощущения все равно не из самых приятных.
Упаковав в чемодан первую партию одежды, обозначенную в списке необходимых вещей, я вздохнула с облегчением. Вот когда действительно порадуешься изобретению чемодана с растянутым пространством, вмещающим в себя большую часть внушительного гардероба и всю необходимую технику! Оглядев два распахнутых чемодана, я с радостью подумала, что даже для стратегического запаса шоколада и пары бутылок лимончелло место останется. Алкоголем я не увлекаюсь, но на шоу «Подбор» всегда нужно быть во всеоружии.
И это даже не шутка. Взять к примеру конкурсанток, которые ехали на шоу с самыми серьезными намерениями заполучить выгодную партию. Взрослые, зрелые женщины, поставившие перед собой цель охмурить наследника, не погнушаются при необходимости и отравить, и покалечить, и даже высокопоставленных покровителей при необходимости посодействовать попросят.
Шоу лишь прикрытие, на деле речь идет о реальной борьбе не только конкурсанток, но и всех родов, указанных в списке. Интриги, провокация, травля — это лишь немногие из тех методов избавления от соперниц, что используют на мероприятиях подобного масштаба. Ведь на кону стоит не победа, а честь и влиятельность рода. И, благодаря любимым родителям, в окружении всех этих очаровательных дам окажусь несчастная я, мечтающая только об отпуске. Саботировать шоу, что ли?
Ложилась спать я уставшая, зато с подготовленным боевым арсеналом. Я проставила себя все возможные вакцины от известных науке ядов, которые только удалось достать за один вечер через сеть. Разумеется, для ядов, разработанных военными, вакцины я достать не смогла. Но остается надеяться, что до военных разработок дело не дойдет. Засыпала я, чувствуя себя невероятно несчастной.
***
Мари Оплфорд, мать голубоглазого ангела Этель, нежилась под лучами яркого солнца в летней резиденции рода Оплфорд, расположенной далеко от столицы. Подставляя подтянутое тело, покрытое ровным золотистым загаром, теплым лучам, женщина наслаждалась спокойствием и умиротворением в своей материнской душе.
