Клод тогда сказал много всего, окончательно уничтожив во мне обиду. А на следующее утро мы устроили свадьбу, прямо на берегу озера. Пригласили только самых близких: родителей, друзей и тех, без кого бы этого знакомства просто не было. Даже Калеб присутствовал, уговаривая растроганного Илдвайна не рыдать.
Организовать за один вечер свадьбу было непросто. Мало того, что Клоду пришлось угрожать священнику арестом, если он нас не поженит, так еще и свадебное платье мы выбирали вместе, игнорируя примету, и по каталогу. Когда Ванесса узнала об этом, ее чуть удар не хватил. Назвав нас идиотами, грозная дизайнер за пять часов создала мне платье, заставила своих лучших швей сшить его и доставила в загородный дом. Герой, а не женщина!
Миссис Арчибальд тоже довольной не выглядела. Нет, она была рада женитьбе сына, но откровенно недоумевала к чему такая спешка. Правда, это ей не помешало угрожать флористам, дизайнерам, поварам и официантам, чтобы те в обязательном порядке явились и сделали все на высшем уровне.
Чего уж там, даже Габриэль приехал, вырвав время из плотного графика президента. Ох, главное не забыть о сегодняшнем ужине с ним. Постоянные встречи с Габриэлем, кстати, исключили любой намек на официальный тон. Заботливый дядюшка так любит Рози, что бывает у нас чаще, чем сам Клод. Хотя он очень старается бывать дома как можно чаще.
Так вот, Габриэль приехал на свадьбу, но не один, а вместе с Леонардо! Статной наружности мужчина был безукоризненно вежливым, но тет-а-тет меня с ним все равно не оставлял. Клод объяснил это тем, что все и так ожидали моего побега, поэтому лишних поводов давать не хотели.
Зато свадьба прошла великолепно! Нас обвенчали на закате, на берегу озера под песню Фрэнка Синатры. Пока гости недоумевали над выбранной музыкальной композицией, я не могла сдержать счастливый смех, глядя в хитрые глаза Клода.
И плевать, что не было прически, абсолютно безразлично отсутствие макияжа и маникюра, красивых туфель или прочей мишуры, вроде бутоньерок. Я все равно была самой счастливой невестой, превратившейся ровно за двадцать четыре часа в жену. А какие фотографии вышли — закачаешься!
На свадебное путешествие мы улетели в Прованс, где провели восхитительный месяц. И возвращаться домой не было никакого желания. Поэтому, мы чуток подзадержались…
Вернулись только, когда позвонил Агустини и взмолился о возвращении Клода. Держать под контролем целый орден Инквизиции мог пока только мой любимый муж, хотя и Агустини отлично справлялся. Но истинная причина нашего приезда в столицу заключалась в одном маленьком сюрпризе, который выдавал мой обозначившийся животик.
Наши родители ликовали! У Рози оказалось три любящих бабушки и два деда, которые кинулись наперебой скупать прилавки с детскими вещами, игрушками, кроватками, стульчиками…Честное слово, лучше бы они этого не делали. К концу девятимесячного срока у Рози одежды было больше, чем у нас с Клодом вместе взятых. А мне, между прочим, самой хотелось покупать подгузники-ползунки.
Клод посмотрел на насупленную меня и, отсмеявшись, вынес родственникам строгое внушение, заявив, что я сама хочу поиграть в дочки-матери. Я честно просидела с Рози полтора года в декрете, а потом мы наняли малышке няню. Необходимость в моем постоянном присутствии пропала, и я вышла на работу.
Вечер в нашем доме превращался в сплошные сюсюканье и улюлюканье. Приходили мы с Клодом с работы и начисто забывали нормальный язык, переходя на диалект диких папуасов, состоящих из сплошных: «Какая ма-асенькая, утю-тю, малю-юсенькая, у-у, пивет-пивет, а-а». Видели бы нас, грозных маршала Инквизиции и независимого адвоката, наши враги и клиенты. Офигели бы, точно вам говорю.
— Так тихо, — прошептала я, устав от препирательств с любимым мужем. — слышно, как море шумит…
Клод, заметив смену моего настроения, подтянул меня повыше, уткнувшись носом в мои волосы. И стало так покойно, что плохие мысли, махнув на прощание ручкой, строем покинули мою голову.
О чем тут можно думать, когда сказка обрела реальность?
