— Ей богу, Дэв, я, кажется, все понял! Вы хотите сказать, что синдикат не только догадывается о том, что нам известно о готовящемся ограблении, но и о том, что мы имеем в своих руках их планы.
— Совершенно верно! Они знают, что наша машина обладает такими же возможностями, как и та, что они приобрели. Значит, в наших руках и план готовящейся операции, а раз этот план наивыгоднейший для синдиката, полиция положит его в основу контроперации.
— А они тем временем…
— А они тем временем примут менее выгодный для себя вариант, но такой, который явится для полиции полной неожиданностью.
— Фу! — Рейч вытер клетчатым платком багровую шею. — Значит, вы полагаете, что нам…
— Необходимо приступить к анализу плана номер два, — перебил Логан и дал знак девицам в халатах включить машину.
* * *
— Не понимаю, почему вы так настроены против этого варианта? — спросил Бристо.
— Потому что это собачий бред! — Голос Сколетти дрожал от ярости. — Ну хорошо, у меня есть пяток вертолетов, но это вовсе не означает, что я могу сбрасывать тысячекилограммовые бомбы и высаживать воздушные десанты. Что я — военный министр, что ли?! И какого черта отставлять первый вариант? Там все здорово было расписано.
— Поймите, — продолжал Бристо, — второй вариант как раз тем и хорош, что он, во всяком случае в глазах полиции, неосуществим. Действительно, откуда вам достать авиационные бомбы?
— Вот и я о том же говорю.
— Теперь представьте себе, что вы все же достали бомбы. Тогда против второго варианта полиция совершенно беспомощна. Ведь она его считает блефом и готовится к отражению операции по плану номер один.
— Ну?
— А это значит, что сорок миллионов перекочевали из банка в ваши сейфы.
Упоминание о сорока миллионах заставило Сколетти задуматься. Он поскреб пятерней затылок, подвинул к себе телефон и набрал номер.
— Алло, Пит? Мне нужны две авиационные бомбы по тысяче килограммов.
Сегодня к вечеру. Что? Ну ладно, позвони.
— Вот видите! — сказал Бристо. — Для синдиката Сколетти нет ничего невозможного.
— Ну, это мы посмотрим, когда у меня на складе будут бомбы. А что, если Пит их не достанет?
— На этот случай есть вариант номер три.
* * *
В машинном зале Вычислительного центра главного полицейского управления было нестерпимо жарко. Стандартная миловидность операторш таяла под потоками горячего воздуха, поднимавшегося от машины. Сквозь разноцветные ручейки былой красоты, стекавшей с потом, проглядывало костлявое лицо Времени.
Рейч и Логан склонились над столом, усеянным обрывками бумажных лент.
— Ну хорошо, — прохрипел Рейч, стараясь преодолеть шум, создаваемый пишущим устройством, — допустим, что синдикату удалось достать парочку бомб, снятых с вооружения. Это маловероятно, но сейчас я готов согласиться и с такой гипотезой.
— Ага, видите, и вы…
— Подождите, Дэв! Я это говорю потому, что по сравнению даже с этим вариантом подкоп на расстоянии пятидесяти метров да еще из здания, принадлежащего посольству иностранной державы, мне представляется форменной чушью.
— Почему?
— Да потому что, во-первых, такой подкоп потребует уйму времени, во-вторых, иностранное посольство… это уже верх идиотизма.
— Но посмотрите, — Логан развернул на столе план. — Здание посольства наиболее выгодно расположено. Отсюда по кратчайшему расстоянию подкоп приводит прямо к помещению сейфов. Кроме того…
— Да кто же им позволит вести оттуда подкоп?! — перебил Рейч.
— Вот этот вопрос мы сейчас исследуем отдельно, — усмехнулся Логан. — У меня уже заготовлена программа.
* * *
— Хватит, сынок! — Сколетти снял ноги в носках с пульта и протянул их телохранителю, схватившему с пола ботинки. — Так мы только зря теряем время.
Твой первый план меня вполне устраивает.
— Да, но мы с вами говорили о том, что он наиболее опасен. Действуя по этому плану, мы даем верный козырь полиции.
— Черта с два! Когда полиция ждет налета?
— Сегодня!
— А мы его устроим завтра.
— Папаша! — проникновенно сказал Бристо. — У вас не голова, а счетная машина! Ведь это нам дает удвоенное количество вариантов!
* * *
— Так. — Логан расстегнул воротничок взмокшей сорочки. — Вариант номер семь — это неожиданное возвращение к варианту номер один. О, черт!
Послушайте, шеф, может быть, нам просто устроить засаду в банке?!
— Нельзя, Дэв. Мы должны воздерживаться от каких-либо действий, могущих вызвать панику на бирже. Наше ходатайство разрешить засаду обязательно станет известно газетчикам, и тогда…
— Да… Пожалуй, вы правы, тем более что вариант номер восемь дает перенос ограбления на завтра, а в этом случае… Да заткните вы ему глотку!
Трезвонит уже полчаса!
Одна из девиц подошла к телефону.
— Это вас, — сказала она Рейчу, прикрыв трубку рукой.
— Скажите, что я занят.
— Оперативный дежурный. Говорит, что очень важно. Рейч взял трубку.
— Алло! Да. Когда? Понятно… Нет, лучше мотоцикл… Сейчас.
Закончив разговор, шеф полиции долго и молча глядел на Логана. Когда он наконец заговорил, его голос был странно спокоен.
— А ведь вы были правы, Дэв.
— В чем именно?
— Десять минут назад ограбили Национальный банк.
Логан побледнел.
— Неужели Сколетти?..
— Думаю, что Сколетти целиком доверился такому же болвану, как вы. Нет, судя по всему, это дело рук Вонючки Симса. Я знаю его манеру действовать в одиночку, угрожая кольтом образца 1912 года и консервной банкой, насаженной на ручку от мясорубки.
Из начатой автобиографии
Мне приходилось писать рассказы о самых нелепых вещах, но ни в одном из них не было столько парадоксов, как в том периоде моей жизни, который связан со служением технике.
В 1929 году я окончил Ленинградское мореходное училище с дипломом механика торгового флота. Дизеля тогда только начали появляться на наших судах, механиков-дизелистов почти не было, и право на управление дизельными установками открывало широкие возможности.
Мне предложили либо ехать в Америку на приемку построенного для нас теплохода, либо поступить в Акционерное Камчатское общество на один из транспортов, совершающих регулярные рейсы между Камчаткой и Сан-Франциско.
Трудно сказать, какое предложение было заманчивее. Однако я нашел решение куда более увлекательное: женился на Люле и переехал на жительство в Москву… Само собой разумеется, что с морем было покончено, если не навсегда, то надолго.
Теперь нужно было определить, чем же заняться.
Мне казалось, что для начала хватит исследовательской работы в области теплотехники. И разумеется, не меньшей, чем во Всесоюзном теплотехническом институте. Этот институт был в достаточной мере замкнутым учреждением со множеством собственных традиций. Одна из них заключалась в том, что его директор — профессор Рамзин самолично проверял пригодность каждого, кто стремился туда поступить.
Моя кандидатура не вызвала у него никакого энтузиазма. После двухминутного разговора на моем заявлении появилась размашистая резолюция — «отказать».
Я выждал некоторое время и повторил атаку, снова безрезультатно. После третьей или четвертой попытки, не без помощи добрых людей, я все же был принят на должность младшего инженера в отдел рационализации энергоиспользования.
Для пробы меня послали на шесть месяцев на Лысвенский металлургический завод в составе группы, которой было поручено определить основные источники теплопотерь, а спустя месяц после возвращения — снова туда же, но уже с самостоятельным заданием испытать паровой котел.
В помощь мне дали двух практиканток, уже научившихся отличать термопару от газозаборной трубки и разводить реактивы для газоанализатора.
Что же касается меня, то я проштудировал руководство по испытанию котлов и чувствовал себя во всеоружии.
Однако все обстояло не так ослепительно, как мне казалось.
При первом же разговоре директор завода сказал, что котлы у него работают и без испытаний, чего нельзя сказать о печах для обжига эмали, которые выдают сплошной брак. Поэтому мне надлежит переключиться на печи.
Я довел до его сведения, что ничего не смыслю ни в печах, ни в обжиге эмали. Тогда он снял телефонную трубку и отдал три распоряжения:
1. Предоставить мне и практиканткам по комнате в доме приезжих.
2. Выделить в мое распоряжение печь для необходимых экспериментов.
3. Не отмечать нам командировочные удостоверения до его указания.
