Все равно, трое-четверо по лавкам ограничивали женщину в плане работы. В основном им оставались занятия, которые можно делать дома — вязание, шитье, стирка, например. Понятно, что много таким неквалифицированным трудом не заработаешь. На фабрики — это уже когда есть возможность где-то оставить детей, а где, если бабушек-дедушек нет или они тоже работают? Тут пока еще понятия пенсии не ввели, только инвалидность освобождает от ежедневного труда.
Так что простор для реформ имелся практически неограниченный, и сады — только начало. Я собиралась завалить королевскую канцелярию полезными предложениями, и если хоть треть примут, уже обрадуюсь.
Нас встретили стражники в униформе и с поклонами указали на помост. Простой, деревянный, только столба не хватает, чтобы ведьму сжигать. Что-то у меня настроение не в ту сторону скакнуло. Наверное, потому, что Его Величество меня эту неделю избегал, как гриппа с осложнениями.
Сестры ринулись на помост первыми. Не терпится детям. Я безропотно пропустила их, не особо торопясь, Ортана задержалась вместе со мной.
Тут-то все и случилось.
Откуда-то из переулков выскочили вооруженные люди, человек шесть. Дежурившие на козлах коляски и по периметру площади гвардейцы встрепенулись, готовые дать отпор, но были обсыпаны каким-то странно пахнущим порошком. До меня долетели только отголоски, и то голову повело, а ребята отрубились моментально. Лица нападающих были замотаны тряпками, так что на них порошок не подействовал.
Я, как могла, задержала дыхание, но того, что успело попасть в лёгкие, хватило. Голова закружилась, потянуло в сон. Ортана даже попыталась отбиться — с оружием она не расставалась никогда. Нас обеих скрутили довольно быстро и запихнули в подоспевшую карету. Буквально закинули, как тюки с сеном. Брякнули закрываемые замки, и карета тут же стартанула с места.
Как-то слишком хамовато для запланированного королем мероприятия. Или ребята переигрывают, или нас на самом деле похитили.
Переглянувшись со степнячкой, и придя к одинаковым выводам, мы дружно занялись избавлением от юбок. Накидки наши остались где-то на площади, но пока что мы не мёрзли. Не до того было.
Мне понадобилось только отстегнуть четыре пуговицы и тонкие нити подшива не выдержали, обрываясь самостоятельно. Кармилла модифицировала многие мои наряды, особенно те, которые планировалось надевать на испытания. Больше я в ситуации, как тогда, в подземелье, с голой попой не останусь.
Ортана провозилась чуть дольше, отпарывая коротким ножиком шов на талии. Длинный кинжал у нее отобрали на площади, а обыскать не успели, так что небольшой, с ладонь, но очень острый нож остался на бедре.
Не догадались похитители нас связать и обыскать, а зря. Недооценивают в Алмании женщин, ой недооценивают.
Под ее юбками оказались плотные кожаные степняцкие штаны и сапоги. Она спрятала кинжал обратно в ножны на бедре, с одобрением оглядела мои джинсы и с гораздо меньшим — туфли.
— Добудешь мне такие же? — я кивнула на ее обувь. С радостью бы тоже одела что поудобнее, но из дома я сапоги захватить не догадалась, а в замке мне их выдать отказались. Неженственно видите ли.
— В обмен на такие же штаны! — мгновенно сориентировалась Ортана. Наш человек.
Я выглянула в окно. Быстро едем, город мы уже покинули, за окном мелькали голые деревья и редкие елки.
Обменявшись заговорщическими улыбками, мы обратили внимание на дверь кареты. Что замок, что петли оказались староваты и со следами ржавчины.
— Мне верхняя, тебе нижняя. — скомандовала я, забираясь на скамью. Степнячка молча кивнула, примеряясь.
Карета как раз входила в поворот. Врезали мы ногами дружно и одновременно, будто не один раз репетировали. Петли сдались сразу, дверь вывалилась наружу и повисла на одном замке, шкрябая углом по пыльной дороге. Под вопли похитителей мы кувырком вывалились из кареты и скатились в овраг на обочине.
Сгруппировалась я плохо. Не каждый день приходится такие трюки проделывать. Пока катились в канаву, в спине что-то хрустнуло, а руки исцарапались некстати подвернувшимся кустарником. Однако, к собственному удивлению, я смогла встать и даже сделать первый шаг. Голова чуть кружилась от многочисленных кувырков, но тело слушалось.
Ортана тоже поднялась и теперь тянула меня за рукав в лес. Я благодарно уцепилась за ее руку и позволила вести себя, не особо глядя куда — главное, подальше от похитителей. Те уже оправились от шока и дружно попрыгали за нами в овраг.
Не прекращая механически двигать ногами, я шепотом обратилась к духу леса, зная, что он все равно услышит.
— Лесовичок, милый, укрой нас и спаси. За мной услуга и много копченой колбаски. Василий из Темного Леса за меня поручится, я свои долги всегда плачу. Помоги, сделай милость.
Под ногу попалась затаившаяся в траве коряга. Я споткнулась, покатилась под откос, увлекая за собой Ортану.
Елка приняла нас негостеприимно. Хвоей за шиворотом и жесткой, заскорузлой корой в лицо. Ну это меня, степнячка успела увернуться и обошлась хвоей.
Густые колючие ветки на глазах опустились к земле и замерли, укрывая нас. Зато на поляне чуть в стороне раздался отчетливый треск валежника.
— Вон они! Лови их! Не уйдёте! — на разные голоса возрадовались похитители, и поспешили по ложному следу.
Надеюсь, их лесовик к медведю какому в берлогу заведёт. Или к волкам, кровожадно подумала я.
Ортана смотрела на меня крайне задумчиво.
— Это же ты, верно? — спросила она тихо, когда голоса бандитов затихли в отдалении.
— Что я?
— Ты нашептала хозяину леса. Ты же Видящая.
В голосе степнячки сквозило восхищение пополам с уважением.
— Ага. — я по-простецки кивнула, на полную фразу сил не было. — С меня колбаса. И прочие деликатесы.
Какое-то время мы просто пытались отдышаться. На адреналине у нас получилось сбежать, но сейчас стресс и отрава, попавшая в организм, брали своё. Хотелось лечь и отдохнуть как следует. Понимая, что не только у меня закрываются глаза, я принялась тормошить Ортану.
Леший не извозчик, помочь он может, конечно, но у всего есть предел. Особенно зимой. Он почти спит, как и лес, так что спасибо и на том, что спас в полудреме. Если мы теперь ляжем отдыхать, можем и не проснуться.
— Пойдём. — потянула я Ортану за руку. Степнячка нехотя поднялась, выбралась вслед за мной из-под еловых лап, и пошатываясь, побрела по лесу. Я понятия не имела, в какую сторону нам нужно, надеялась только, что леший хотя бы скорректирует наше движение, так чтобы мы не пришли случайно прямо к похитителям на базу.
— Милый леший, нам бы во дворец, в столицу, пожалуйста! — на всякий случай пару раз прокричала я в морозный воздух. Вспугнутые птицы были мне единственным ответом. Даже не знаю, положительным ли. Сам леший так и не вышел. То ли спал, то ли занят чем был. Но через три часа блужданий, две канавы с грязью и один ручей, пробираясь через который мы вымокли по колено, зато чуток отмылись, вместе с вечерними сумерками мы вошли в столицу.
— Как похитили? — Мартиник чуть не сломал карандаш, который вертел в руках.
— Наши люди без сознания до сих пор. Нападавших было несколько. Они внаглую погрузили девушек в карету прямо на площади, гвардейцев обсыпали порошком дурман-травы. Цель похищения все еще выясняется.
— Виновники?
— Ищем. — проштрафившийся глава безопасности склонил голову еще ниже под гневным взглядом короля. Да что за отбор такой, все на голову несчастного Нормана. То одно, то другое. Хотя, до сих пор ни один гладко не проходил. То претендентки сбегали, то покушения организовывались — то, с ядом, еще цветочки по сравнению с теми, что были на позапрошлом отборе для деда нынешнего короля. Норман материалы по тем делам изучил вдоль и поперёк.
А на прошлом отборе двух шпионов поймали, замаскировавшихся под девиц. Как их нечисть пропустила — загадка. Хотя, она же вроде по договору проверяет только на девственность, а по досье парни оба были еще молодые, можно даже сказать незрелые, так что все возможно.
