По пути заглянув в ванную, включив воду в рукомойнике, словно боялся подслушивающих жучков, Игорь оставил дверь открытой и вернулся к недавним слушателям. Телефонный шнур прошуршал следом. Телефон господин Магниев водрузил между чашками на стол, а сам, стоя в дверном проеме и воздев руки к потолку, громко запричитал-засолярировал, от былой хрипоты не осталось и следа, почти пропел:
– Сейчас, именно сейчас, триединожды сейчас и больше никогда я для вас и есть Владыка Солнца. Солнце, которое царит испокон веков в небесах, это и есть мой третий глаз и световой барьер перемещения в пространстве и времени, поэтому никуда вам не деться от моей власти! Сейчас, триединожды сейчас я для вас Царь Темных и Светлых сил! Я рожден Самой Вселенной, и никому из вас не миновать моей милости и наказания! – и это причитание прозвучало издевкой садиста.
Затем, облизав средний палец левой руки, Магниев подступил к обхимеренному Андрюше и ткнул мокрым пальцем в лоб завороженного:
– Кого ты здесь ждал?
– Светлану... – вяло прошелестели губы и вдруг затараторили, убыстряя темп. – Прыгалка надувная. Прыгай, не жди, заплачено же!..
– Кто тебе приказал ждать? – оборвал его набирающий силу словесный гейзер Магниев.
– Мой хозяин. Этого подгоревшего хотдога с его системой «тепло-холодно» нужно подогреть, или взгреть, а то он нам устроит горячую десятку!..
– Кто он? – поспешил Игорь уместным вопросом подкорректировать извергающийся поток сознания.
– Владелец казино «Рошаль». Человек, пронесший холостяцкие примочки сквозь три супружества! Прежде чем сдохнуть!..
– Зачем ты ждал Светлану?
– Я должен был ее ликвидировать. Одна капля «Фэйри» убивает лошадь! Танцевальное па «Прокушенная незабудка»!..
– Зачем хозяин приказал тебе убить Светлану?
– Она не выполнила заказ. Если хочешь ласки, строй почаще глазки. Если мальчик без штанов, значит мальчик нездоров! Если в кране!..
– Какой заказ не выполнила Светлана?
– Хозяин ей заказал одного человека... – чем дальше отвечал допрашиваемый, тем больше сил у него отбиралось. Будто внутри Андрюши сидел трутень и точил тело при каждом показании. А Магниеву от слов допрашиваемого становилось все теплее и теплее. Физически.
– Кого должна была убить Светлана?
– Человека, который знает секрет. Изрядная доза во лбу...
– Какой секрет?
– Как обыграть любое казино. Поинтуичились...
– Что хозяин обещал Светлане, если она решит проблему?
– Отпустить ее мужа. В жизни все не так, как на самом деле. Чем крупнее!..
– Где сейчас муж Светланы? – Игорь оглянулся на Марью Мироновну: не беспокоит? Не беспокоит.
– Хозяин его давно кончил. Из одиноких людей проще делать двуликих. А ты знаешь, какой страшный звук, когда по стойке двигаешь кружку пива? А вы!.. – заметал подбородком допрашиваемый, будто со связанными руками отгоняя пригрезившееся чудище.
– Почему хозяин убил Сергея?
– Сергей и Светлана замочили помощника хозяина. Совы – это не то, что ты об них думаешь, это!..
– Зачем они убили помощника твоего хозяина?
– По заявке конкурентов...
– Сергей и Светлана – профи? – ловко следующим вопросом успел Магниев отсечь белый шум. К сожалению, при используемой технике допроса смысл в ответе несло только первое предложение.
– Да. Ты че, не хочешь третью булочку? Я даже зимой мало читаю!.. – вокруг зажмуренных глаз оттризненного проявились фиолетовые круги, на лбу набрякли жилы, того и гляди, лопнут. Кожа где пожелтела, где посерела.
– У Светланы было простое, с шипом, серебряное кольцо?
– Не знаю. Почему в метро все лица некрасивые? Пожрать!..
– Ты когда-нибудь видел такое кольцо?
– Да. Выпендривался, пока не получил по модему! Вас беспокоит отец вашей будущей абитуриентки!.. – секреционный пот обильно пузырился на лбу допрашиваемого, волосинки на темени наэлектризовано топорщились, все чаще подрагивало крепко зажмуренное правое веко. Дыхание давалось с пылесосным свистом.
– У кого? – кровь уже почти сворачивалась в жилах господина Магниева. Было ужасно жарко, и начинало температурно стучать в висках. Пора было стопорить забаву, пока не вышло боком.
– У пришитого помощника хозяина. По-фински похмелье – краппула!.. – просипел из последних сил короткостриженный, на полопавшихся губах зашевелилась розовая пена.
Игорь снова облизнул средний палец, но теперь уже правой руки, мазнул им по раскаленному лбу допрошенного. Андрюша задышал ровнее. Магниев отвернулся от побежденного, какой-то грязной тряпкой сбросил с остывающей на плите кастрюли крышку прямо на пол. Раздавшийся грохот не потревожил покой тленников, зато в кастрюле обнаружилась, косточкой наружу, взывающая к желудку, купающаяся в бульоне ножка Буша. Глядя не нее, Игорь задумчиво двумя пальцами поправил налезшую на глаза русую прядь.
Изловив левой рукой продукт, хозяин положения тут же от души впился в проварившееся пресное куриное мясо, а правой дотянулся до полки с кухонной утварью и выбрал нож для разделки рыбы. Но увы, после примерки нож Игорю не понравился, и, порывшись в ящиках стола, гость нашел более подходящее оружие – обоюдоострую сечку для рубки капусты. Пристально посмотрел на нетопырку с курицей – пальцы чуть приметно дрожали. Ни к кому не обращаясь, глядя на негреющие батареи, приплямкивая курицей, задумчиво пробормотал, будто вспоминал кулинарный рецепт:
– Была зима. Но все таяло, и это напоминало весну. Я встретил девушку, и это напоминало любовь, – и тут же в лихом мясницком взмахе прочертил сечкой на горле пребывающей в отключке Марьи Мироновны глубокую борозду. Рассеченное горло издало свист закипевшего чайника, и наискосок по столу виноградно забарабанил жирный багровый фонтанчик.
Торопясь, пока кровь не свернулась, и жадно захлебываясь ноздрями от ее уксусного запаха, убийца с размаху нанес еще несколько ударов в грудь старухи, будто колол дрова под погребальный костер. Разрубая кожу, жировой слой, мышечные ткани, хрящи и ребра.
Затем наспех вытер сечку о спортивные шаровары так и оставшейся сидеть с откинутой назад головой мученицы. Сходил, бдя, чтоб нигде нечаянно не оставить отпечатков, в ванную, там булькнул недоглоданную куриную лапу в унитаз. Под фановый восторг воды уже тщательно вымыл руки и орудие убийства.
Осмотрел костюм, тщетно ища доказательства вины: сработал он безупречно. Насухо вытер унитазную кнопку, руки и сечку махровым полотенцем, и это полотенце, так как некуда было девать, запихал за пазуху.
Вернувшись на кухню, Игорь вложил горячий обоюдоострый топорик в послушную пятерню Андрюши. Нечаянно задетый бесхозный шлепанец уехал куда-то под стул. А убирать тапочки мы не будем – для пущей иррациональности. Чтобы войти в полноценный контакт, пришлось спиной протискиваться вдоль стола. Стыдливо звякнула ложка в чашке.
Разведя широко руки вырубленного противника, камер-юнкер присел перед ним на корточки нос к носу. Сделал глубокий вдох, приблизил за уши безвольную голову засланного казачка, языком разжал чужие губы и совершил нечто похожее на такт искусственного дыхания. Очки при этом ужасно мешали, а от тленника перло селедкой. Истратив воздух, господин Магниев отстранился брезгливо и задрал очки к потолку:
– Ехал Икс через Стикс. Глянул Икс – в Стиксе тонет лунный диск, – отмолился, тяжело отсапываясь, Магниев, и повторил операцию с искусственным дыханием.
В наконец блаженно расслабившемся лице Андрюши ничего не отразилось.
– Но не ведал Икс, что нет возврата через Стикс, – высказался под восстанавливающие дыхание всхлипы Игорь в потолок и в третий раз «сладострастно» привлек к себе за уши очарованного пленника. Потом неловко выкарабкался из-за стола на волю, опять разбудив давать свидетельские показания ложечку в чашке, облизал палец правой руки и коснулся чужого лба:
– Вставайте, гражданин «Червивый курок – Кевларовые струны», – Магниев ласково потрепал спящего по щеке, брезгливо вытер губы платком и вовсе уж не по ритуалу добавил: – Никто не может победить меня на кухне.
Андрюша засучил ногами под столом, инстинктивно сжал в руке орудие убийства и открыл глаза. Но взгляд у него был далеко не осмысленный. Взгляд блаженного идиота, даже не идиота, а овоща.
Рука Андрюши сама собой разжалась, стала похожа на пук завядшей петрушки, и минисекира кувырнулась на пол, точнехонько в подступающую бордовую лужу. Да и сам короткостриженный, разом навсегда отучившись двигаться и мыслить, по стульчику сполз вниз. Где и остался в кетчуповой луже, хаотично, неловко и бессильно дрыгая то ногой, то рукой, то клацая зубами.
Скорее всерьез, чем в шутку, камер-юнкер погрузил в рот убиенной телефонную карточку. Будто пробуя на спелость – проткнув обрывком телефонного шнура кутикульную кровавую корку на месте сердца Марьи Мироновны – господин Магниев сквозь рукав подобрал правой рукой телефонную трубку, а левой, тоже сквозь рукав, чайную ложечку из своей чашки. Отряхнув ложечку как градусник, ей же набрал номер. Подождал и заговорил:
