Под занавес было объявлено, что „Коршуны“ повторят один из самых сложных приемов маневрирования в строю, но только с завязанными глазами и без подачи команд… что они и исполнили с хладнокровной точностью.
Возможно, многие ожидали, что это зрелище повергнет уже и без того нервничающих легионеров в состояние глубокого отчаяния. Странно, но эффект, как оказалось, был совершенно противоположным. Со своего места я хорошо слышал замечания, которые отпускала рота по поводу выступления „Коршунов“. Суть их сводилась к тому, что „Коршуны“ выиграли этот вид соревнований и без такой показухи, но выбрали эти специфические упражнения с целью пустить пыль в глаза и заставить таким образом легионеров выглядеть хуже, чем они были на самом деле. В самом конце устроенного „Коршунами“ рекламного шоу новое, до сей поры им неведомое, черное желание овладело легионерами. В результате чего конкурс на обладание контрактом совершенно неожиданно перерос с их стороны во вполне созревшую жажду вендетты.
Я понял, что ничего хорошего для следующего этапа соревнований, полосы препятствий, это не предвещало».
Дневник, запись номер 129 * * *
Стоя на своем посту, около пулемета и рядов колючей проволоки, старший сержант Шпенглер в очередной раз с удивлением огляделся.
Из всех безумных мероприятий, в которых ему приходилось участвовать за время службы в армии, сегодняшнее можно было отнести к самым невероятным. Эти легионеры имели наглость… он отдавал им должное в этом. Хотя, наглости у них было гораздо больше, чем мозгов. После разгрома, что они получили на соревнованиях по строевой подготовке, наилучшим выходом для них было бы прекратить дальнейшие попытки, чтобы вновь не испытать унижение. Вместо этого легионеры не только не изменили желанию проводить соревнование, но и настояли на ужесточении некоторых правил, что было уж совсем неожиданным!
Сержант стащил с головы свой любимый красный берет, вытер рукавом лоб над бровями и вновь водрузил на голову. Шпенглер все еще не остыл после того как «Коршуны» преодолели полосу препятствий, и, хотя все они выглядели веселыми, береты на них пропотели.
Если бы он не стоял в тот момент так близко, что слышал это собственными ушами, он никогда бы не поверил, что эти изменения предложил внести сам командир легионеров.
Прежде всего, было предложено преодолевать всю дистанцию в так называемых «полных боевых условиях», то есть под огнем и при полной выкладке. При этом разгорелась дискуссия по поводу того, могут ли легионеры использовать свои летающие доски и мотолеты, но майор был непреклонен, и эти специфические средства были исключены из программы соревнований.
Однако настоящим сюрпризом явилось предложение офицера, носящего черную форму, вести отсчет времени для всей роты, который должен производиться с учетом времени отдельных групп, равно как и отдельных индивидов, и с учетом «штрафного времени» за так называемый «пропуск» препятствий отдельными солдатами. Майор запротестовал, ссылаясь на то, что у него в роте всего лишь двадцать человек, тогда как легионеров около двухсот, и поэтому соперник всегда может избавиться от «балласта», когда будет производить отбор необходимого числа участников, посылая двадцатку лучших, против все тех же двадцати «коршунов». Сержант Шпенглер, тем не менее, подумал в тот момент, что это все равно мало повлияет на конечный результат соревнований, однако предпочел промолчать, нежели вмешиваться в спор двух офицеров. Невероятно, но командир легионеров заявил, что у него нет намерения производить «отсев» и уменьшать число участвующих в соревновании легионеров, и сообщил, что брать полосу препятствий его рота будет в полном составе, и что он хочет сравнить контрольное время с учетом всех легионеров и всего лишь двадцати «красных коршунов»! Майор был до того ошарашен такой постановкой вопроса, что согласился со всеми условиями без дальнейших возражений.
Даже теперь, вновь вспоминая разговор командиров, старший сержант обнаружил, что с недоверием качает головой. Хоть он и ощутил тогда восхищение командиром, который так верит в своих солдат, реальность подсказывала ему, что этот человек безумен. Даже если бы силы участников были равны, чего, разумеется, не было, пропустить столько людей через полосу препятствий одной волной, для экономии времени, было просто самоубийством.
Разумеется, время, которое продемонстрировали «Красные коршуны» на полосе препятствий, несколько снизилось за счет так называемых «полных боевых условий», правда, никак не из-за снаряжения и оружия. Они довольно часто жили и даже спали вместе с ним во вполне реальных боевых условиях, так что эта дополнительная нагрузка не была для них чем-то необычным. Однако попытки изображать на полосе препятствий Микки Маусов, да еще с такими усложнениями, доставили им все же немало хлопот. Поскольку полоса препятствия предназначена для обучения новобранцев, сложность препятствий на ней завышена, а приближенность к боевым условиям создавала дополнительные усложнения, редко встречающиеся на практике. К примеру, за весь срок службы старшему сержанту ни разу не приходилось преодолевать с помощью веревки ров, удерживая при этом еще и винтовку… то есть, не приходилось до сегодняшнего дня. Кроме того, существовала еще одна проблема, которая касалась серьезности отношения к этим соревнованиям. Любой боец из роты «Красные коршуны» знал, что Космический Легион — это сборище шутов, и ничего больше. Они и представить себе не могли, что те составят им конкуренцию, пока не прибыли на Планету Хаскина, где убедились в обратном. А потому было очень трудно, если вообще возможно, заставить их со всей серьезностью подойти к данным состязаниям. Конечно, «Красные коршуны» преодолели полосу препятствий за очень приличное время, и, разумеется, никто из них даже не пытался сделать «пропуск», но показанному результату было далеко до их максимальных способностей.
Прикрывая глаза от солнца, Шпенглер вглядывался туда, где на стартовой линии выстроилась рота легионеров.
Теперь уже недолго. Самое большее, еще полчаса, и это дурацкое состязание закончится. Он не думал, что оно не затянется дольше: либо легионеры за это время пройдут полосу… либо откажутся от соревнований вообще. Армия получит свой контракт, а «Коршуны» — обещанную им ночь в этом городе.
С дотошностью, которая помогла заработать ему нашивки, сержант начал осматривать свою позицию. Когда легионеры выйдут к этому участку, в дело вступит его пулемет: длинные очереди над их головами, когда они будут ползти под рядами натянутой колючей проволоки, закрепленной на столбиках. Это была еще одна ситуация, которой в реальном бою еще никто никогда не встречал. Такое препятствие было сделано специально для демонстрации солдатам условий, при которых они будут иметь очень ограниченную свободу маневра под непрерывным огнем. К тому же, этот участок и без того был самым неприятным на всей полосе, отнимая значительную часть времени. Попробуйте сами быстро пролезть под этой проволокой лежа на спине, отталкиваясь ногами, а руками приподнимая нижние ряды проволоки над собой и своей винтовки, лежащей на груди.
Встав на платформу с установленным на ней пулеметом, которая была расположена метрах в двадцати позади колючей проволоки, Шпенглер тут же отметил некоторые странности. Прежде всего, отсутствовала ограничительная рама, которая обычно использовалась для того, чтобы удерживать ствол пулемета под заранее установленным углом! А это означало, что наводить оружие на цель и поддерживать нужный угол стрельбы должна была рука самого пулеметчика!
Шпенглер выругался про себя, сдерживая дыхание.
И тут же вспомнил о том, что трассирующие пули ложились страшно низко, когда он пролезал под колючей проволокой. Ну, хорошо, теперь его очередь. Когда все закончится, он еще скажет пару ласковых слов этому сержанту легионеров, которая занимала позицию у пулемета в тот момент, когда «Красные коршуны» брали полосу. Как ее звали… Бренди? Да, именно так.
Шпенглер позволил себе слегка улыбнуться, когда вспомнил тот журнал, что ходил по рукам как раз перед этим назначением.
Все-таки, нужно отметить, что у них в роте не было ничего, что выглядело бы подобно этому. Да, в подразделении «Красные коршуны» служили женщины, крепко сложенные и мускулистые, по виду они скорее подходили для работы на бульдозере, чем для танцев или рекламы на журнальной обложке. Возможно, он и не будет слишком давить на эту Бренди. Возможно, даже выпьет с ней по-дружески стаканчик-другой, а может быть и…
Внимание сержанта привлек резкий звук стартового пистолета. Легионеры начали бросок. Им придется пройти достаточное число препятствий, прежде чем они доберутся до его позиции, и пока не было необходимости поливать трассирующими пулями ряды колючей проволоки, сержант решил немного понаблюдать, а уж затем садиться за пулемет.
