Особенно если к этому добавить, что несколько дней назад армия, высадившаяся на восточных берегах Аларии, была разбита в пух и прах. Император, в отличие от Шарифа, об этом уже знал. Надежда оставалась только на западное направление, но и та таяла просто на глазах. Пятый Маркийский корпус, еще недавно подававший хоть какие-то надежды, был вырезан буквально за ночь. И кем?! Маргул его знает кем… А ведь еще месяц назад…
Эх, да что там говорить? Война с Аларией была уже практически проиграна по всем фронтам. Впрочем, возможность набора нового войска, по примеру великих полководцев прошлого, пока никто не отменял, а раз так…
Надежда остается до последнего. Или умирает последней. Перед ней умирает надеющийся.
…За проведенное в Благоземье время Кей обследовал императорский замок вдоль и поперек. Впрочем, представить себе, что в Благоземье существовали места, куда не могла проникнуть черная пантера, обладающая человеческим разумом, трудно. А в те места, что все-таки были недоступны огромной кошке, мог легко попасть человек, обладающий звериными инстинктами.
Пару раз многоликий сталкивался в коридорах с Влариэлем. Вежливо раскланивался с эльфом, улыбался, обменивался ничего не значащими фразами… А самому хотелось придушить собеседника на месте.
Впрочем, какой смысл винить кого-то в своем падении? Сам виноват, сам и расхлебывай. Прежде чем бросать кому-либо в лицо обвинения, нужно хотя бы убедиться, что они обоснованы. А раз не удосужился… Сам и виноват. Что тут еще скажешь?
Еще несколько встреч состоялось с императором Благоземья.
Однако царственный хозяин дворца практически не общался с гостем. Получил необходимую информацию, и довольно. Пусть этот «предатель» радуется, что по замку свободно гуляет. Мог бы в подвалах на цепи сидеть, а сам спокойно везде ходит.
Как бы то ни было, на данный момент не исследованной Кеем оставалась лишь одна комната. Та, что с пентаграммой. Пока многоликий был в ней всего один раз — и то, когда там проводился несколько странный обряд. Суть его оборотень уловил, но хотелось бы разузнать поподробнее. Тем более, если с помощью этой пентаграммы можно было давать энергию войскам, так следует с ней что-то сделать.
Линии пентакля горели ровным лиловым светом. Изредка в центре появлялись полупрозрачные мужские и женские фигуры, тающие прямо на глазах. Они протягивали к замершему у входа оборотню руки, что-то шептали, но даже чуткий звериный слух не позволял понять, что они говорят.
Хотелось шагнуть вперед, коснуться призрачных ладоней…
Юноша мотнул головой, отгоняя наваждение, и лишь после этого заметил, что он уже практически стоит на искусно вычерченных линиях. Пора было что-то делать. В прошлый раз, когда в этой комнате проводился столь странный обряд, проникнуть сюда удалось с трудом: такого количества охраны Кей не видел даже возле храма Тирелены во время ее ежегодного явления народу.
Многоликий медленно, по кругу, обошел пентаграмму, чутко прислушиваясь ко всему происходящему — не хватало еще попасться здесь с поличным, вовек не отбрешешься.
Шаги были едва слышны. Комната освещалась лишь блеском линий пентакля. По стенам метались странные, искаженные тени. За окном тревожно закричала ночная птица, и оборотень вздрогнул, бросив испуганный взгляд на неплотно закрытую дверь. Нет, почудилось, нет там никого. И хвала всем богам за это.
Кей присел на корточки, осторожно провел ладонью по-над линиями пентаграммы. В кончики пальцев кольнули крохотные невидимые иголочки. Эх, если бы знаний хватило понять, как действует эта… эта… Оборотень тихо ругнулся, не в силах подобрать нужное слово. Честно говоря, ругаться хотелось намного сильнее и дольше. Хотя бы потому, что было понятно, что во всем происходящем виноват ты сам. А когда вся проблема в тебе… Виноватому даже в лицо не плюнешь. Разве что в зеркало посмотреться.
Звериный слух намного тоньше человеческого. Он позволяет не только понять, что кто-то приближается, но и догадаться, чьи шаги слышатся за твоей спиной.
— Что ты здесь делаешь? — голос Ренины чуть дрогнул.
А Кей даже не обернулся: — Не спится.
— Ага, — хмыкнула девушка, — и ты не придумал ничего лучше, как прийти сюда?
— Какая догадливость…
Судя по голосу, принцесса нахмурилась.
— А если я позову стражу?
На этот раз Кей помолчал чуть дольше.
— А твой отец знает, что ты здесь?
— Ему не надо этого знать!
— Как и страже, ты не находишь?
Молчание затянулось. Оборотень уже подумал, что он слегка перегнул палку, как за его спиною почувствовался слабый запах крови, а через мгновение в воздух взмыл крошечный световой шарик. Парень обернулся как раз в тот момент, когда принцесса, спрятав куда-то в одежду небольшой кинжал, прижала пальцем крошечную рану на ладони.
— У вас, что, вся магия на крови замешана?
— Ну и что с того? — скривилась девушка, стирая капельки крови с руки.
— Да нет, ничего… Просто… Странно. Так никакой крови не хватит.
Новая гримаса.
— Не обязательно тратить именно свою кровь. И папочка вовсю этим пользуется.
Парень задумчиво прищурился… А затем протянул руку:
— Дай-ка свой нож.
Ренина непонимающе уставилась на него:
— Тебе зачем?
— Там, откуда я родом, считается, что кровь… некоторых существ имеет очень интересные свойства…
— И что? — недоверчиво хмыкнула девушка. — Ты относишься к этим существам?
— Сразу и проверим.
О том, что кровь оборотня способна как-то повлиять на посвящение Властелина, Кей впервые услышал еще в детстве. Когда-то, когда был еще ребенком, верил в эту байку. Подрос, понял, что все это — не больше чем сказка. А недавно выяснилось, что любая сказка может оказаться былью. А насколько эта сказка-быль страшна, проверять не будем.
Тем более то, что многоликий собирался сделать сейчас, к Властелинам не имело никакого отношения.
Юноша взвесил в руке кинжал, переданный ему принцессой, и осторожно царапнул лезвием по запястью. Конечно, можно было воспользоваться собственными когтями, но оборотень решил не показывать свои способности. Во-первых, еще неизвестно, как эта пентаграмма отреагирует на проверку, а во-вторых, неясно, на чьей стороне принцесса. Нет, конечно, она не подчинилась отцу, не пролила кровь ребенка, но это еще ничего не значит.
Капля крови скатилась по коже, упала на линии пентаграммы…
Пляшущий над головой оборотня огонек на мгновение моргнул, заметался в разные стороны. Принцесса поморщилась — у нее внезапно закололо в висках.
А по линиям пентакля расползлось неопрятное черное пятно изъязвления в несколько дюймов длиной…
Конечно, это еще ничего не значило, но оборотень внезапно вздрогнул, с шумом втянул воздух ноздрями и, резко вскочив, вцепился в запястье Ренине.
— Уходим!
— Что?! — не поняла девушка.
— Сюда идут. Хочешь объясняться, что ты здесь делала?
Еще раз повторять не пришлось.
Ренина так и не поняла, по каким коридорам ее вывели из комнаты с пентаграммой. Несколько раз приходилось останавливаться, прятаться за тяжелыми бархатными шторами, пропуская спешащих слуг. Еще несколько раз мимо притаившихся в темных коридорах Ренины и Кея прошли мрачные стражники. А когда девушка уже почти успокоилась и поверила, что все закончилось, рядом с нею прошел — протяни руку и дотронешься — отец.
— Быстрее! Рядом с пентаклем кто-то есть! Пентаграмма повреждена!
Следом за Гэлермом скучающе шагал Влариэль. Несколько минут назад к нему в комнату постучались слуги, заявившие, что эльфа желает видеть император. А когда заспанный мужчина явился пред гневные очи будущего свекра, ему пришлось сперва выслушать лекцию на тему «всех возможных врагов мы уничтожим», а потом идти проверять, кто там может суетиться возле пентаграммы.
Когда император с сопровождающими скрылся за поворотом, Ренина было направилась в противоположную сторону, но Кей поймал ее за руку:
— Стой.
— Но…
— Стой, — настойчиво повторил оборотень и потянул девушку, прячась с нею в тенях. — Они сейчас вернутся.
И точно. Уже через несколько минут разъяренный император и соннвдй флегматичный эльф прошагали в обратную сторону. Гэлерм рвал и метал:
— В моем замке, в самом сердце Благоземья кто-то посмел…
В отличие от него Влариэль был спокоен и чуть печален. Он был уверен, что, не рассказывай ему император о том, как они легко и быстро поймают и уничтожат врага, и его действительно бы поймали и уничтожили…
Наконец они прошли мимо, шаги уже стихли, и лишь после этого Ренина решилась шепотом спросить:
— Теперь можно идти?
Многоликий кивнул, но мысли его были очень далеко…
Если с помощью этой пентаграммы направляется Энергия для помоши солдатам Благоземья… А одной капли крови оборотня хватило для того, чтобы пентакль был хоть и не сильно, но поврежден… Нужно только решиться.
