— Мегалодон проснулся! — крикнул Герман. — Это он толкнул в борт корабль!
— Соловей, ходу! — заорали мы все хором.
Наш ветродуй набрал полную грудь воздуха и со всей дури дунул в паруса. Те мгновенно туго надулись, один, самый верхний парус на грот-мачте, сорвался и улетел. Но, несмотря на это, бриг не двинулся с места.
— Ты где физику учил, двоечник! — рявкнул я на разбойника. — Или с палубы слезь, или назад, за корму дуй!
Соловей переместился в корму и дунул назад. Корабль как гоночный скутер рванул с места, но паруса надулись в обратную сторону и начали тормозить. Пришлось Соловью все-таки подняться с палубы в небо и подгонять корабль, летя за нами следом. Мегалодон, тем временем, на наше счастье, особой активности не проявлял. Он медленно поплавал взад-вперед, потом нырнул в глубину.
— Конечно, — прокомментировал Герман. — Ему сейчас не до еды, ему бы пивка холодненького.
Отплыв на достаточное расстояние, мы позволили Соловью сбавить обороты. Теперь можно получше рассмотреть судно и навести порядок на палубе. Останки умерших моряков следовало по морской традиции предать пучине. В трюме мы нашли обрывки парусины, в одной из кают — ржавые иголки и нитки. Как смогли, скомплектовали скелеты и зашили их в куски материи, положив туда по пушечному ядру для тяжести. Исходя из количества черепов, экипаж брига состоял из тринадцати человек. Герман утверждал, что один из скелетов был женский. Что ж, по крайней мере две приметы предвещали этому кораблю несчастье. Что произошло на самом деле, что стало причиной трагедии, предположить очень трудно, такое впечатление, что смерть настигла всех внезапно и одновременно. Возможно, что этот бриг сам оказался жертвой пиратов, а экипаж не смог отразить нападения, потому что был безоружен — возле скелетов мы не нашли ни пистолетов, ни шпаг. Рулевой оставался стоять у штурвала благодаря тому, что при жизни — или сразу после смерти — был привязан к нему ремнями.
Какую читать молитву, тоже было непонятно — вероисповедание моряков оставалось тайной, покрытой мраком. Поэтому, опустив мешки с костями в море, мы бросили вслед спасательный круг с пушечным ядром на длинной веревке в качестве якоря, перекрестились и на этом похоронный ритуал закончили. На бриге имелось четыре пушки, но от салютационной стрельбы мы тоже отказались, опытных канониров среди нас не нашлось, а дилетант может пустить на воздух весь корабль. — Смотрите, — Герман подошел к штурвалу и отполировал рукавом ветровки медную табличку, укрепленную на нем.
«El holandИs errante» — прочитали мы. — Что это значит?
— Это по-испански «Летучий Голландец» — легендарный корабль-призрак.
— Может, мы зря похоронили экипаж? — предположила Катька.
— Ничего не зря, — ответил Лешек. — Не должны типа человечьи кости на воздухе тлеть!
Хоть я и увлекался в детстве книжками про пиратов, о том как управлять парусным кораблем не имел ни малейшего представления. Мои спутники, кстати, тоже. Помню, что существуют какие-то бомбрамстаксели, фокстеньги и всякие там штаги, гроты и шкоты, но найти все это на «живом» такелаже я бы не смог. Мы решили использовать те паруса, которые уже были поставлены до нас. Направление и силу ветра Соловей-разбойник мог нам задать любые, а вот штурвалом мы иногда пользовались. На корабле имелся компас, вернее — компа?с, по нему мы выверяли курс, чтобы следовать точно на запад.
Шестнадцатое июля, в тереме Бабы-яги
— Да уймитесь вы все наконец! — гневно ворчала Баба-яга, хотя в горнице и так никто не суетился и не егозил, и стояла полная тишина, даже солдаты сидели за столом по стойке смирно. — Целы они все, не проглотила их акула — вон она дохлая кверху брюхом плавает. А вон корапь с парусами плывет к ним на подмогу. Эльвира! Эльвира, да очнись ты, жив Лешек-то, жив. Ой! А где же этот? Коробейник-то куда подевался?
— Он за водой побежал, — в один голос ответили Мельников с Константином, приводившие в чувство Эльвиру. Та, наконец, открыла глаза.
— Вон, гляди, — протянула ей блюдце старушка. — Вон он, наш Лешек, живехонький. Так я не поняла, куда он за водой побежал-то?
— К колодцу, — ответил Константин.
— Зачем к колодцу? У нас же на кухне крант с водой!
Яга выскочила во двор, тут же вернулась обратно.
— Убег! И сумку свою с товаром бросил! Шпиён это! Сразу он мне не понравился.
— Как шпион?!
— Как шпион?!
Почти в один голос с эффектом реверберации воскликнули Мельников и Дюкова.
— А вот так. Солдатики, дело для вас имеется. Живо бегите, изловите энтого коробейника! Обшарьте лес, он где-то недалеко кругами бродит, все выходы заколдованы, не мог он далеко уйти!
— Отделение, за мной! — рявкнул командир.
— Какой шпион, чей? — продолжали недоуменно допытываться чекисты.
— Да чей, Бэдбэара, конечно. Или из его компании. Прознали они, что пропали солдатики, вот и подослали лазутчика.
— Как же вы догадались?
— Я-то? Элементарно! Что ж вы-то его не раскусили, вы же профессионалы, — укоризненно обратилась она к эфэсбэшникам. Те молча потупили взор. — Да не кручиньтесь, я, если честно, сама только сейчас и поняла, когда он смылся. А я ведь, дура, при ём ляпнула, что они Водяному царю зелье везут, которое оружие изничтожает.
— А если на Горыныче полетать, поискать его? — предложил Мельников.
— Поздно уже, — ответила старуха.
— Почему поздно? Еще светло.
— Да я не в этом смысле. А в том смысле, что уже нет смысла. Зря я и солдатиков-то на поиска погнала.
Через два часа вернулись дружинники.
— Не удалось задержать, — понуро сказал командир. — Как сквозь землю провалился. Прочесали весь лес вдоль этих ваших границ заколдованных. Вот только чего нашли, примерно в ста саженях отсюда валялись.
Он бросил на пол пару блестящих яловых сапог.
— Все ясно. Теперь — ищи-свищи. Да ты не виноваться, бриллиантовый, — успокоила Яга командира. — Скороходы у него там были спрятаны. А я-то, старая, поначалу в толк не взяла, что-то больно шустро он до избы-то добрался. Ведь только я его впустила, а он уж тут как тут. И шапка-невидимка на ём была. Не признала я сразу эту кепку, а это Черноуса картуз-то. Его козырьком назад наденешь, и все, ни одна собака не увидит. Вернее, ни один человек не увидит, собака-то она и учуять может. Надо бы все-таки собаку завести. Вот только не знаю какой породы, либермана или заморскую овчарку? Или шемаханскую сторожевую?
— И что же теперь будет? — спросил Константин чисто риторически.
— Да ничего, — ответила Баба-яга. — Пока этот лазутчик до своих доберется, пока они предпримут чего-либо, может, наши Водяного царя ужо и повстречают. Они ж до моря-то до окияна добралися, недолго им осталось плыть до Края Света.
— Если снова акула не попадется, — заметил Мокус.
— Типун тебе на язык!
* * *
Никитка бежал не оглядываясь. До конца тропинки еще две версты, там надо остановиться и, пока еще погоня далеко, гуднуть по дальнослову Черноусу, чтобы он выпустил его из заколдованного леса. Никитка присел на пенек и надел задом наперед картуз. Ждать пока откроется тропка пришлось минут двадцать. Мимо пробежали двое солдат, он даже показал им язык — все равно не увидят. Почему, интересно, у Бабы-яги солдаты? Квартируют или ее охраняют? Наконец открылась тропинка, можно бежать далее. Черноус и Фрол ждали, как было условленно, у перепутного камня.
— Чего так долго мне не открывали? — спросил Никитка, снимая скороходы и оставшись босым.
— Заняты были, — ответил Черноус.
— С лихими людьми тут пришлось разобраться, — сказал Фрол, потирая припухшую губу. — Вот ведь паразиты, мы им автоматы продали, а они на своих, почитай, нападают! Если б не маг, — он кивнул в сторону Черноуса, — меня бы тут и кончили!
— Если у них автоматы есть, чего ж они с дубинками, да с ножами-то? — удивился Черноус.
— А пес их знает! Патроны берегут, наверно. Ну что, Никитка, как дела? А сумка где с товаром? А сапоги?
— Все бросить пришлось. Улепетывал очень скоро.
— Ну вот, — Фрол горестно вздохнул. — Опять убытки. За это ведь за все деньги плочены. Мной, между прочим, мои кровные.
— Ладно, сочтемся, — успокоил его Черноус. — Так. Никитка, а тебя что, раскрыли?
— Почти.
— Что значит «почти»?
— Да Баба-яга на меня так зыркнула, что аж мурашки по спине. А когда эта, сноха ее, в обморок хлопнулась, я под шумок-то и убег!
— Так. Ничего не понятно. Давай-ка все по порядку.
— Короче, там, в тереме у Яги, три мужика, один пацан и еще солдаты. Много, дюжина целая. А еще там одна баба, ну, кроме самой Яги, и две девки, одна девица странная какая-то. А те, что на летучем корабле полетели, они к Водяному Царю направлялись. Но не долетели, в море упали, а там их акула съела. Это как раз по блюдечку показывали, в реальном времени, сам видел. Тут как раз одна девка, что товар рассматривала, в обморок упала. А Баба-яга как зыркнет, ну, думаю, подозревает, что я засланный. Стало быть, сматываться надо, не ровен час в паука превратит.
