Ознакомительная версия.
А еще, что никому из них не придет в голову воспользоваться жаровочным шкафчиком комбинированной кухонной плиты.
Дверца плиты со щелчком закрылась, и Сопливиан понял, что проблем у него на самом деле три, а не две. Третья заключалась в том, что изнутри металлическая дверца не открывалась.
– Нажрался! – взвизгнула вслед Зигфриду дородная тетка из соседней квартиры. – Не было тебя, все как у людей шло... тихо, мирно. Так ведь нет, явился!
– Маша! – Безногий помотал головой и треснул кулаком в еще одну дверь. До его собственной было метров десять длинного коридора, но капитан никак не мог сфокусировать взгляд на цифрах и на всякий случай стучал во все двери подряд. Так он надеялся выявить квартиру, из которой никто не ответит. То есть свою.
– Что, Маша?! – продолжала кричать тетка. – Дальше иди! И так уже половину этажа перебудил! Стекло зачем разбил, хулиган?!
– М-маша... – промычал Зигфрид, не в силах произнести что-либо более сложное.
– Еще три шага сделай! Налево повернись! Вот теперь стучи! Или ключом открой. Твоя это квартира, не сомневайся!
– М-м-маша, – теперь в мычании Зигфрида угадывались нотки искренней благодарности. Он развернулся и, раскрыв объятия, направился к необъятной Маше. – Дай... я... тебя... расс... целую-у...
– Нет! – взвизгнула Маша, резко захлопывая дверь.
– Ну-у, – Зигфрид разочарованно махнул обеими руками и вернулся к своей двери. Несколько раз от души треснув по ее прочной металлопластиковой поверхности, он довольно улыбнулся и прильнул к косяку родного жилища щекой. – До-ма... Эй, открывай!
К кому он обращался, Безногий не знал. Возможно, к домовому или к самому себе.
– Я сейчас охрану позову! – громко пообещал кто-то из соседей.
– Васька, заглохни! – крикнул другой сосед. – Капитан только из космоса, дай ему отдохнуть!
– Пр-ра-льна... – одобрительно рявкнул Безногий. – Отдыхаю... я! Им-мею право!
– Двенадцать ночи! – возмутился какой-то старичок. – Безногий, ты не право, а совесть поимей!
– Чью? – удивился Зигфрид.
– Ключом попробуй, – посоветовал «защитник». – Он у тебя в правом кармане обычно лежит!
– В правом? – капитан залез в правый карман левой рукой и вынул оттуда ключ. – Дейст-ик-итльно...
– Водички выпей, – снова посоветовал доброхот. – Икота пройдет.
– Ик, – Зигфрид сунул ключ в скважину и повертел его сначала влево, затем вправо. – Кто это на все замки закрыл?
Он проделал ту же процедуру, с трудом попав в еще две скважины, и дверь наконец открылась.
– О, ик, – капитан удивленно огляделся. – Свет кто включил? А шторки... задернул? Что тут вообще, ик, творится? Какая собака краску синюю... тут... пролила?!
От увиденного в квартире беспорядка Безногий слегка протрезвел. Он долго водил мутным взглядом по сторонам, но икота вынудила его прервать возмущенное созерцание и направиться в ванную. Пить прямо из-под крана, и не кухонного – тот не работал уже год, а починить его было некому, местный сантехник Петька Чумкин никак не мог выйти из запоя, – так вот, пить прямо из-под крана в ванной Безногий считал обязательным для любого любителя приключений. Несмотря, а вернее, вопреки предупреждениям суперманоидной санэпидемслужбы.
То, что Безногий обнаружил в своей ванной, заставило его встрепенуться и наконец прийти в себя. В комнатке было по щиколотку воды, однако лилась она не из крана и не через край ванны, а откуда-то снизу, из хитросплетения ржавых труб. А в самой ванне было сухо и лежал труп гундешманца. Причем, продырявленный из игломета. По части оружия и причиняемых его разновидностями ран Зигфрид был достаточно образован.
– Во как! – удивленно проронил капитан. – Закуска!
Он достал из внутреннего кармана бутылку «Столичной» и, чтобы освежить восприятие, сделал пару глотков прямо из горлышка.
Взбодрившись, он из чистого любопытства перевернул тело на живот, осмотрел, попытался подсчитать количество смертельных отверстий и снова перевернул труп на спину. Похлопав по внутреннему карману дырявого пиджака, Зигфрид обнаружил, что гундешманец вооружен лучевым разрядником. Туристы с такими вещами по городу не ходили, а значит, этот окоченевший гость туристом не был.
Безногий зачем-то попытался усадить тело, но оно снова рухнуло в ванну, отстучав головой о жестяное дно глухую морзянку. Зигфрид снова приложился к бутылке и вдруг заметил, что рядом с головой мертвого чужака лежит какой-то ключик с пластиковой биркой.
– Твой? – Капитан взял вещицу и мельком взглянул на гундешманца, словно тот мог ответить или кивнуть. – Ну-у ты и болтун...
Он рассмеялся над своей изящной шуткой и выглянул из ванной. Теперь происхождение синих пятен на полу, стенах и даже потолке становилось предельно ясным.
– Зиг-фрид! – донесся из общего коридора истошный вопль. – Отзовись! Я забыл, где ты живешь!
Голос показался капитану знакомым, только подзабытым.
– Тут! – крикнул Безногий, уже после сообразив, что принимать гостей, когда в ванной лежит труп, пусть и гундешманский, ему не резон. – Только меня нет дома!
– А-а, – озадачился голос. – А когда ты будешь? Это я, Петька!
– Утром, Петя, или днем...
– Какое утро! – возмутился другой коридорный голос, скрипучий и немного истеричный. – Мне на голову уже целый водопад вылился! Петька, куда?! Назад! В девяносто пятой он живет, дубина! Прямо надо мной!
Этот голос Зигфрид узнал сразу. Общаться со сварливой соседкой Аглаидой Карловной ему приходилось каждый раз по возвращении на Супертрахбах. Старушке очень не нравились устраиваемые капитаном встречи с друзьями и подругами, и она считала своим долгом вмешиваться в их тихие посиделки по несколько раз за ночь.
Безногий бросился к входной двери и едва успел запереть ее перед самым носом у сварливо-сантехнической делегации.
– Безногий, открывай немедленно! Пусть Петр починит кран!
– Я не одет, – заявил капитан, с тоской оглядываясь по сторонам. В общем-то, если не видеть трупа, гундешманская кровь вполне могла сойти за пролитую краску.
– Так, одевайся! – приказала старушенция. – Иначе зальешь весь дом, устанешь расплачиваться за ущерб!
– Аглаида Карловна, у меня женщины, – слабо воспротивился капитан.
– Вот, вот, и на баб денег не останется!
– Пять минут, – уныло пообещал Безногий.
Он был опытным космическим волком. Он не боялся нырять в гиперпространство на отечественных машинах и выходить в космос без страховки. Он мог заткнуть за пояс любого аса, побить любого вышибалу, выпить без закуски океан спирта и после попасть в «яблочко» с первого же выстрела, но вот спорить с напористыми старушками за всю свою насыщенную приключениями жизнь Зигфрид так и не научился.
Ситуация капитану не нравилась. Признаваться соседям, а значит, всему дому и мегаполиции, которую не замедлят вызвать бдительные соседи, что в ванной лежит труп, Безногий не хотел. Слишком уж все выглядело странно и неправдоподобно. О «любви» капитана к гундешманцам было известно всей Галактике, и в то, что Зигфрид непричастен к гибели этого «гундоса», могли поверить разве что его ближайшие друзья. Впрочем, в это не поверили бы даже они. Выбросить тело в мусоропровод Зигфрид не мог – за дверью, на пути к молекулярному конвертеру, стоял заслон из Аглаиды Карловны и Петьки. Выбросить в окно... Безногий распахнул шторы. Неутомимая чета Слизняковых, как всегда, торчала у своего окна, в предвкушении непристойного спектакля. Эти двое земных эмигрантов, весьма озабоченных проблемой интимных взаимоотношений, следили за каждым шорохом тяжелых портьер и «вынос тела» не просмотрели бы точно.
У мегаполицейских на Безногого было много чего. Дебоши, пьяные драки, непристойное поведение, хулиганство, подозрение в разрушении Молизея... Убийство гундешманца, на родной планете которого Зигфрид был объявлен ГовнЮКом, для них наверняка выглядело бы логичным звеном в цепи падения капитана на социальное дно. Кроме того, под кроватью у Безногого хранился целый арсенал запрещенных спецсредств, оружия и боеприпасов, которыми он приторговывал на черном рынке, если преждевременно кончались деньги. Перед тем как вызывать полицейских, Зигфриду следовало избавиться от арсенала, стереть в базах данных мегаполиции собственное досье и совершить пару десятков хороших, с точки зрения суперманоидов, поступков. Но даже это не могло гарантировать, что Безногому не припомнят прошлогодний погром в винном магазине или «парад лифчиков» на фонарных столбах, который он устроил в квартале красных фонарей в году позапрошлом.
Все шло к тому, что выкручиваться Зигфриду придется самостоятельно и нестандартно. В общем-то, он был к этому вполне готов. Капитан допил «Столичную» и забросил бутылку за кровать. В баре над изголовьем стоял еще ящик. Капитан на всякий случай достал оттуда три бутылки и рассовал их по карманам. Ночь, судя по всему, предстояла напряженная, и на трезвую голову преодолевать трудности Безногий не собирался.
Ознакомительная версия.
